Ознакомительная версия.
Тринидад и Тобаго является островным государством Карибского бассейна, где демократия, как представляется, умиротворяет этнические конфликты интересов. Крупнейшими этническими группами являются индусы (40%) и негры (37%). Их отделяют друг от друга раса, язык и религия. Другие этнические группы представлены смешанным населением (21%) и небольшим числом европейцев и выходцев из различных стран Азии. Индусы и негры боролись за власть со времени обретения страной независимости в 1962 году, но борьба оставалась преимущественно мирной (см. Hookumchand, 2000; Winn, 2006, pр. 318-322). Народное национальное движение (PNM), представляющее интересы негритянского населения, доминировало в политике до 1990-х годов. У индусов есть свои собственные партии. Последняя по времени образования и наиболее влиятельная партия индусов, Объединенный национальный конгресс (UNC), оказалась в состоянии победить на выборах 1995 года и сформировать правительство. Избирательная система основана на одномандатных округах, а поскольку две общины являются в некоторой мере регионально отделенными друг от друга, система простого большинства не приводит к чрезмерному представительству победившей партии. Наличие значительных групп этнически смешанного населения обеспечивает гибкость границ сформированных по этническим линиям партий. Две общины в состоянии признавать результаты выборов, хотя они еще не научились разделять власть на правительственном уровне. Но правящая партия обычно обеспечивает некоторое представительство другой общины в правительстве. Этнические трения между негритянской и индусской общинами сохранялись, но к этническому насилию приводили редко. Согласно WDM-2011, «вопреки ненасильственной расовой напряженности, иногда возникающей между индусами и неграми Тринидада и Тобаго, различные расовые и этнические группы страны продолжают жить в обществе, где на поверхности, как кажется, царят мир и взаимное уважение». Сведений об этническом насилии в период 2003-2011 годов нет (Keesing’s 2003-2011), но ввиду организации большинства влиятельных партий на этнической основе оценка УЭК, как и в Суринаме, была увеличена до 3 баллов.
Туркменистан. Население страны сравнительно однородно. Большинство составляют туркмены (85%). Этнические меньшинства включают узбеков (5%), русских (4%) и другие немногочисленные этнические группы. Политическая власть сосредоточена полностью в руках туркменского большинства. Сведений об этническом насилии в период 2003-2011 годов нет (Keesing’s 2003-2011). Авторитарное правительство было достаточно сильным для поддержания этнического мира (MAR-2012). Экономический и образовательный уровни русского меньшинства остаются достаточно высокими. Более серьезную угрозу этническому миру представляет сконцентрированное в некоторых регионах узбекское население. Этнические меньшинства, как представляется, не имеют значительных отстаивающих их интересы общественных организаций и политических партий (Banks et al., 2007, р. 1267). На основании всего перечисленного УЭК в стране не превысил 1 балла.
Объединенные Арабские Эмираты. Местные арабы составляют не более 19%, а вместе с другими арабами 42% населения эмиратов. Другие этнические группы включают выходцев из Южной Азии (50%) и стран Запада, Восточной Азии и Африки. Гражданами являются лишь местные арабы. Все иммигрантские группы лишены гражданства и политических прав. Но тот факт, что почти все иммигранты являются мусульманами, способен сглаживать этнические конфликты интересов. Положение рабочих иммигрантов неустойчивое и угнетенное. Им даже не разрешается создавать организации для защиты собственных интересов. Гегемония местных арабов, поддерживаемых автократической политической системой, была достаточно сильной для предотвращения протестной активности подчиненных этнических групп и поддержания этнического мира. Политическая власть находится в руках эмиров, правителей семи государств – членов федерации. В данном случае федерация не призвана облегчать разделение власти между этническими группами. Информации о сколько-нибудь серьезном этническом насилии в период 2003-2011 годов нет (Keesing’s 2006, р. 47181). Учитывая бесправное положение рабочих иммигрантов, УЭК в стране был оценен в 2 балла.
* * *
Рассмотрение стран с большими отрицательными отклонениями показывает, что в некоторых отношениях они определенно отличаются от стран с большими положительными отклонениями. Самая бросающаяся в глаза разница касается уровня этнического насилия. Почти все страны с большими положительными отклонениями характеризовались чрезвычайно высоким уровнем этнических столкновений и насилия, тогда как почти все страны с отрицательными отклонениями характеризовались низким уровнем этнического насилия или отсутствием сколько-нибудь серьезного этнического насилия. Какие фоновые факторы могут объяснить эту разницу? Примечательно, что девять стран с большими отрицательными отклонениями (56%) в период 2003-2011 годов имели уровень демократии выше порогового, а в Габоне, Гвинее-Бисау и Мадагаскаре лишь в течение части лет этого периода уровень демократии был ниже порогового (см. FSD1289 Measures of Democracy 1810-2010). Четыре другие страны этой подгруппы были сильными автократиями (Бруней, Катар, Туркменистан и Объединенные Арабские Эмираты). Из 21 страны с большими положительными отклонениями лишь пять (24%) (Нигерия, Россия, Южно-Африканская Республика,
Шри-Ланка и Турция) имели в период 2003-2011 годов уровень демократии выше порогового. Остальные страны с большими положительными отклонениями были неустойчивыми демократиями или автократиями. Это различие между двумя подгруппами означает, что демократические институты, как правило, уменьшают этническое насилие, поскольку обычно они приспособлены к удовлетворению запросов этничности лучше автократических систем. Следовательно, это различие относительного числа демократий в группах можно интерпретировать как поддерживающее теорию демократического мира.
Уже отмечалось, что в странах с умеренными отрицательными отклонениями, по крайней мере на Кубе и в Панаме, этнические конфликты ограничивало, вероятно, наличие больших групп расово смешанного населения. То же самое представляется верным и для стран с большими положительными отклонениями, особенно для Белиза, Мадагаскара, Перу и Суринама. Это наблюдение приводит к заключению, что поощрение межрасовых и межэтнических браков может быть эффективной стратегией смягчения этнических конфликтов.
1. Этнический фаворитизм как объясняющий фактор
2. Меры этнических конфликтов и этнический фаворитизм
3. Результаты эмпирических исследований
4. Влияние особых местных факторов
5. Средства смягчения этнических конфликтов и насилия
6. Живучесть этнических конфликтов и насилия
Этнические конфликты вновь и вновь сотрясают этнически разделенные общества во всех уголках нашего мира. Даже незначительные этнические различия могут приводить к конфликтам и насильственным действиям. В современном мире большинство ожесточенных столкновений, включая межгосударственные, гражданские войны, восстания и терроризм, имели связь с этническими конфликтами. Миллионы людей были убиты в межэтнических конфликтах, еще больше стали переселенцами, будучи вытесненными, изгнанными из регионов своего традиционного проживания или вынужденными бежать из своей страны. Число беженцев по этническому признаку достигает десятков миллионов. Масштабы этнических конфликтов, как представляется, не будут уменьшаться. Проблема, рассматриваемая в настоящем исследовании, касается вопроса, почему этнические группы имеют тенденцию конфликтовать между собой во всех этнически неоднородных государствах.
1. Этнический фаворитизм как объясняющий фактор
Я попытался показать в этой книге, что мы способны проследить истоки этнических конфликтов в некоторых эволюционных характеристиках человеческой природы (этнический фаворитизм), а следовательно, логично ожидать продолжения этнических конфликтов во всех этнически разделенных обществах. Тем не менее следует отметить, что этнический фаворитизм не представляется первопричиной конфликтов интересов в человеческих обществах. Как объяснялось в главе 1, первопричина конфликтов заключается в том, что мы обречены на бесконечную борьбу за постоянно ограниченные ресурсы. Теория этнического фаворитизма не выявляет причин возникновения конфликтов, но объясняет, почему многие виды конфликтов интересов в этнически разделенных обществах имеют тенденцию к канализации по этническим линиям. Эволюционные корни фаворитизма, как представляется, находятся в нашем геноме, так как в генетическом плане рационально поддерживать родственников. Этнический фаворитизм является расширенной формой семейного фаворитизма. В среднем члены этнической группы генетически теснее связаны друг с другом, нежели с чужаками. Поскольку правила этнического фаворитизма запечатлены эволюцией в наших генах, вряд ли можно искоренить эту модель поведения из человеческой природы.
Ознакомительная версия.
