Джеймс Манган, известный коммерсант, автор ряда книг, рассказывал, что, впервые оказавшись в обществе совсем незнакомых людей, он ужасно стеснялся, особенно если приходилось обедать или ужинать где-нибудь в первоклассном ресторане. Когда он шел по залу, ему казалось, что взоры присутствующих обращены только на него, что все они насмешливо или критически осматривают его. Он мучительно ощущал каждое свое движение, жест, осанку, внимательно следя за тем, как он ступает, сидит, какие у него манеры, как он ест, пьет. От этого все его действия становились неловкими, неуклюжими, какими-то одеревенелыми. "Почему же я постоянно чувствую себя не в своей тарелке? - задавался он вопросом. Ведь он был достаточно хорошо воспитан и знал, как себя вести в обществе. Он никогда не ощущал похожего стеснения и неловкости, когда ел на кухне с родителями.
В конце концов он понял, что у родителей он не думал о своем поведении, просто не обращал на это внимания, не был излишне осторожным, не контролировал каждый свой шаг, не заботился о том, какое впечатление производит. Он чувствовал себя спокойно, без напряжения, поэтому у него все выходило как надо.
И Джеймс Манган решил, что всякий раз, когда ему придется ужинать в фешенебельном ресторане, он станет воображать, что находится у родителей, и вести себя соответственно. Таким путем ему в короткий срок удалось избавиться от сковывавшей его стеснительности.
Причинно-следственную связь между чрезмерной негативной информацией и нашей самооценкой заметить не трудно.
Мы постоянно получаем разного рода информацию от окружающих нас людей. Улыбка, нахмуренные брови, сотни других едва заметных признаков одобрения или порицания, наличия интереса или его отсутствия беспрерывно сообщают нам о том, как мы действуем, правильно ли ведем себя, попадаем в цель или промахиваемся. В любой ситуации всегда имеет место взаимодействие между говорящим и слушающим, между "актером и зрителем". Без такой устойчивой обоюдной связи жизнь людей была бы почти невозможна, а если и возможна, то была бы тускла, скучна, суха, без воодушевляющей "искры".
Талантливые актеры, ораторы способны ощущать контакт с аудиторией, и это чувство помогает им. Люди, обладающие притягательными личными качествами, пользующиеся популярностью в обществе, обычно в состоянии правильно воспринимать информацию от окружения, спонтанно и творчески на нее реагировать. Человека, не способного воспринимать "сигналы", как правило, называют "бесчувственным", замкнутым или равнодушным. Вы теряете связь с окружением и становитесь в социальном плане никому не интересны.
Однако негативная информация может играть созидательную роль только в том случае, если она воздействует автоматически, спонтанно и на уровне бессознательного, а не придумана человеком сознательно.
Если вы слишком озабочены тем, "что подумают другие", чересчур стараетесь понравиться, чрезмерно чувствительны к одобрению или порицанию окружающих, значит ваша негативная обратная связь страдает существенными изъянами, вы "заторможены", слишком заняты собой и, как правило, часто терпите неудачи. Об этом же свидетельствует стремление постоянно и сознательно контролировать каждый свой поступок, каждое слово, каждое действие.
Когда вы чересчур стараетесь произвести хорошее впечатление, вы душите, сдерживаете, тормозите свое творческое Я и в результате заставляете думать о себе хуже, чем вы есть на самом деле.
Если хотите действительно произвести благоприятное впечатление, то никогда не пытайтесь делать это сознательно, преднамеренно и только с этой единственной целью.
Никогда не уделяйте повышенного внимания тому, что люди думают о вас, как они вас оценивают.
Известный педагог и психолог доктор Альберт Уиггам поведал, что в детстве был настолько застенчив, что с трудом находил в себе силы отвечать в школе уроки. Он избегал людей и мог говорить с ними, лишь опустив голову и потупив взор. Все его отчаянные попытки побороть застенчивость оканчивались безрезультатно. Но однажды ему пришло в голову, что все дело в чрезмерном восприятии мнения окружающих людей. Он был излишне чувствителен к тому, как другие могут оценить его слова, действия, даже самые незначительные поступки, и эта мысль приводила его в сильнейшее замешательство, сбивала с толку, не позволяла сосредоточиться. Наедине с собой Уиггам не переживал ничего подобного. Он был спокоен, уравновешен; в голову ему приходили интересные и оригинальные идеи. Ему было легко и свободно с самим собой.
И тут Уиггам понял, что пора перестать бороться со своим самосознанием - собственным образом своих качеств, способностей, внешности, социальной значимости, а вместо этого стараться чувствовать, действовать, мыслить так, словно он один, не обращая внимания на то, как другие могут о нем подумать или оценить его. Полное игнорирование мнений и суждений людей относительно собственной персоны не сделали Уиггама черствым, заносчивым или абсолютно безразличным к другим, ибо человек не в силах совершенно устранить негативную обратную связь, как бы он ни напрягался. Но усилия в данном направлении помогли Уиггаму снизить свою восприимчивость к негативной информации. Он стал легко уживаться с людьми и, посвятив себя социальным проблемам, стал выступать с лекциями перед большими аудиториями, не испытывая ни робости, ни стеснительности.
"Совесть делает нас трусами"
Так сказал когда-то Шекспир, так говорят современные психиатры и осведомленные, как никто, священники.
Совесть - это приобретенный в процессе воспитания механизм негативной обратной связи, относящийся к сфере этики и морали. Если накопленная информация соответствует принятым в обществе нормам относительно того, что такое "хорошо" и что такое "плохо", а сам механизм не излишне чувствителен, а прагматичен, тогда совесть "полезное устройство", освобождающее нас от необходимости постоянно решать вопрос, правильно ли вы поступаете. Совесть направляет, ведет вас по узкой, но прямой тропе к нужной цели. Как и всякая другая система обратной связи, совесть выполняет свою миссию автоматически и на уровне подсознания.
Однако порой совесть может сама оказаться не права. Все зависит от ваших понятий добра и зла. Если они реалистичны и разумны, то совесть становится для вас союзником при столкновениях с реальным миром, надежным компасом в плавании по волнам социальной морали, - компасом, который помогает держаться подальше от бед, избегать жизненных рифов. Но если ваши убеждения не совпадают с существующими реалиями, то ваш компас, именуемый совестью, уведет вас в сторону от правильного курса к нежелательной цели, чреватой хлопотами, тревогами и всевозможными неприятностями.
Если, например, в процессе воспитания вы усвоили, что иметь на одежде пуговицы грешно (а бывает и так), то всякий раз, когда вам придется носить одежду с пуговицами, вы будете испытывать угрызения совести. Если же вы выросли в крепком убеждении, что, отрезав человеку голову, высушив ее и повесив как трофей на стену, вы совершаете справедливый и достойный настоящего мужчины поступок, то, не сделав этого, вы будете чувствовать себя виноватым, недостойным и неполноценным человеком. Дикарь из племени охотников за головами назвал бы это "грехом упущения".
Совесть должна помочь вам обрести счастье, повысить способность к деятельной жизни. Но чтобы ваша совесть стала для вас верным и добрым гидом, опорой должна служить правда. Иначе слепое следование велениям совести может сделать вас несчастными, выбить из колеи.
Немало вреда причиняют нам и попытки с моральных позиций рассматривать вопросы, не имеющие к морали никакого отношения. Например, выражение или невыражение собственного Я никоим образом не являются этической проблемой, если оставить в стороне тот факт, что реализовать данные нам от природы таланты и способности - наш долг.
И тем не менее самовыражение может приобрести с точки зрения вашей совести аморальную окраску, если, скажем, в детстве вас постоянно сдерживали, стыдили, высмеивали и даже, быть может, наказывали, когда вы пытались выразить собственные мысли, если вас упрекали в том, что вы "рисуетесь", хотите показать себя в выгодном свете. В этих условиях в ребенке формируется убеждение, что проявлять свои способности, выдвигать собственные идеи, "высовываться" с какими-то предложениями, да и вообще быть чересчур словоохотливым - нехорошо.
Если ребенка наказывают, когда он сердится или раздражается, стыдят, когда он чего-то боится, смеются над ним, когда он открыто проявляет любовь и привязанность, то у такого ребенка складывается убеждение, что явно выражать свои чувства - дурно. Некоторых детей учат, что грешно выказывать "плохие эмоции": гнев, страх и т. п. Но, сдерживая "плохие эмоции", вы одновременно тормозите и творческие эмоции. Ведь, по сути, чувства нельзя делить на хорошие и плохие, а только на соответствующие и несоответствующие обстоятельствам. Когда вы встречаетесь в лесу один на один с медведем, то, вполне естественно, испытываете страх. А если вам нужно устранить какое-то препятствие, используя только физическую силу, то порой очень полезно крепко рассердится. Контролируемый и целенаправленный гнев - важный элемент отваги.
