И все-таки мы продолжаем верить в то, что мы понимаем других людей, и более того, нам кажется, что они должны нас понимать. Иными словами, все мы испытываем иллюзию собственной понятливости, а также иллюзию того, что сами можем быть поняты другими людьми. Это одно из величайших заблуждений, которое стоит нам слишком дорого, поскольку всякая ошибка подобного рода, как правило, оборачивается крайне накладными издержками.
Зарисовка из психотерапевтической практики: «Его должность — «кавалер»»Эта история одновременно и комичная, и в чем-то даже трагическая. Молодой человек — Дмитрий, ему 24 года — не может наладить свою личную жизнь. «Я чего-то не пойму, — жалуется он, — все вроде бы делаю правильно, а женщины как-то очень странно реагируют!» В чем же проблема? Дмитрий считает, что всякая женщина должна только радоваться, если у нее появится такой молодой человек: не курит, не пьет, занимается спортом — и каким! культуризмом.
При росте 192 сантиметров Дмитрий весит 120 килограммов, и это не жир какой-нибудь, это самые настоящие мышцы, которые есть везде и поистине в гигантских количествах. При этом Дмитрий готов совершенно серьезно обсуждать «недостаток» у себя мышечной массы в области шеи, хотя если посмотреть на Дмитрия сзади, то возникает ощущение, что у него голова непосредственно переходит в спину. Ну да ладно, вернемся к проблемам Дмитрия.
Итак, Дмитрию не удается наладить свою личную жизнь, при том что сам он — «мечта любой женщины», так, по крайней мере, он думает. Это вряд ли нужно подробно объяснять женщинам, поэтому для мужчин просто скажу, что мечта любой женщины — это нежный, добрый, надежный и внутренне сильный человек. Количество мышечной массы женщин в подавляющем большинстве случаев интересует в самую последнюю очередь.
Теперь представим себе ситуацию: Дмитрий (120 на 192, лицо кирпичом, косая сажень в плечах, кулачищи размером с нормальную голову, голос, как у водосточной трубы) обращается к девушке, будучи при этом свято уверен в том, что она только его и ждет, поскольку он — «мужчина-мечта». Предложение формулируется банально: «Девушка, можно с вами познакомиться? Меня Дима зовут». И ведь попробуй такому отказать! Он одним своим видом пугает, а что если он разозлится?.. Девушка, разумеется, отвечает согласием.
Никто не станет разыскивать скрытые добродетели.
Оноре
БальзакНам бы следовало удивляться только нашей способности чему-нибудь удивляться.
Франсуа де ЛарошфукоА Дима интерпретирует это согласие следующим образом: «Влюбилась в первого взгляда. А как иначе!»
Дальше ситуация и вовсе превращается в разговор слепого с глухонемым. Дима приглашает девушку на свидание. Та соглашается, но почему-то со свиданием этим не спешит. Говорит, что занята, что не может, что туда-то она не ходит, что «может быть, как-нибудь через неделю». Наверное, нетрудно догадаться, что таким образом девушка озвучивает «корректный отказ». Однако если у тебя в голове идея, что ты не можешь не понравиться, поскольку парень ты хоть куда, то отказ этот оказывается незамеченным.
«Хорошо, если занята — это понятно, — говорит Дима, — через неделю — так через неделю. Я тебе позвоню. Давай телефон». Дрожащей рукой девушка записывает телефон с единственной надеждой, что он его или потеряет, или забудет, или еще что-нибудь случится. Но ничего не случается! Дима ждет ровно неделю и звонит. На том конце провода его встречает некоторое замешательство: «Я как-то не готова… Я не думала… Я уже…» «Ничего, — отвечает Дима. — Какие проблемы? Сейчас все решим!»
И вдруг новый поворот: «Ты не понимаешь, — говорит девушка, — у меня есть парень, я с ним уже давно встречаюсь», — несчастная пускает в ход тяжелую артиллерию. Дима ошарашен, но не тем, о чем, наверное, вы подумали. Он удивляется, почему она сразу не сказала, ведь так просто с этим парнем поговорить, чтобы он «отвалил» и не мешал их — этой девушки с Димой — личному счастью. «Парень? — переспрашивает Дима. — Ну так я с ним разберусь. Он тебе вреда не причинит, я заступлюсь». Дима до сих пор не понимает, что девушка пытается ему отказать.
На вопрос, а не думает ли он, что подобным образом девушка просто пытается ему отказать, он дает поразительный ответ: «Если бы она не хотела со мной встречаться, она бы так и сказала. Я же человек понятливый — нет так нет. Но она же соглашалась, мы даже встречу назначали, она мне телефон дала». И ведь Диме даже в голову не приходит, что его можно бояться, что сам его вид внушает естественные опасения, что женщины могут иметь другое представление об «идеальном мужчине», что можно испытывать неловкость при необходимости отказывать, что, наконец, многие вещи в нашем обществе говорятся не в лоб, а намеками — «я не могу, я занята, может быть, как-нибудь в другой раз».
В общем, классический пример полного отсутствия взаимопонимания, при полной уверенности с обеих сторон, что их шаги должны быть поняты другой стороной, а сами они очень хорошо понимают, что там, на том берегу, происходит. Как видно из этого примера — и шаги противоположной стороны могут быть не поняты должным образом, и собственная интерпретация их не всегда обоснованна, да и сам человек часто весьма и весьма замысловато выражается.
«Ты только пойми меня правильно!»
Как же все это так получается?! Дело в том, что все мы пользуемся одними и теми же словами, однако у каждого из нас любое слово имеет свое, зачастую крайне специфическое значение. Все мы испытывали боль, но ведь боль может быть разной — это может быть боль от радикулитного прострела, а может быть боль в результате тяжелейшей травмы. Понятно, что это разные «боли», однако слово на них одно. И вот кто-то говорит, что испытывал «ужасную боль»… Интересно, эта «ужасная боль» чуть сильнее радикулитной или, может быть, значительно сильнее боли, вызванной размозжением кисти?
Или другой пример. Кто-то говорит, что он «влюбился». Что это значит? Значит ли это, что он испытывает чувство, подобно пылкому Ромео? Или, может быть, он просто сексуально озаботился? Что этот человек понимает под словом «влюбился», как вообще он представляет себе «любовь»? Что это для него — страсть, верность, уважение, самопожертвование, влечение? Когда он говорит: «Я влюбился!» — значит ли это, что он переживает самое важное событие в своей жизни, или же это очередная интрижка? Ни на один из этих вопросов у нас нет и не может быть правильного ответа!
Более того, когда кто-то произносит какое-либо слово, в нашем сознании неизменно всплывают наши собственные значения этого слова. А потому, если кто-то мне сказал, что он любит, я думаю не о том, что он — этот человек — переживает, а вспоминаю о своих, пережитых мною чувствах любви. Но разве не очевидно, что у нас с ним, сколь бы похожими мы ни были, будут разные чувства любви. А потому произнесенное кем-то слово «любовь» не только не проясняет ситуацию, Я напротив, лишь вводит нас в заблуждение. Нам начинает казаться, что «все понятно», хотя на самом деле Ничего не понятно, и притом категорически!
Иными словами, за каждым используемым нами словом стоит наш субъективный опыт, однако наши слушатели осуществляют своеобразную транскрипцию — они переводят наши слова на язык своего собственного жизненного опыта. Вот и получается, что мы рассказываем человеку о себе, а он слышит рассказ о себе (т.е. так, словно бы это происходило с ним). Конечно, ему кажется, что он все понимает! Еще бы! Только на самом деле это иллюзия. Он не нас понял, а представил себе себя на нашем месте. Но он на нашем месте — это совсем не то же самое, что мы на своем!
А ведь нам очень хочется быть «правильно понятыми», мы очень нуждаемся в поддержке, в одобрении. А как нас можно поддержать и одобрить, если нас даже не понимают! Наших чувств, наших намерений различить не могут, наши действия толкуют превратно, наконец, бесконечно нас оценивают, полагая, что они «поступили бы на нашем месте иначе», «правильнее», «лучше», «умнее». Но ведь им, во-первых, никогда не бывать на нашем месте, а во-вторых, им кажется, что мы поступили неправильно, только потому, что они ничего не понимают! И вот мы бьемся, как рыба об лед, и вот мы стараемся, из кожи вон вылезаем, надеясь быть понятыми, а в результате оказываемся оценены и измерены совершенно не нашей меркой.
Всегда существует возможность дальнейшего взросления, — вы должны брать на себя все большую и большую ответственность за самого себя и за свою жизнь. Разумеется, брать на себя ответственность за свою жизнь и иметь богатые переживания и возможности — это одно и то же.
Фредерик П'ерлзКаждый из нас имеет достаточно внешних и внутренних основании, чтобы поступить так или иначе. Таким образом, если чей-то поступок нам не по нраву, это свидетельствует только о том, что мы не знаем этих «внешних и внутренних оснований» соответствующего лица. Теперь оглянитесь вокруг: сколько вам видится человеческих поступков, которые вам не по нутру! Много? И вы еще думаете, что «взаимопонимание» возможно?..
