2
ОБИТАТЕЛИ ДЕРЕВНИ
2.1 Такие же люди, как и мы
Трапеза - это не просто прием пищи. Совместная трапеза - это выражение общности. Если несколько человек живут под одной крышей, трапеза становится ареной общественной жизни. Здесь обмениваются новостями и - ласковым прикосновением или строгим словом. - выражают чувства. Трапеза - это удобный случай показаться другим людям именно таким, каким, как ты надеешься, они тебя воспринимают.
Это стремление к самовыражению часто еще больше усиливается тем, что за столом сидят и гости. У них нет какого-то установившегося мнения о присутствующих, и местные жители.могут представить себя такими, какими они хотели бы, чтобы их видели.
Как-то в одной из деревень у меня наметились проблемы с обитателем одного дома. У того был громкий голос, и он постоянно этим пользовался. У него была, так сказать, монополия на. звук; о конкуренции не могло быть и речи. Присутствие гостей еще больше укрепляло его мнение о себе. Потому что гости в большинстве случаев охотно его слушали, одобрительно кивали и побуждали рассказывать дальше, и все новые и новые истории. Право же, за такое подбадривание остальным обитателям этого дома хотелось едва ли не удушить гостей. Ведь многие из них тоже могли бы что-то внести в беседу, рассказать что-то новое, не выпячивая так себя. Да и истории эти были им знакомы до мельчайших подробностей, потому что тот их все время повторял. У него были только эти четыре истории, и они занимали как раз все время трапезы, если только поток речи не обрывался внезапно на второй или третьей.
Но когда стало понятно, что же стоит за всеми этими историями, их стало легче переносить. Рассказчик был (да и сейчас таков) коренастый мужчина, производящий впечатление уверенного в себе человека. Весь его облик гласит: он сильный и старательный, он так хорошо работает, третье поколение в этом ремесле, столп деревенской жизни, человек, достойный доверия. И все это правда. Этот неутомимый рассказчик - одна из ключевых фигур в деревне. Но у него есть одна проблема. Он не умеет .читать. Он не умеет писать. Он не может участвовать в обычной беседе. Как только он пытается это делать, тут же терпит поражение. Но ему-то как раз хочется - и этим он резко отличается от большинства, в деревне - быть как все, для него очень важно быть таким же, как, например, его брат, или его сестра, которая очень не хочет, чтобы этот рассказчик приходил в гости, потому что ей это неприятно. И этот человек с исключительным голосом слишком хорошо это знает; оп знает общие идеалы, он знает, что он неудачник; и знает, что думает о нем его сестра. Главное - это быть нормальным.
И вот приходят гости. Рассказывая свои истории, он представляется себе таким же, как все.
Его непрерывный поток слов - просто попытка замаскироваться. Странно? Или же типично для таких людей? Последуйте за мной в Иерусалим, и я дам вам на это ответ.
2.2 Университет
Жаркий день в Иерусалиме. Воздух вокруг университета на горе накален так, что рябит в глазах. Я тороплюсь, мне нужно встретить там,. наверху, друга. И надо сесть в автобус, чтобы не опоздать. Университет в Иерусалиме называется Скопусберг. Но как это слово выглядит по-еврейски? Я осмеливаюсь спросить постороннюю даму. Это, собственно, победа. Но тут же следует поражение. Я неправильно ее понял, и слышу, как она кричит мне вслед, когда закрываются двери автобуса. Мне нужно пересаживаться на другой номер, и от стыда у меня выступает испарина. Наконец-то передо мной университет. Но тут меня ждет новое тяжелое испытание: длинный ряд служебных дверей. Все надписи только по-еврейски. Нужна превосходная память, когда путешествуешь как неграмотный. Какая же из дверей ведет в бюро моего друга? Не эта ли, пятая дверь на левой стороне, напротив огнетушителя? Не уверен. Знаю только, что рядом с кабинетом друга кабинет человека, с которым мне сегодня не хотелось бы встречаться. Еврейские буквы такие большие и красивые. Надо действовать. Итак, попытаемся с этой пятой дверью. Ах, передо мной именно тот, кого я так не хотел сегодня видеть. Следующая дверь. Опять неудача - друга больше здесь нет. Ищу утешения в кафетерии. Как всегда, ничего не понимаю ни в меню блюд, ни в меню напитков; заказываю неизвестно что, расплачиваюсь крупной купюрой, чтобы избежать непонятного потока слов, который, вероятно, означает, что я должен заплатить больше. Старый трюк туристов и всех, кто в чем-либо неполноценен. Когда нет слов, нужно быть хитрым. И все же кассир недоволен. В город я иду пешком, чтобы не спрашивать еще раз о подходящем автобусе. Думаю, не завернуть ли к Стене Плача, но путь по жаре слишком долог. Вместо этого посылаю свои жалобы в голубизну неба, потому что я заблудился в мире, в котором не могу ни читать, ни писать, ни даже говорить с большинством людей вокруг. Наконец-то я перед своей собственней дверью. Короткий разговор с плотником, он как раз работает во дворе - разговор, конечно, с помощью рук и ног. Приятный человек, думаю я. Наконец-то я в безопасности. Смотрю на себя в зеркало. Хорошо встретить того, кто тебя знает. Кто-знает, что ты вполне нормальный человек.
2.3 Быть в ладу с самим собой
Подобная маскировочная тактика обычно подтачивает силы, и не только тех, кто к ней прибегает, но и окружающих. Уверенные в себе люди - это те, у кого видимость и сущность в основном совпадают. Так приятно было однажды услышать в деревне телефонный разговор. Молодой человек у телефона хотел знать, когда идет автобус. Ответ на другом конце был для .него слишком сложен, и поэтому он воскликнул:
"О, еще раз, но помедленнее. Я с трудом понимаю!"
Другим примером может быть Анна. Мы поспорили, и в волнении у меня вырвалось: "Ты что, глупая?" На что Анна отпарировала: "Потому-то я и здесь."
Или Хельге. Когда он идет по деревне, он часто несет под мышкой портфель. Там у него блокнот, в котором он часто делает записи. По значительным случаям Хельге имеет обыкновение почти всегда произносить речи. То, что он говорит, кратко, точно, полно тепла и часто остроумно. Когда он говорит, этому всегда рады и бурно аплодируют - аплодисменты из благодарности и от радости. Есть только однаединственная проблема с его речами: они почти всегда совершенно без слов. В непосредственном разговоре с Хельге можно в том, что он говорит, расслышать отдельные слова, но в его речах по поводу каких-либо праздников это не получается. У них чудесный ритм и превосходная форма; их тон решителен и все же мелодичен. Также и то, что Хельге пишет, имеет ясную форму, но лишено букв или слов. Высказывания идут прямо из его сердца и так же непосредственно находят путь к сердцам других. Деревенские жители слушают его охотно, воспринимают важные части его поедания. То, что говорит Хельге, выражается с помощью небольшого количества слов и очень содержательно. В жизни же часто бывает наоборот.
2.4 Два Лайфа в одной деревне
Они живут в одном доме и занимают одну комнату. Было бы проще, если бы они жили в одном и том же теле.
Один Лайф - назовем его Лайф I - сильный, неунывающий, деятельный человек. Можно было бы назвать его реформатором мира, если бы многое из того, что он делает, не кончалось бы плохо. Лайф I бегает, говорит и действует точно также, как те энергичные деловые люди, которые владеют современным миром. Он постоянно говорит, занят всевозможными проблемами в деревне, выступает на каждом деревенском собрании и инициативен в реформах.
Лайф II, напротив, робок, и у него тихий голос. Его обязанность звонить в деревенский колокол. В этом он абсолютно надежен. Колокол звонит тогда, когда этого ожидают, и точно так, как этого ожидают. Он хорошо звучит. Когда нет Лайфа, в воздухе Видарозена совсем иная музыка. Свою работу в оранжерее он выполняет тихо, не торопясь, но более чем удовлетворительно. Он охотно беседует, но никогда не берет слова во время деревенских собраний.
Недавно Лайф I стукнул Лайфа II бутылкой. Он попал ему в лицо и выбежал из комнаты. Через некоторое время пришел я и нашел Лайфа II лежащим на диване. Травма была плохая, во всяком случае мне так казалось, так как до сих пор я не замечал, чтобы взгляд его глаз был раскоординирован. Но через несколько минут он снова был на ногах, и все его сердечно приветствовали.
Столкновение произошло в кафетерии. Дважды в неделю он становится ареной общественной жизни, но драк, насколько мне известно, там еще никогда не было. Применение физической силы в Видаросене столь же редко, как и в остальной Норвегии. Когда происходит нечто подобное, это вызывает большой шок. В данном случае жители деревни совершенно растерялись. Происшедшее означало, что такой человек, как Лайф I, не может оставаться долее в деревне. По крайней мере, надо было запретить ему приходить в кафетерий и подвергнуть его строгому наказанию. Тор пообещал предпринять на следующий день необходимые меры. Я вмешался и предположил, что преступник, может быть, сам уже наказал себя таким деянием. Тор согласился. Но выйдя из помещения, он подтвердил свою угрозу перед другой группой людей.
