Ознакомительная версия.
Раньше все вместе делали. Конструктор не может собрать – бежит ко мне: «Мама, помоги». Пуговицы застегнуть не получается – опять к маме. Уроки слишком трудные – тоже вместе писали. Во всем помогала. Даже если времени не было, старалась помочь. Может быть, и перестаралась, раз теперь он совершенно не хочет моей помощи. Нет, конечно, с уроками я ему помочь уже не могу. Им теперь такое задают, что мне еще один институт заканчивать придется, чтобы эти логарифмы решать. Но ведь не уроками-то одними живет! А вот пробую ему в чем-то пособить, так он недоволен: «Мам, не мешай!», «Мам, я сам!», «Мам, ну чего ты лезешь»… Обидно как-то. Вижу ведь: не всегда у него получается, как надо. Вот так и быстрее было бы, и лучше. Так нет ведь, и слушать не хочет.
Вспомним-ка основное правило психологии: примерь на себя шкуру другого. Вам бы понравилось, если бы кто-то ни с того ни с сего принялся вам помогать? Смысл подобного действия в большинстве своем воспринимается не иначе, как признание другим нашей неполноценности: мол, сам не справляется, нужно помочь тебе, убогому… Нет-нет, помогая другому, вы можете иметь в виду совершенно иные мотивы. Очень возможно, что у вас и в мыслях подобного нет. Речь идет о том, как воспринимает помощь тот, которому мы помогаем без спросу. Нас не просили, а мы помогли. Вот какие мы хорошие. Дети же воспринимают все острее.
И опять-таки вопрос: так что, не помогать? Да, не помогать. Если не просит. Неважно, сколько ребенку лет – четыре или двенадцать. И обязательно помочь, если ребенок об этом попросит.
Что бы я ни сказала – что-то не то получается. Потому что по глазам вижу, по поведению – ждет чего-то другого. Хотя вроде бы все перепробовала: и о школе спрашиваю, и советую, как поступить, и неприятностям его сочувствую. Но вот раньше как-то по-другому он реагировал. Взаимопонимание было, что ли. А теперь почему-то и разговаривать особенно не хочет. Так, скажет что-то дежурное – и мигом на улицу. И самое противное, что с друзьями своими всем делится, я слышала. Они когда в его комнате соберутся, много чего интересного услышать можно. И проблем у него много, и разных трудностей – так нет чтобы с мамой поделиться. С друзьями легче что ли?
Правда, иногда вроде как хочет поговорить. Придет домой, подойдет ко мне и скажет:
– Физичка совсем обнаглела.
Ну, я, конечно, понимаю, что в школе у него неприятности. Спрашиваю, естественно, что случилось. И – верите ли – ничего говорить не хочет. Вот и пойми его!
Или вот недавно тоже говорит:
– Сегодня кросс бегали. У всех пацанов «Адидасы», у Славика «Пума» новая.
Ну, понятно, что у моего кроссовки не фирменные. Но нормальные же! В его классе некоторые вообще в кедах бегают. Говорю ему:
– Конечно, у Славика родители какие: мама – в банке, папа магазин держит. Почему бы не покупать «Пуму» хоть каждый день?
Нет, правда, где тут наберешься денег, если за всеми гнаться будешь? За Славиками, за Виталиками, за Андрюшками? Обиделся. А мне что делать?
А вот теперь немного рекомендаций. Насчет того, «что делать». Вернее, как разговаривать с ребенком.
В первую очередь давайте выясним, а чего ждет ребенок, когда обращается к взрослому? Наверное, того же, чего ждет взрослый, когда жалуется на жизнь другому взрослому. Он ждет понимания. И сочувствия. Со-чувствия. Слово это расшифровывается примерно так: «со» – вместе, «чувствие» – чувствовать. То есть чувствовать вместе, разделить твое чувство. Понять тебя.
Вот это и требуется: чувствовать вместе. Вон ребенок подходит к нам и рассказывает о том, что случилось в садике, в школе или на улице… Как правило, это не просто описание события, это – зашифрованная эмоция, которая требует, чтобы ее разделили. С самым близким человеком.
Большинство родителей это понимают. Или чувствуют интуитивно. Однако понимать, чего хочет ребенок, вовсе не означает умения дать ему это. В самом деле, а как мы покажем, что действительно понимаем его?
Вот это как раз несложно. Нужно просто озвучить его чувства. Несложно догадаться, что чувствует пятилетний ребенок, когда подходит к вам с фразой:
– Мама, я больше не буду дружить с Сережкой!
Конечно, это обида. Ребенок жалуется на то, что его обидели. А теперь предложите свои варианты ответа. Не спешите, подумайте хорошенько. Пока время есть. Когда ребенок к вам подойдет, времени на раздумья не будет. Придется отвечать сразу и точно, иначе получится, что вы просто от него отмахнулись. А это – шаг к непониманию.
Как, созрели ответы? У меня, например, есть несколько заготовок.
• Ну и правильно, он плохой мальчик!
• А что случилось?
• Сколько раз тебе говорить, не водись ты с этим Сережкой!
• А ты не жалуйся, а то сейчас ябедничать начнешь!
• Доченька, будь умнее, уступи ему. «Не дружить» ты всегда успеешь.
• Небось опять тебя за косу тягал? А не надо было дразниться!
• Ну, «больше» можешь не дружить, дружи немножко «меньше».
Казалось бы, замечательные ответы. Уверен, что среди них есть и ваш ответ (или по крайней мере похожий). Спешу обрадовать: эти ответы психологически безграмотны. Вместо того чтобы снять у ребенка напряжение, разделить его чувства, они лишь отталкивают его, отбивают желание общаться дальше. Давайте проанализируем ответы и их соответствие нашей задаче. Задачу-то мы еще помним? Показать на словах, что мы сочувствуем ребенку. Что мы понимаем его чувства. Итак, первый ответ.
Ну и правильно, он плохой мальчик! Сочувствие тут вроде бы и есть, однако не будем спешить с выводами. Не нужно путать оценку с сочувствием. «Правильно» или «неправильно» – это наша оценка. Мы не столько одобряем поступок ребенка (как раз одобрять-то тут нечего), сколько оцениваем его. С нашей колокольни. Не подходит такой ответ, в корзину его!
А что случилось? Вроде бы удачный вопрос. Мы угадали, что произошло нечто малоприятное для ребенка, раз уж он обращается к нам. И, естественно, желаем знать больше. По крайней мере высказываем свой интерес к проблеме, не отшучиваемся и не отфутболиваем ее назад. Но где здесь разделение чувств? Где понимание эмоций ребенка? Это всего лишь проявление любопытства, пусть и из самых лучших побуждений. А любопытство к чужому несчастью (пусть и к несчастью своего ребенка) далеко не всегда приносит успокоение страдальцу. Нет, не вариант.
Сколько раз тебе говорить… Ох, частая реакция. И приказ, и угроза. И даже указание на то, что наш ребенок – бестолочь: в который раз наступает на одни и те же грабли. Вряд ли это похоже на сочувствие, так что – без комментариев. Однозначно – в мусорку!
А ты не жалуйся… Тут уж сразу обвинение в ябедничестве. Какое уж тут сочувствие. Туда же.
…Будь умнее, уступи… Совет не так уж плох, но ведь это совет, верно? «Советовать» и «сочувствовать» – это разные вещи. Не то…
Небось, опять тебя за косу тягал? Немалый родительский опыт позволяет делать такие смелые предположения. Только независимо от их истинности подобные догадки – это вовсе не сочувствие. Так что чревовещание лучше оставить при себе, нам оно пока не поможет.
Ну, «больше» можешь не дружить, дружи немножко «меньше». Ответ отлично прошел бы в КВН, только у нас задача другая: не рассмешить, а посочувствовать. Поэтому, несмотря на то что сам ответ вызывает улыбку, в качестве эталона он не годится.
Так что же тогда? Надеюсь, кто-то из вас вовремя сориентировался и выстроил свой, альтернативный ответ. Ответ, который действительно показывает, что мы поняли ребенка и разделяем его чувства. Но для этого мы должны угадать, что он сейчас чувствует. Впрочем, чтобы сделать это, не нужно быть Коперфильдом. Просто посмотрите на выражение лица ребенка – оно скажет нам даже больше, чем его слова.
Как правило, дети обращаются к нам со своими обидами. Наш случай – не исключение.
Поэтому и обозначить в ответе мы должны именно обиду. Примерно так:
– По-моему, он тебя обидел.
Или так:
– Да тебе плохо, доченька…
Вот и все. Пока ничего больше не надо. Предвижу вопрос: а где же сочувствие? Ахи и охи? Сюсюканье и ласковые слова? А мы уже посочувствовали, то есть разделили (пусть только на словах) чувства ребенка. Мало? Можно просто тихонько обнять за плечи или погладить по голове.
Слишком простой рецепт? Это он только на словах простой. Попробуйте в жизни применить его, когда в горячке на язык летят все те же штампованные фразы. Тогда и станет понятно, насколько мы привыкаем к автоматизмам, насколько трудно нам изменить себя хотя бы в малом.
Между прочим, эффект подобного сочувствия поразительный. Ребенок меняется на глазах – потому что мы наконец находим ту «кнопку», которую давно нужно было нажать.
Ознакомительная версия.
