Греческий женский рот
Особого обсуждения требует женский рот в греческой пластике. Он значительно отклоняется от идеала красоты Тициана. Полные губы лишены четких очертаний, дуга Амура выражена менее отчетливо, а сужение губ к уголкам рта только намечено. Из уже обсуждавшихся картин на греческий рот походит в наибольшей степени рот Форнарины. Разве только средняя часть нижней губы у греческих богинь часто развита сильнее (рис. 246). Из этого нельзя делать вывод, что греческий рот был другим, чем форма рта людей Возрождения или нашего времени. Потому что есть изображения, на которых форма рта вполне соответствует современным.
Почему греческие скульпторы изображали рот своих богинь именно таким? Если представить этот божественный рот у современной женщины, то он не производит впечатления прекрасного. Нельзя сомневаться в том, что среди гречанок, которые были так хорошо сложены, часто встречались такие же очаровательные и соблазнительные формы рта, как у женщин Тициана или Рафаэля. Если греческие скульпторы, несмотря на это, не захотели увековечить эти формы в мраморе, то это объясняется, скорее всего, тем, что тонко очерченные губы трудно адекватно передать в пластике. А именно, если голова статуи располагается выше, чем глаза зрителя, нижняя губа должна быть полнее и мощнее, чтобы производить соответствующее впечатление. И кажется вероятным, что именно по этой причине скульпторы делали среднюю треть нижней губы своих богинь чрезмерно мощной. Может быть, благодаря подчеркиванию средней части рта он должен был казаться меньше.
Было ли это преимуществом искусства того времени, должны оценить профессионалы. У меня складывается впечатление, что греческий женский рот благодаря этому отличается известным единообразием. Так что мы напрасно стали бы искать среди античных бюстов очарование Флоры или таинственную улыбку Моны Лизы.
Я обсудил важнейшие изменения, которые происходят в области рта и глаз при мимической игре лица. Но возникает дальнейшая задача: для того, чтобы понять смысл лица в целом, нужно и рассмотреть его в целом. Я попытаюсь для этого обсудить и истолковать отдельные изображения. Чем старше становится человек, тем острее и глубже на лице запечатлеваются складки и морщины как результат человеческой жизни. Поэтому, в общем, лицо пожилого человека легче разгадать, чем лицо молодое. Однако я попытаюсь прояснять и молодые лица, а если у нас будут более поздние изображения этих людей, то мы также используем их в своем анализе. Мужчин с внушительными бородами я, к сожалению, вынужден был исключить. С точки зрения физиогномиста такая борода, хотя она может быть очень декоративной, скрывает и искажает важнейшие черты лица. Основная линия развития человеческого лица проходит от беззаботной веселости детства через необходимое самообладание молодости к разочарованиям и заботам позднего возраста. Этой линии я и хочу следовать, и поэтому я начну с лиц тех своих современников, которые сохраняют детскую радость выражения.
1. Радостные натуры
Хороший пример этого рода представляет собой Соня Гени, еще до того, как она привела свое лицо в соответствие с требованиями кино (рис. 247). В ее вытянутых вверх смеющихся уголках рта и плутовских глазах говорит детская радость, гордое сознание своих умений и сияющее веселье в связи с ее блестящим триумфом в фигурном катании, где она сумела завоевать звание мировой чемпионки.
Такое радостное выражение, которое основывается преимущественно на работе мышц смеха, zygomaticus’a и risorius’a, может сохраняться на лице достаточно долго. Примером может служить — Лотта Вертера. Первое изображение (рис. 249) представляет Лотту на 29-ом году жизни — 10 лет спустя после ее совместного пребывания с Гёте в Вецларе. Рот сформирован работой zygomaticus’a. Ротовая щель представляет собой вогнутую по отношению к носу дугу. Уголки рта вытянуты вверх. Рот демонстрирует все признаки радостной натуры. Некоторое противоречие этому представляют собой несколько меланхоличные смотрящие вверх глаза. В них художник хотел изобразить мечтательную Лотту, которая высказывает другу свои мысли о свидании после смерти: «О, дух моей матери постоянно витает надо мной, когда я тихим вечером сижу вместе с ней, вместе со своими детьми. Когда я в тоске и со слезами обращаюсь к небу и хочу только, чтобы она могла видеть, что я держу свое слово, которое я дала ей в минуту смерти».
Рис. 249. В возрасте 29 лет.
Рис. 250. Молодая женщина.
Рис. 251. Пожилая женщина.
Рис. 249–251. Лотта Вертера.
Но такой трактовке не соответствуют результаты исследований творчества Гёте. Сентиментальные, мечтательные и неземные черты Лотты были привнесены Гёте. Настоящая Лотта, согласно Герману Гримму, была всего лишь «очень простой и очень любезной немецкой девушкой, о которой нельзя было сказать ничего особенного». Если же, несмотря на это, художник изобразил Лотту мечтательной, то это произошло вследствие того огромного впечатления, которое произвел на публику роман. Однако молодые девушки, которые носили это имя, больше не хотели, чтобы их называли так, поскольку они считали, что они не достойны носить имя этой святой женщины (Герман Гримм).
Характер настоящей Лотты передает скорее второе, более позднее изображение (рис. 250) — это женщина, целиком погруженная в действительность, которая твердо стоит на своих ногах, которая постоянно чем-то занята и которая все, к чему она прикасается, будь то приготовление бутербродов для ее маленьких братьев и сестер или установление порядка в доме, делает ловко и с неувядающей веселостью. Ее глаза смотрят отнюдь не на небо — ее взгляд вполне земной и направлен на ближайшее окружение. И ее глаза не слишком широко открыты. Ротовая щель более вытянута, отчего изначально достаточно полные губы становятся тоньше. Они, особенно верхняя губа, четко очерчены и больше не выступают вперед, но скорее прилегают к зубам. Линия рта, как и ранее, представляет собой вогнутую по отношению к носу дугу, однако уголки рта не так сильно вытянуты вверх, как на первой картине. По-видимому, Лотта не так много смеется, как перед написанием первой картины. Она познакомилась с суровыми сторонами жизни; она столкнулась уже со многими неприятностями и была вынуждена научиться справляться с ними, отчего уголки рта вытянуты наружу buccinator’ом, мышцей разочарования; губы прижаты к зубам, благодаря чему красная ткань губ менее видна — она становится уже. В своем предельном проявлении эти черты демонстрируют признаки даже ожесточения. Однако Лотта сохранила свою душевную веселость до позднего возраста. На изображении семидесятилетней Лотты (рис. 251) можно увидеть все ту же вогнутую дугу ротовой щели, хотя уголки рта более не вытянуты вверх. Они начинают вытягиваться скорее вниз — признак того, что достаточно часто вступает в действие triangularis. Нижняя губа стала толще, более выдвинута вперед и даже несколько нависает, как при выпяченной нижней губе. Четко прорезанная носогубная складка вблизи крыльев носа говорит о том, что ее обладательница часто морщит нос. Значит, в своей позднейшей жизни Лотта достаточно часто имела поводы к недовольству и упрекам. Это легко понять, если принять во внимание, что Лотта подарила своему супругу двенадцать детей. Но, все-таки, в лице этой старой женщины сохраняется остаток радости молодости. Об этом же свидетельствуют ясные и достаточно широко открытые глаза для такой пожилой женщины. Большая часть жирового слоя верхнего века отсутствует. Благодаря этому тарзальный край становится шире. Глаза несколько погрузились в глазницы и стали глубже. Натяжение ткани, тургор верхнего века, утрачен, и работа мышцы, поднимающей веко, затруднена. Уже на помощь должен приходить frontalis, чтобы удерживать глазницу достаточно широко открытой; вследствие этого брови вытянуты и очаровательная дугообразная линия бровей, которую можно наблюдать на первой и второй картинах, утрачена. Все эти изменения глаз и бровей настолько незначительны, что общее впечатление радостной натуры ими существенно не искажается (рис. 251).
Лишь немногие люди способны сохранить радостную натуру до преклонного возраста. Одной из таких редких женщин была супруга Мартина Лютера (рис. 252). На картине Гольбейна в Палаццо Корзини в Риме ротовая щель у супруги Мартина Лютера представляет собой вогнутую дугу с концами, поднимающимися вверх, что придает лицу почти веселое выражение. Однако вытягивающаяся вниз морщина у уголков рта говорит о том, что ей часто приходилось напрягать и triangularis, мышцу страдания. Но все-таки zygomaticus, мышца смеха, перевешивает. Для пожилой женщины достаточно широко открытые глаза с булавовидно-тарзальным веком показывают, что ее дух еще живой и она сохранила острую наблюдательность. Такому толкованию черт ее лица хорошо соответствует то, что нам известно о личности фрау Кэтти. Наполненные радостью и веселостью письма Лютера к своей жене показывают, что он мог ожидать от нее отклика на свои лукавые замечания. Однако понятны и опущенные вниз уголки рта. Поскольку фрау Кэтти обладала, как сообщает Кёстлин, двумя серьезными пороками — высокомерием и властолюбием. Но супружеская любовь была сильнее, и Лютер был счастлив найти в ее лице «благочестиво преданную жену».
