Ознакомительная версия.
Причины бывают разные. Избегание носит психогенный характер, если оно обусловлено природными особенностями индивида. У него слабая врожденная энергия: бедные, ригидные эмоции, посредственный ум, вялый темперамент.
Возможен иной вариант: человек обладает от рождения мощным интеллектом, чтобы уходить от напряженных контактов, не связываться с теми, кто досаждает его Я. Правда, наблюдения показывают, что одного ума для доминирующей стратегии избегания недостаточно. Умные люди часто активно вовлекаются в защиту своей субъектной реальности, и это естественно: интеллект призван стоять на страже наших потребностей, интересов, ценностей и завоеваний. Очевидно, нужна еще и воля.
Наконец возможен и такой вариант, когда человек заставляет себя обходить острые углы в общении и конфликтные ситуации, умеет вовремя сказать себе: «не возникай со своим Я». Для этого надо обладать крепкой нервной системой, волей и, несомненно, жизненным опытом за плечами, который в нужный момент напоминает: «не тяни на себя одеяло», «не плюй против ветра», «не садись не в свой троллейбус», «сделай пас в сторону».
Итак, что же получается? Стратегия миролюбия строится на основе добротного интеллекта и уживчивого характера – весьма высокие требования к личности. Избегание будто бы проще, не требует особых умственных и эмоциональных затрат, но и оно обусловлено повышенными требованиями к нервной системе и воле. Иное дело агрессия – использовать ее в качестве стратегии защиты своего Я проще простого.
► Агрессия – психологическая стратегия защиты субъектной реальности личности, действующая на основе инстинкта.
Инстинкт агрессии – один из «большой четверки» инстинктов, свойственных всем животным – голод, секс, страх и агрессия. Это сразу объясняет тот неоспоримый факт, что агрессия не выходит из репертуара эмоционального реагирования.
Достаточно окинуть мысленным взором типичные ситуации общения, чтобы убедиться, сколь расхожа, легко воспроизводима и привычна она в жестких или мягких формах. Ее мощная энергетика защищает Я личности на улице в городской толпе, в общественном транспорте, в очереди, на производстве, дома, во взаимоотношениях с посторонними и очень близкими людьми, с друзьями и любовниками. Агрессивных видно издалека. Они любят яркие туалеты, насыщенные тона, крикливую косметику.
Из поведения некоторых видов животных известно: чем ярче окрас, тем больше агрессии. «Плакатную», или «флаговую», расцветку имеют самые агрессивные коралловые рыбы. Красные пиджаки и пестрые галстуки – весьма характерный атрибут гротескового самовыражения, свидетельствующий прежде о силе, чем об уме.
Сегодня говорят о буме агрессии, но, скорее всего, она перманентна. Мы порой наивно полагаем, что были времена менее агрессивные – это публицистика; таким способом мы увещеваем себя, стараемся достучаться к своей совести. На самом же деле агрессия – стратегия защиты неистребимая.
На первый взгляд странно, если не парадоксально, что ЛИЧНОСТЬ, продукт всех общественных отношений, в защите своей РЕАЛЬНОСТИ И ДОСТОИНСТВА использует инстинкт, то есть слепую, бессознательную силу, последовательную цепь автоматизированных поведенческих актов. Где же его величество разум? Почему он допускает, чтобы вполне зрелый и воспитанный индивид опускался до агрессии?
Действительно, в механизме агрессии современных весьма интеллектуальных и общественных существ немало странного. Этология знает теперь так много о естественной истории агрессии, что уже позволительно говорить о некоторых нарушениях этого инстинкта у людей. В естественных условиях агрессия служит сохранению жизни и вида. Но это в естественных условиях, в столкновении с разрушительными силами природы и смертельными врагами, для защиты территории и положения в иерархии. Можно принять агрессию, как уместную форму жесточайшей конкуренции в борьбе за выживание народа, племени или рода.
Однако почему самый обычный человек готов использовать агрессию по всякому ничтожному случаю? Почему вообще агрессия избирается как средство при выяснении отношений с собратьями, представителями своего вида? Почему она – столь частое явление среди близких и родственников, словно люди утрачивают способность различать, кто «свой», а кто «чужой»? Почему двое еще вчера согревали друг друга огромной любовью, а сегодня испытывают взаимную ненависть? Вообще, на каком основании мы привычно повторяем: «от любви до ненависти один шаг»? По каким таким нелепым законам энергия любви за короткий промежуток времени способна преобразоваться в свою полную противоположность?
Парадокс это или банальность, что самые интимные личные связи, какие вообще бывают между живыми существами, в полную меру насыщены агрессией? Конечно, любой «странности» при желании можно найти вразумительное объяснение.
Очевидно, решающую роль в таком энергетическом кульбите, когда любовь перерастает в ненависть, играет интеллект, обида, наши ценности, уязвленное человеческое достоинство, то есть ЛИЧНОСТЬ. Вот и получается парадокс: источником агрессии служит вершина творения природы – личность.
С увеличением угрозы для субъектной реальности личности ее агрессия возрастает.
Личность и инстинкт агрессии, оказывается, вполне совместимы, а интеллект выполняет при этом роль «передаточного звена» – с его помощью агрессия «нагнетается», «раскручивается на полную катушку». Интеллект работает в режиме трансформатора, усиливая агрессию за счет придаваемого ей смысла: это ТЫ меня оскорбляешь! Это ты МЕНЯ оскорбляешь! Это ты меня ОСКОРБЛЯЕШЬ!
► Интеллектуальная личность, обладающая инстинктом агрессии, – самое страшное «изобретение» цивилизации.
Здесь уместно сослаться на выдающегося современного австрийского ученого К. Лоренца, знатока в области психологии агрессии. Утверждая, что агрессивность является врожденным, инстинктивно обусловленным свойством всех высших животных – и доказывая это на множестве убедительных примеров, – ученый пришел к выводу: «Есть веские основания считать внутривидовую агрессию наиболее серьезной опасностью, какая грозит человечеству в современных условиях культурно-исторического и технического развития» (Лоренц К. Агрессия. Так называемое «зло», 1994).
Вывод этолога довольно удручающий, особенно если помнить, в каких обыденных обстоятельствах человек готов прибегнуть к агрессии. Задели спину в автобусе – в ответ злость, обидят словом – гнев, наказали вычетом из премии – поток брани, подвел партнер – буря ненависти, украли пучок морковки с грядки – шквал проклятий. Даже представить страшно среднестатистического человека в агрессивном состоянии по поводу «выеденного яйца»: искаженная физиономия, надутые вены, напряженные мышцы, сжатые кулаки. Какая мощная энергия выбрасывается на собрата по виду при защите субъектной реальности. Злое наследство сидит в крови у нас.
Конечно, можно оправдать homo sapiens: он оберегает свое интимное психологическое пространство, чувство собственного достоинства или личные интересы. Но почему такой разумный и социализированный, он не пользуется для этого деликатными средствами, вежливыми знаками, убедительными словами. «Догадались», например, соловьи использовать пение для того, чтобы издали предупредить своих сородичей – ибо обращаются только к ним, – что здешний участок уже нашел себе крепкого и воинственного хозяина. Сколь же примитивна и безобразна агрессия человека, когда она в разных ситуациях выполняет ту же предупредительную функцию. Жаль, что люди не избрали в качестве средства защиты Я что-нибудь напоминающее соловьиную трель, но проявляют завидную изобретательность в использовании агрессивных форм психологической защиты.
► Постоянно используя множество вариантов агрессии, мы приучились реагировать в основном на сильные раздражители.
Возник порочный круг: агрессия стала необходимым средством воздействия на окружение, способное реагировать только на агрессию, на грубость, на окрик, на хамство. Агрессия приобрела отчетливый социогенный характер. Вот лишь некоторые ее современные формы:
1. «Экстрапунитивностъ» – тенденция всегда и во всем обвинять других и никогда – себя.
Есть люди, которые «никогда и ни в чем не виноваты». Они убеждены, что у них не сложилась жизнь, потому что родились под несчастливой звездой, что обстоятельства чаще всего не в их пользу, что им не везло в выборе друзей, создании брачного союза, к ним незаслуженно плохо относится начальство. В сознании и мышлении таких людей преобладают откровенные обвинительные тенденции, то есть стремление видеть причины и следствия происходящего однонаправленно – в окружающих, в обстоятельствах, но не в себе. Это искажает и упрощает реальность: диалектический характер связей причин со следствиями и следствий с причинами подменяется субъективизмом. Нередко личность как бы исключает свое Я из причинно-следственных связей. Взаимодействие с окружающими становится вызывающим, строится на основе конфронтации и выпадов. Естественно, сие порождает негативные ответные реакции со стороны партнеров, возникает некоммуникабельная атмосфера, пронизанная энергетикой отрицательных эмоций.
Ознакомительная версия.
