Рассматривались три широкие категории эффектов последействия: 1) изменения в «я»-концепции и личностных ценностях; 2) изменения в религиозной и духовной ориентации и 3) изменения в психическом осознании. Какой психологический портрет можно представить себе на основе этого исследования?
Во-первых, что касается сферы личностных ценностей, то люди выходят из этого опыта с возросшим пониманием ценности жизни, причем часто это характеризуется не только большей отзывчивостью на ее естественную красоту, но и ярко выраженной тенденцией чутко внимать настоящему мгновенью. Исчезает недовольство прошлым, как и озабоченность будущим. В результате люди могут более полно открыться навстречу жизни, происходящей здесь и сейчас, в настоящий момент, так что повышенное внимание к окружающему и свежесть восприятия становятся для них естественными. Они также в большей степени ценят самих себя, обладают большим чувством собственного достоинства вообще. В большинстве случаев это совсем не означает «раздувания» «эго», а скорее подразумевает, что они становятся способными к своего рода принятию себя такими, каковы они есть. Иногда это приписывается чувству самоутверждения, полученному «от Света».
Одним из наиболее очевидных изменений, следующих за околосмертным опытом, возможно, является увеличение заботы о благе других. Это очень широкая и важная сфера, включающая множество различных аспектов. Здесь я смогу лишь кратко суммировать основные формы ее проявления: в целом это — возрастание чувства терпимости, сострадания к другим, и в особенности возрастание способности проявлять любовь. Действительно, после околосмертного опыта люди придают особое значение всеобщей любви как первой ценности в жизни. Кроме того, они испытывают более сильное желание помогать другим, становятся более проницательными в отношении человеческих проблем и более понимающими других людей. Наконец, им свойственно безусловное принятие других, возможно, потому, что они подобным образом приняли себя. В некотором смысле можно было бы увидеть во всех этих изменениях возросшее признание ценности других — еще одну грань всеобщего принятия и признания, усиливающегося благодаря околосмертному опыту. Среди остальных ценностей наблюдается ясный и последовательный спад. Например, уменьшается важность материальных благ, успеха ради успеха, необходимости производить нужное впечатление. Короче говоря, усиливаются ценности, ориентированные на людей, тогда как заботы о материальном значительно уменьшаются.
Такие люди склонны к поискам более глубокого понимания жизни, в особенности ее религиозных и духовных аспектов. Они также стремятся к самопознанию и, возможно, с большей охотой объединяются, читают или делают еще что-нибудь, способствующее достижению этих целей.
Об изменениях в поведении этих людей, кроме их собственных описаний, свидетельствуют рассказы их родных и близких.
Неудивительно, что далеко идущие последствия затрагивают и сферу религиозных и духовных перемен. В целом изменения тяготеют к особой форме, которую точнее всего описывает термин «универсализм». Для описания этой универсальной ориентации полезно отметить несколько различных компонентов, составляющих вместе духовное мировоззрение людей, переживших околосмертный опыт.
Во-первых, эти люди склонны описывать себя более духовными, но при этом необязательно более религиозными. Под этим подразумевается, что они пережили глубокие внутренние изменения в своем духовном самосознании, которые, однако, не сделали их более религиозными во внешнем поведении. Они признаются, например, что чувствуют себя гораздо ближе к Богу, чем прежде, но вместе с тем зачастую придают формальным, внешним аспектам религиозного богослужения небольшое значение. Они также больше верят в «жизнь после смерти» и разделяют убеждение, что не только не будет нескольких форм посмертного существования, но будет Свет для каждого умершего, независимо от чьей-либо веры (или отсутствия таковой) в загробную жизнь.
Часто выражается большая открытость к идее реинкарнации. Наконец, околосмертный опыт приводит людей к вере в идею, известную исследователям в области сравнительного религиеведения как «трансцендентное единство религий» и означающую, что в основе всех величайших мировых религиозных традиций лежит единственное и общее для всех трансцендентное видение Божества.
Не только мои исследования, но и результаты, полученные другими (Greyson, 1983; Kohr,1983), подтверждают гипотезу, что околосмертный опыт служит стимулом для повышения психической чувствительности и ускорения развития. Например, таким людям в большей степени свойственны переживания, связанные с телепатией и ясновидением, предсказаниями (особенно во сне), осознанием синхронностей и внетелесным опытом, и вообще большая чувствительность к тому, что парапсихологи называют «пси-благоприятные состояния сознания» (то есть такие психологические состояния, которые способствуют протеканию парапсихических феноменов).
Рассматривая полученные нами данные, касающиеся некоторых из многих последствий околосмертного опыта, мы должны найти логически связную рамку, в которую их можно было бы поместить. Я считаю, что возможно и полезно рассматривать околосмертный опыт как важнейший катализатор развития личности. В особенности это касается, по-видимому, духовного пробуждения и роста человека, благодаря способности ОСО вызывать трансцендентное состояние сознания, запускающее реализацию универсальной «внутренней программы» высших человеческих возможностей. Надо полагать, что в каждом из нас существует латентное духовное ядро, которое начинает особым образом проявляться только при условии его активизации достаточно мощным стимулом. Околосмертный опыт безусловно может стимулировать радикальную духовную трансформацию в жизни человека, влияющую на «я»-концепцию, отношение к другим, представление о мире и мировоззрение, а также на образ психологического и психического функционирования. Но какое отношение все эти изменения — сколь бы глубоки они ни были — имеют к важнейшим вопросам человеческой эволюции и планетарной трансформации?
ЗНАЧЕНИЕ ОСО
ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЭВОЛЮЦИИ
И ПЛАНЕТАРНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ
Я думаю, строго психологическая перспектива, то есть такая, которая фокусируется на индивидуальном опыте и его влиянии на индивида, лишь частично раскрывает смысл околосмертного опыта. Более полное видение возможно только при условии, что, рассматривая этот вопрос, мы переместимся с индивидуального плана на социологический.
Напомним прежде всего уже довольно очевидный факт, что около восьми миллионов взрослых американцев столкнулись на собственном опыте с этим феноменом; известно, что американские дети также сообщают о подобных переживаниях. Хотя мы и не располагаем даже приблизительной цифрой, сколько людей во всем мире испытали ОСО, вполне разумно было бы допустить, что к названному числу следует добавить еще несколько миллионов людей, живущих за пределами Соединенных Штатов. Но дело не столько в том, что такое множество людей знакомятся с этим опытом, сколько в качестве вытекающих из ОСО преобразований.
Радикальная духовная трансформация, часто следующая за опытом близости смерти, никоим образом не является свойственной лишь ему одному. Скорее, как пишет Гроф, трансцендентальный опыт в любой форме, как правило, порождает похожие типы духовных изменений у тех, кто его пережил. Короче говоря, околосмертный опыт — это только одно из многих средств катализации духовных перемен.
Благодаря совершенствованию и распространению по всему миру технологии реанимации становится, по-видимому, неизбежным тот факт, что еще большее число людей приобретут околосмертный опыт и таким образом изменятся в соответствии с архетипическим образцом.
Не исключено, что такие масштабы трансцендентального опыта в целом послужат для человечества эволюционным толчком к высшему сознанию. Не является ли сам по себе околосмертный опыт эволюционным механизмом, перебрасывающим людей на следующую стадию развития посредством раскрытия прежде дремавшего духовного потенциала? В самом деле, не видим ли мы в этих людях, преображающихся в более любящих и сострадательных, прототип новой — более духовной — ветви рода человеческого? Не представляют ли они собой «ранние плоды» нового поколения, рождающиеся уже в наше время, эволюционный мост к другому берегу в нашем видовом развитии, «недостающее звено» в нашей цепи? Это сложные и провокационные вопросы, но они не являются целиком и полностью спекулятивными.
Я не из тех, кто готов предсказать рождение новой, партнерской мировой культуры в результате обнаруженного мною своеобразного эволюционного сдвига в сознании. В этом сдвиге я вижу скорее начало проявления потенциала человеческого вида, но удастся ли ему развернуться и изменить наш мир, зависит от многих факторов; не последним из них является степень сознательного стремления человека следовать в этом направлении и желание пробудиться. Понятно, что никакой коллективный человеческий потенциал, вырастающий на плодородной почве трансцендентального опыта, не исключает возможности саморазрушения нашей планеты.
