Она заметила, что он жадно рассматривает ее, причем не в роли сексуальной куклы, как все. А по-другому, волнительно, с благородным восторгом и упоением. Елена отпила глоток вина, отчего-то сильно разволновалась, но, обученная сдерживать эмоции, мило улыбнулась и посмотрела на незнакомца.
Тот, слегка кивнув головой в знак приветствия, не выдержал взгляда, явно смутился, но виду не подал. Гордая посадка головы, великолепная осанка, гибкость и плавность движений – чувствовались «голубая кровь», аристократичность, порода. Но даже не это было главным: странное волнующее ощущение давнего знакомства, тепла и родства – вот что удивляло, вызывало интерес, желание пообщаться.
Елена ждала новых знаков внимания. Готовилась их принять, строила романтические планы, посылала энергетические импульсы. Однако все старания оказались напрасны, он больше ни разу не взглянул, не среагировал, как будто ее не существовало. «Самовлюбленный нарцисс, «мистер горелая каша» – что ты о себе возомнил? Подожди, будет и на моей улице праздник! Преклонишь колени! Падешь ниц!» – бесилась про себя Елена.
То ли от чрезмерных усилий, то ли сама собой – энергия, подаренная луной, иссякла, чары потухли, настроение опустилось к привычному нулю. Ум опять правил бал и принялся терзать вопросами: «А тебе крышу от этих мистических снов не снесло? Возомнила себя восточной принцессой? По-прежнему клюют только женатые пузаны. Как встречается нормальный мужик, так облом!
«Слушай, помолчи, а? И так тошно. Дай к сердцу прислушаться», – возмутилось тело. В наступившей тишине что-то подсказывало: здесь явно дело не только во внешности и нарядах. Это рождается внутри, какой-то энергетический посыл. Импульс, вдохновляющий мужчину действовать, завоевывать, любить. Включающий в нем поток желания и влекущий его к цели.
«Боже мой, как давно меня никто не покорял! Я даже и не помню, когда это было. А было ли это когда-нибудь? Похоже, нет! У меня никогда не получалось зажигать мужиков по-настоящему! А ведь есть такие женщины – полноправные властительницы мужских сердец. Есть! И вряд ли они родились такими. Они ими стали! Точно! Стали! Я почувствовала это. За семью печатями хранится тайное мастерство женского искусства – любить и быть любимой. И я его найду! Я ему научусь!» – в отчаянной надежде размышляла будущая чаровница.
Поднявшись к себе в номер, Елена скинула наряд, распустила волосы и вышла на полюбившийся с первого взгляда балкон. Ночь… Огни далеких фонарей, звуки незнакомой музыки, песни цикад, манящие ароматы – ночь правила бал по своим темным, ведомым только ей законам. Внезапно навалилась усталость. Еще бы, столько событий. Хочу спать, хочу только спать… Роскошная тахта под золотым балдахином только этого и ждала. Ласково приголубила, убаюкала, незаметно погрузив в мир крепких сновидений…
Глава 4 Навязанная страсть
Рассвет был нежен и ласков. «Как же я люблю просыпаться в такое утро! Люблю потянуться, понежиться, помечтать о наступающем дне, выстроить планы… О нет, никаких планов. Здесь я королева безделья… Освежающий душ. Чашечка кофе, пляж, шляпка и нирвана… Какой белый пушистый песок! Да, мне определенно все нравится. И теплый океан, и длинная полоса гламурного пляжа, и ласковый бриз, и этот шезлонг, искусно сплетенный из бамбука».
Елена с наслаждением улеглась, вытянула красивую ножку, полюбовалась тонкой линией щиколотки, затем полюбовалась другой: «И что мужикам надо? Ладно, заменим их пока солнечными ваннами». Расслабление, однако, не приходило, а вот сексуальное возбуждение накатывало не стесняясь. «Я больна, если возбуждаюсь от шезлонга, это верная клиника! – забеспокоилась Елена. – Со мной явно что-то не то!» Новый импульс возбуждения прокатился по телу, но рождался он не внутри тела, а шел извне, и прелестница отчетливо почувствовала это.
Она машинально привстала, обвела взглядом пляж и увидела вчерашнего незнакомца. Молодой нахал, сконцентрировавшись на ней, совершал какие-то еле заметные дыхательные упражнения, явно направляя свою энергию в ее сторону. Глаза их внезапно встретились, застыли, слились – он был весь в ней, она все больше уходила в него.
Очередной выдох, вдох, и наша леди была на грани. Сердце трепетало, щеки полыхали румянцем, еще миг – и она бросится и отдастся ему прямо на пляже. Желание было настолько сильным, что ошарашило ее. Нет, это бесчестно – врываться в ее жизнь и манипулировать, будто игрушкой с дистанционным управлением! Испугавшись нахлынувших желаний, трепеща всем жаждущим телом, Елена встала с шезлонга и быстро пошла, почти побежала в противоположную сторону – к воде.
Она точно знала, что встретила того, кого искала всю жизнь, – свою вторую половинку, иную часть себя. Но того, что вместо сказочной романтики ее так жестко будут иметь, не ожидала никак. Она бежала к океану, и эти несколько метров казались ей бесконечностью. Она видела, как сквозь туманную мглу проявлялись причудливые скалы, о которые с шумом разбивались пенистые волны. Как цвет парящих в воздухе капель воды меняется от изумрудно-зеленого до ослепительно-голубого.
Мир, демонстрируя волшебные пейзажи, как бы тормозил ее, просил не убегать от себя самой, от первозданной страсти, от своей любви. Все напрасно. Елена ворвалась в воду и поплыла. От нахлынувших ощущений кружилась голова, дрожало тело, в хаос превратилось все окружающее. Она глубоко и страстно дышала. Ее вело, ее влекло воспоминанье прошлого. Вода успокаивала, подчиняла, заставляла чувствовать, воспринимать мир острее и вспоминать, вспоминать…
Она плыла невероятно свободная, невыразимо гибкая, сильная и гордая. Каждая клеточка пропитывалась водой, наполнялась ее мощью, блеском брызг, непостижимой сутью женской самости… Песчаный пляж, люди, суета остались далеко позади. Вокруг безбрежный океан. Елена вдруг осознала, как далеко заплыла, и чуть было не испугалась. Но вновь возникшее ощущение, что когда-то плавала гораздо дальше, успокоило, придало уверенности.
Морской русалкой, легкой, быстрой, гибкой, вернулась она обратно, манящей девой вышла из вод на берег, легла на мягкий, горячий песок и закрыла глаза. Ветер только этого и ждал, дождался – подлетел, стал ласкать, приставать. Прибой заволновался, заревновал, набрался сил, вздыбился, зверем могучим стал биться о берег, желая коснуться ее ног. Пальмы закачались, зашумели листьями, призывая мужские силы отступиться, образумиться, дать покоя девице. А та уже и не слышала спора, ее защищала таинственная тишина, которая все больше окутывала, убаюкивала, уносила в неведомые грезы.
Глава 5 Ритуал призыва любви
Тихое апрельское утро. Облака медленно движутся по лазоревому небу. Легкий ветерок несет ароматы жасмина, цветущей сливы. Вдали, в сизой дымке виднеются горы Цзинтинщань, отражаясь в зеркальной глади озера.
Сине-зеленые горы вдали.
Воздух прозрачен, цветеньем объят…
Зеркало озера все отражает…
Император с удовольствием слагал стихи и восхищался красотой мира, когда пребывал в приподнятом настроении. Сегодня повод был. Война против тюрок шла успешно. Только что по их отрядам был нанесен сокрушительный удар. В плен было захвачено более ста тысяч человек, не считая огромных потерь повстанцев.
Император любил сражения, битвы, жестокие расправы. Он не знал жалости – это проявилось еще со времени кровавого восхождения на трон. Однако в управлении народом он следовал конфуцианской теории – старался одинаково относиться к представителям разных национальностей. Особо выделял людей талантливых и заслуженных, заботился о жизни простого народа, оттого прославился как чрезвычайно мудрый правитель и любящий отец.
И сейчас император с восхищением наблюдал за своей любимицей. Принцесса Линь возвращалась в свои ароматные покои после завершения утренней тренировки. Хрустальная вода бассейна, вдоль которого она шла, отразила образ прекрасного создания – вороные блестящие волосы уложены в причудливую прическу. На мраморном лице – черные, огромные, сияющие глаза. Легкой кистью художника разбросанные дуги бровей. Яркий румянец на бархатных щечках.
«Небеса послали мне лучшую из красавиц, – любуясь дочерью, думал Ли Шемень. – Как велика, непостижима в ней сила Ци! Как стремится наружу ее женская суть Инь!.. В ней все мое будущее…»
Принцесса остановилась, изящно подняла клинок, который серебряным лучом отразился на водной глади, и нежно погладила его. Отец грустно нахмурился. Вместо изучения искусства брачных покоев дочь все время отдает постижению мастерства боя. Почему храмовые жрицы недостаточно передают ей свои знания и опыт? Разве они не видят, что девочка выросла, созрела для любви и готова принести империи достойного наследника? Император подозвал слугу и отдал распоряжение.
