Маршрут следования взгляда
Попробуйте прочитать, что здесь написано, и только после этого читайте дальше.
Запись движения глаз при чтении книги позволяет узнать много интересного. Оказывается, смотря на одно слово, человек в то же время периферическим зрением охватывает и несколько следующих, что помогает быстрее понять смысл читаемого, улавливать все грамматическое построение фразы. Летчик также может достаточно точно «читать» показания приборов, если видит их периферическим зрением.
Читая прозу, мы в среднем делаем около семи фиксаций взора на строчку и около полутора раз делаем обратное движение глаз на уже ранее прочитанное. Хотя поэтические строчки более короткие, но число движений глаз и их возвратов при чтении стихов почти удваивается именно потому, что в их содержание обычно приходится вчитываться.
Когда любой опытный читатель быстро пробегает глазами по строчкам печатного текста, правильно ли будет заключить, что все части букв и слов имеют равное значение? Или, возможно, что некоторые из них оставляют больший след в сознании читающего, чем другие? Вероятно, большинство читателей склонно будет утверждать, что все элементы воспринимаемых ими очертаний имеют примерно равное значение.
Но существует эксперимент, который может доказать, что это не так. Обычно требуется больше времени, чтобы прочесть слова, когда видны только нижние половины букв, из которых они состоят, чем когда оставлены только верхние их половины. Верхние половины букв производят большее впечатление, то есть несут в себе большее значение, чем нижние их половины.
Фактически наиболее существенными частями слов являются их начала и концы, а начала, в свою очередь, являются носителями большего значения, чем концы. Однако читать слова как по их первой, так и по последней части гораздо сложнее, чем по верхней или нижней половине, и читателю, вероятно, потребуется больше времени, чтобы прочесть каждый из этих двух последних абзацев, чем оба первых.
Умелые и опытные читатели могут прочесть список, состоящий из пятидесяти букв, расположенных вертикальными столбцами, примерно за пятнадцать с половиной секунд. Они также могут прочесть пятьдесят слов, состоящих из четырех букв каждое, за семнадцать секунд, а пятьдесят слов, из восьми букв каждое, – примерно за девятнадцать с половиной секунд. Очевидно, нужно читать не все буквы и не каждое слово целиком.
Эти четыре абзаца мы и написали выше.
Структура действия
Отдыхающие в доме отдыха, мимо которого мы шли, играли в городки. Эта игра всегда увлекает не только ее участников всех возрастов, но и зрителей. Недаром Иван Петрович Павлов был и в старости страстным городошником.
Мы остановились поболеть. Лучше всех без промаха выбивал фигуры точными и красивыми бросками высокий стройный юноша. Мы, залюбовавшись его игрой, не сразу даже заметили ее своеобразие: ставивший фигуру хлопал над ней в ладоши и быстро отбегал в сторону.
Оказалось, что лучший игрок команды был слепым.
В этом случае и цель действия, и движения у слепого и зрячих игроков могли быть одинаковы. Различие было в восприятии, на которое они реагируют: слепой – на слуховое, остальные игроки – на зрительное. Следовательно, психологическая структура этих действия была все же различна.
Одинаковые движения – разные действия
– Убей комара на моей левой щеке, у меня руки грязные, – попросил Сережа, возившийся с велосипедом. – Спасибо, – поблагодарил он Машу, выполнившую его просьбу.
Все остальные даже не заметили этого эпизода, пока я не обратил их внимания.
Маша, будучи педагогом, не получила бы благодарности от своего ученика или от директора школы, если бы, рассердившись и забыв все педагогические правила, позволила себе движением, имеющим такую же траекторию, скорость и силу, ударить по щеке непонятливого ученика. Ее движение было бы замечено всеми, и никто из нас ее не оправдал бы.
Но если бы тем же движением Маша дала в аллее сада пощечину нахальному парню, мы все оправдали бы ее поступок.
Допустим, что движения во всех трех случаях у девушки были бы математически точно одинаковыми. Но действия ее были бы совершенно различны.
Одинаковые действия – разные движения
Тогда же я попросил Сережу возможно точнее проехать на велосипеде по одной узкой доске мостика, у которого мы все сидели, а остальных заметить, хорошо ли он это сделает. Через несколько минут по моей просьбе он повторил задание.
– Как, по-вашему, так же или иначе, чем в первый раз, у него получилось? – спросил я у наблюдавших.
Общее мнение было, что Сергей проехал совершенно одинаково в обоих случаях.
Но ни сам Сережа, ни другие не заметили, что при первой поездке он держал руль за концы как обычно, а во второй раз – взяв руль у его середины и вывернув руки. Далее: первый раз он въехал на мостик, когда у него верхней была правая педаль, а в другой – левая. Первоначально он сидел в седле выпрямившись, а при вторичной поездке – низко наклонившись. Следовательно, одинаковые действия он выполнил очень разными движениями.
Это повседневно наблюдается в любой трудовой деятельности человека и подтверждает, что нельзя отождествлять, как это иногда делалось, движения и действия человека. Действие только осуществляется движением; движение реализует действие.
Заряжая винтовку
Контролер завода, изготавливающего спортивные мелкокалиберные винтовки, весь свой рабочий день проверяет, нет ли брака и хорошо ли перезаряжаются винтовки. Эта обязанность в основном и определяет его деятельность.
Деятельность – это такое взаимодействие человека и среды, в процессе которого он добивается какой-нибудь сознательно поставленной цели. Общая структура любой деятельности и действия может быть представлена так: цель – мотив – способ – результат.
Действие при перезарядке винтовки
Начинающий спортсмен, когда учится перезаряжать винтовку, нередко шепчет: «Раз – повернуть налево, два – потянуть к себе, три – толкнуть от себя, четыре – повернуть направо». Для него перезарядка винтовки тоже деятельность, включающая отдельные осознанные цели, о которых он и говорит. Было четыре цели, значит, и четыре действия.
Действие начинается психологическим элементом деятельности, в процессе которого достигается конкретная, неразложимая на более простые, осознанная цель.
А вот у опытного стрелка, когда он стреляет одиночными выстрелами, перезарядка – это действие, в котором четыре ранее самостоятельных объединились в одно более сложное. Но когда цель в том, чтобы возможно скорее и точнее выстрелить всю обойму, перезарядка становится уже не действием, а только приемом, способом выполнения еще более сложного действия, которым теперь стала скоростная стрельба.
Худо или плохо, а перезарядить винтовку с первого раза сможет каждый, если ему объяснят. Но, учась стрелять, он это делает много раз, упражняясь и совершенствуясь. Перезарядка становится у него навыком.
Навык – это действие, формирующееся и изменяющее свою психологическую структуру в процессе упражнения. То, что я разобрал на этом примере, относится ко всем навыкам.
Поступок, проступок, преступление
– Петр, закурив на чердаке, где хранилось сено, уронил спичку, и отцовский дом сгорел. Заодно сгорел и соседний клуб. Стыдно ему повторять свои поступки. Ведь 20 лет назад, четырехлетним, играя со спичками, он спалил дедовскую избу.
Эти слова проходившего мимо пассажира невольно привлекли внимание не только мое, но и всей нашей группы, расположившейся на корме парохода. Я обратился к сидевшему рядом со мной молодому человеку:
– Ты знаток языка психологической науки. Как по-твоему, правильна эта фраза? – И я дословно повторил.
– Поступком можно назвать только курение Петра на сеновале. Четырехлетний ребенок поступков еще не совершает, – ответил он.
– Правильно, – сказал я, – поступок – это действие, социальное значение которого осознает сам его совершающий. А еще что неверно в этой фразе?
Но знаток психологии ответить не смог, и я уточнил:
– Когда этот Петр курил на сене, его действие было не только поступком. Он ведь знал, что с огнем не шутят.
Проступок – это поступок, нарушающий нравственные и правовые нормы и наказуемый общественным порицанием. В истории русской деревни за курение на сене не одно мальчишеское ухо пострадало. Но проступок легко становится преступлением, наказуемым уже по закону. Сожженный клуб – это уже не проступок, а преступление.
Правоправные способности
«У всех людей есть по пять пальцев, которые могут сжаться в кулак и схватить нож, но из этого не следует, чтобы всякая здоровая рука могла наносить удары: наносит удары только рука, привешенная к такому телу, внутри которого живет дух развращенный, который не знает удержу перед всякими страстями и всякими соблазнами».
