Культ себя. О, да! Это его любимое дело! День дачника, чего стоит! Или титул величайшего экономиста! Как-то самодельный президент Международной академии общественного развития Борис Минин выступил на очередной конференции со следующим неподражаемым словом: «Дорогие друзья!
Нам с вами выпала большая честь отмечать ещё один, весьма значительный шаг на пути преображения планеты от сил царства тьмы в царство света и истинного счастья.
И один из замечательных гончаров — наш соотечественник Владимир Николаевич Мегре.
Только что вышедшая 6-я книга В. Н. Мегре — это, по-моему, лучшая из всех его книг, до сих пор увидевших свет. Во всяком случае, она ближе всех других книг касается социальных интересов всего общества. Это вопросы, над которыми работает и наша Академия.
Многие пророки древности за сотни лет до этого предсказывали, что после наступления эпохи Водолея, то есть в начале XXI века, Россия будет постепенно, но неуклонно возрождаться, и вскоре, уже к 2030 году, она станет лучшей, самой привлекательной страной мира.
Наша Академия — МАОР — присвоила Владимиру Николаевичу высокую степень общественного развития за достижение с такой формулировкой: «Открытие для широких масс межцивилизационных принципов и конкретизация направлений будущего развития человечества».
Но прежде чем объявить эту степень, несколько слов о процедуре её определения, а точнее — расчета. Нами применяется логарифмическая шкала оценки — именно так, как измеряются катастрофы, землетрясения. Но, у нас шкала — в обратную сторону, с положительным знаком.
База сравнения — среднемировая годовая производительность одного землянина. Немецкий институт экономики дал эту цифру в американских долларах: 4,7 х 103. При расчетах общественной значимости достижения было учтено и принято:
— средний стартовый тираж книг — 300 тысяч экземпляров,
— каждую из книг читает как минимум 3 человека,
— духовная сфера занимает по меньшей мере 1/10 от наших с вами жизненных интересов,
— мы с вами находимся под высоконравственным воздействием книг В. Мегре уже 5 лет.
Так вот, расчеты показали: ранг достижения В. Мегре R = 5,3, то есть его общественная значимость в 200 тысяч раз больше производительности среднего жителя Земли. Такие достижения во всех сферах — единицы в год.
Теперь я объявлю: рангу более 5 соответствует творческая степень всенародный академик общественного развития. Это высшая степень из тех, которые нам довелось присваивать. И мы ещё сделали определенный запас на пессимистов!
Владимир Николаевич, поздравляю!»
Псевдонаучная и псевдофилософская терминология. Про Хуаянь и Кэгом и комментированность Аватамсаку мы помним. А еще можно сослаться на псевдоакадемиков типа Акимова с его торсионными полями.
Культ врага. На Мегре и Анастасию все время кто-то охотиться. То непонятные темные силы, то иллюзорные биороботы. Иногда эти силы персонифицируются. Например, в третьей книге «Пространство Любви» некто Борис Моисеевич, безфамильный ученый пытается захватить отшельницу, но это у него не получается. Прилетел синий шар и всем карачун устроил. Постоянно в тексте встречаются намеки на недолгую продолжительность жизни Анастасии. Видимо, если уж совсем замучают Мегре требованиями типа «Покажи, да покажи» — он ее просто-напросто убьет в какой-нибудь книжке.
На сайте нижегородского психолога Е. Волкова[111] опубликован любопытный документ, выдержки из которого мне хотелось бы привести:
«Несмотря на традиционные для нью-эйджеровских групп призывы к любви и единению, лексика «светлого» плана, соответствующая паранойяльной акцентуации личности, не высоко частотна. Такие концепты, как «любовь», «свет», «истина», встречаясь в тексте, отражают неизбежную тематику религиозных текстов и представляют собой, по нашему мнению, скорее условность жанра. Уже на синтаксическом уровне «светлая» доминанта не проявляется. В отличие от «светлых» текстов, которым присущи развернутые сложносочиненные предложения с изобилием параллельных конструкций, текстам Мегре свойственен отрывочный, «телеграфный» размер, в них часто встречаются нарочито короткие предложения: «И он необычно быстро и легко побежал к Анастасии. Она со смехом убегала, петляя по поляне. Дедушка не отставал, но и догнать не мог. Вдруг дедушка охнул и присел, схватившись за ногу. Анастасия быстро повернулась, на лице ее было волнение».
В книгах про Анастасию высоко частотна лексика с резко негативной дентоацией. В этом плане обращают на себя внимание не только книги Мегре, но и многочисленные лирические произведения последователей движения «Анастасия»: «Я адским зудом исхожу»; «Все наше вязкое уродство, И грязь, и смрад, и вещизм, и злобство…». В лирических произведениях самого Мегре также наличествует лексика этого плана: «Одурманено и рычаще Время зверя глотает плоть». В прозаических произведениях Мегре «темная» лексика еще более частотна. Часто встречаются лексические единицы, реализующие такие концепты как «тьма», «ад», «злоба», «страх»: «Эй, предсказатели веков, тьму человеку предрекавшие, тем самым сотворившие и тьму и ад…Теперь о войнах не мечтайте. За интересы меркантильные свои обманом мракобесия людей в войну не вовлекайте»
Поклонники Анастасии чтят древние языческие сооружения — дольмены. Согласно их учению, люди, жившие у первоистоков человеческой культуры, придавали им особое значение. Но и об этих «святых» местах повествуется с применением «темной» лексики — «могила», «замуровать», «смерть»: «(Предки медитировали) будучи закрытыми каменными пробками в этом погребальном доме, замурованными заживо».
Характерной чертой «темных» текстов, создаваемых на основе эпилептоидной акцентуации, является неоднократное использование уменьшительно-ласкательных суффиксов. Героиня романа то и дело использует слова «дедулечка», «прамамочка» (!), ее саму поклонники зовут «Анастасиюшка». Ярко выраженным компонентом «темного» текста является слово «грязь», нередко встречающееся на страницах книг про Анастасию. Упоминание грязи и нечистот часто встречается и в лирике последователей движения. У самого Мегре сема «грязь» соседствует с семой «секс». Причем, в отличие от «красивых» текстов, где в лексической реализации этого концепта на передний план выступает эротика, в серии «Анастасия» интимные отношения предстают в виде какой-то тяжелой, безрадостной порнографии. То и дело упоминаются изнасилования, половые контакты и сексуальные фантазии. Даже протагонист серии, Владимир, от лица которого ведется повествование, встретив первый раз в лесу Анастасию, сразу же попытался изнасиловать ее.
В целом «темная» (эпилептоидная) эмоционально-смысловая доминанта текстов позволяет говорить об агрессивном отторжении окружающего, негативных жизненных установках, склонности искать и находить повсюду врагов. Когнитивная модель «темных» текстов основана на жесткой оппозиции добра, представленного узкой группой единомышленников, и зла, носителями которого выступают злодеи и некие почти демонические сущности — невежи, полулюди, стяжатели — иными словами, инакомыслящие, посягающие на авторитет религиозного лидера, Анастасии, и тем самым готовящие гибель всему человечеству.
Помимо первичной «темной» доминанты, в анализируемых текстах наличествует вторичная эмоционально-смысловая доминанта. В книгах часто встречаются элементы «красивого» (демонстративного) текста. Характерный компонент такого рода текстов (заметим, что к ним принадлежит жанр женских романов) — таинственность. Анастасия, загадочная обитательница тайги, живет в некоем месте, недоступном для непосвященных. Она открывает Мегре и его читателям скрытые истины, причем ее вещания покрыты ореолом тайны. Эффект таинственности достигается приемом сознательных недомолвок. Персонажи обмениваются неясными для читателя — и самого протагониста — намеками, что, по замыслу автора, должно придать повествованию загадочность и значимость. К примеру, неожиданно упоминается какой-то «Он», не связанный с предыдущим повествованием, — но кто такой таинственный Он, персонажи так и не проговариваются.
В «красивых» текстах большое внимание уделяется описанию цвета, окраски объектов. Там, как правило, присутствует вся палитра. Анастасия, например, умеет раскрашивать цветы разными красками. В согласии с особенностями «красивых» текстов, в книгах Мегре часто упоминаются животные: белки, медведи, собаки, птицы. Анастасия знает их языки, а звери прислуживают ей и снабжают продовольствием (дивно хороши эпизоды, в которых Анастасия забавляется, подбрасывая в воздух медведей и т. п.). Последователи движения «Анастасия» также отдают должное этой теме, перечисляя в своих стихах разнообразных представителей фауны, от морского ежа до марала.
