Ключевая миссия института Дегрут – помощь парам в поиске их «собственной маленькой Голландии». Ее подход включает три основных элемента: видение, пространство и истории успеха. Когда Дегрут просит людей побороть стереотипное восприятие, она использует проверенные инструменты, дающие возможность увидеть влиятельные невидимые силы, мешающие нормальной жизни. Это «идеальный работник», «идеальная мать» и «отец-добытчик». Затем, во время сессий «активного слушания», как она это называет, Дегрут помогает парам создать нормальное, предсказуемое пространство, хотя уставшим и сверхзанятым людям сделать это бывает очень непросто. Но они постепенно начинают понемногу осознавать свое положение и то, как в него попали. Это время для паузы, время остановки и размышлений о собственном отношении к работе, подсознательных ожиданиях и «танго марионеток» – том влиянии, которое оказывают на них невидимые и вредные «идеальные» образы. Дегрут просит партнеров из пар говорить друг с другом, чтобы выяснить, чего они действительно хотят в совместной жизни. Она просит их включить воображение и представить себе не только будущее, но и то, как они к нему придут. Затем Джессика предлагает им начать экспериментировать, чтобы в скором времени увидеть результаты. Снова и снова. До тех пор пока их видение и способы его достижения не станут достаточно четкими. А когда ее клиенты теряются и утверждают, что перемены невозможны, у Дегрут, точно так же как у движения MomsRising, готов целый ряд мотивирующих историй успеха о парах, семьях, компаниях, которым удалось изменить свою работу и жизнь по этой методике. Дегрут помогает избавиться от социокультурных норм, которые мешают современным людям.
Некоторые пары постигают это сами. Но только не мы с Томом. Поняв, что мы в тупике, я попросила Дегрут познакомить меня с людьми, которые смогли добиться перемен.
Анна и Джеймс: непреднамеренное соскальзывание к традиционным ролям
К тому времени, когда Дегрут стала работать с Анной и Джеймсом, парой из Миннесоты, они, несмотря на все благие намерения, все-таки перешли к традиционным гендерным ролям. Анна с детства была эмоционально неустойчива из-за раннего развода родителей. Она выросла с мыслью, что ей необходимо уделять все внимание семье, хотя бы на первом этапе. Джеймс стал единственным кормильцем. Когда у них родился ребенок, он взял максимально возможный в его компании отпуск по уходу за младенцем – одну неделю. Когда появился второй малыш, Джеймс хотел поступить так же. Но после первого же дня отпуска его начальник позвонил и на повышенных тонах потребовал возвращения на работу, иначе он не гарантировал Джеймсу сохранение рабочего места. Большой дом и растущие расходы требовали принятия быстрого решения – и оно нашлось. Джеймс стал опять много работать и даже клал по ночам смартфон рядом с подушкой. Анна выполняла родительские обязанности за двоих. Домой Джеймс приезжал уставшим и раздражительным. Он стал избегать общения с детьми, ссылаясь на сильную занятость. Когда они просили рассказать сказку, он выбирал самую короткую. Джеймс был на грани нервного истощения, а Анна чувствовала себя одинокой и несчастной. Это явно была не та жизнь, о которой они мечтали.
Когда Дегрут создала им «буферное пространство» и попросила подумать о жизни и работе, Анна осознала, что чем больше она хотела, чтобы Джеймс тоже был хорошим родителем, тем чаще она перечеркивала все его усилия, ругая за то, что он сделал, и за то, что не сделал. Социологи называют это «материнским контролем». Это распространенное и часто подсознательное поведение женщины, которое выражается в том, что она считает, что не только лучше знает, что и как делать, но и несет ответственность всегда и за все.
Анна сильно удивилась, узнав, что муж на самом деле хотел снизить количество рабочих часов, чтобы проводить больше времени с семьей. «Его отец умер рано, в пятьдесят пять лет. Джеймс стал беспокоиться, что если он будет работать так же напряженно, то его может постичь та же участь, – говорит она. – И я поняла, что мы с ним никогда не говорили откровенно о том, чего на самом деле хотели».
Потребовались годы небольших, но последовательных шагов, проб и ошибок, постоянных разговоров, но они наконец продали дом и переехали в меньший. Джеймс нашел работу с гибким графиком и возможностью заниматься ею удаленно. Он больше проводил времени с детьми, на школьных мероприятиях и стал гораздо активнее как родитель и партнер. Спустя какое-то время Анна решила стать наставником для таких же запутавшихся пар и пошла волонтером в институт Дегрут. Супруги теперь стараются работать не больше тридцати часов в неделю. Джеймс готовит еду, Анна стрижет газон. У них есть время на прогулки, романтические вечера и общение с детьми. «Конечно, странное у меня резюме. Я все шел вверх-вверх-вверх и внезапно стал младшим инженером. Но однажды, когда дети слушали какую-то песенку, я заметил, что подпеваю. Тогда я понял, что поступил правильно и не нужно ни о чем жалеть. Пару лет назад я даже не знал бы слов этой песни», – рассказал мне Джеймс.
Марси и Джон: выдавить из себя «идеального работника»
Несмотря на взаимные обещания делить все домашние обязанности и жить полноценной жизнью, Джон и Марси оказались под сильнейшим давлением стереотипа «идеального работника». Когда у них родилась дочь, Марси взяла шестимесячный отпуск, а Джон – одну неделю. Марси все время проводила с малышкой и изучила все тонкости ухода за ребенком, поэтому она стала главным экспертом в семье, а Джон лишь немного помогал ей. Когда Марси вернулась на работу в международную финансовую корпорацию, то ей предложили гибкий рабочий график: каждую пятницу она могла сидеть дома. Почти в это же время Джон получил повышение по службе, и семья перебралась из Сан-Франциско в Нью-Йорк. Джон стал работать семь дней в неделю без отдыха, стараясь оправдать новое назначение. Без родных и друзей в большом городе Марси была вынуждена работать и одна заниматься ребенком. «Так мы ступили на скользкий путь возвращения к традиционным гендерным ролям», – говорит Джон. У Марси начались проблемы со сном. Она стала сильно уставать. В итоге она сказала: «Я так больше не могу. Это не то, под чем я подписывалась».
Пара пошла на прием к Дегрут. Работа по дому не доставляла много хлопот: Марси покупала все продукты через интернет и занималась готовкой, Джон делал уборку в доме, оплачивал счета и планировал семейные отпуска. Стиркой они занимались вместе. Но проблема заключалась в ребенке. Марси считала, что только она воспитывает дочь. Джон признался, что он даже не догадывался, что недостаточно заботился о ребенке, до тех пор пока жена ему прямо об этом не сказала. Они обсудили проблему и составили план действий. Начали с малого, с небольших шагов по созданию нового порядка в семье. Теперь Джон и Марси по очереди дежурили у кроватки дочери – это дало Марси возможность высыпаться и ходить по утрам в тренажерный зал. Джон согласился приезжать домой пораньше, один вечер сидеть с дочерью вместо няни, чаще бывать дома во время ужина и укладывать малышку спать перед тем, как опять приниматься за работу. Он согласился работать по выходным только во время послеобеденного сна ребенка. По субботним утрам Джон занимается дочерью самостоятельно. Но стереотип «идеального работника» все еще мешает этой паре жить полноценной жизнью. «Мне больно признаться, но профессиональный успех сделал меня эгоистом. Это не означает, что я хочу быть плохим отцом. Но успех на работе стоит мне других ценных вещей в жизни. Я постоянно борюсь с этим», – говорит он.
Их жизнь налаживается. Но они оба признают, что еще далеки от идеала, о котором мечтали.
Лора и Джим: сбежать от «идеальной матери»
Эта пара, с которой Дегрут познакомилась в Филадельфии, стала жертвой стереотипа «идеальной матери» благодаря Лоре. «Было время, когда мне казалось, что я должна делать все-все-все: ездить по магазинам, готовить, воспитывать детей. И, конечно, работать, – признается Лора. – Это сводило с ума. Но в какой-то момент меня остановил Джим». Он сказал, что постоянная мойка посуды и уборка дома не делают меня самой замечательной матерью на свете и добавил: «Хорошая семья – это семья, где супруги помогают друг другу».
Лора – партнер в бухгалтерской фирме. Она знает все преимущества гибкого рабочего графика с того времени, когда ей приходилось ухаживать за старенькой мамой. «Когда мы с Джимом поженились, нужно было честно и откровенно поговорить с руководством по поводу гибкого графика, мы же его заслужили, в конце концов, – вспоминает Лора. – Джим, старший вице-президент Citibank, сам составил для себя расписание, пошел с ним к руководителю и сказал, что работа для него очень важна, но его детям четыре и два года, и он очень хочет видеть, как они растут».
