бы ни случилось, она всегда может на меня рассчитывать.
К нам подошел кальянщик. Вечер близился к концу, и нужно было просить счет. Я не была уверена, что мы будем видеться с Кириллом: уже два года как он живет в Европе и не планирует возвращаться. И все же свою роль в моей жизни он уже сыграл.
— Тамрико, я это все к чему тут рассказываю: никогда не знаешь, откуда подует ветер перемен. И когда кажется, что уже все кончено, — нужно просто рискнуть. Так и напиши в книге.
Я улыбнулась. Кирилл расплатился, помог надеть мне пальто и крепко обнял на прощание.
— Спасибо, что выслушала меня.
— Да, но, знаешь, ты не прав. Ты сказал, что ты — совсем не исключение. Но на свете нет двух одинаковых людей. Ты — исключение. Как и каждый из нас.
Это было мое финальное интервью с мужчиной.
— Теперь ты можешь рассказать о том, кто ты есть на самом деле, — Кирилл налил чай в мою кружку и улыбнулся своей самой заманчивой улыбкой.
— Кто я есть на самом деле? — я задумалась, поправляя манжеты на пиджаке. Ситуация была интересной: холостяцкая просторная квартира, стеклянный столик с двумя дымящимися чашками и я, одетая в строгий костюм с черным, как смоль, галстуком. Эстетика картинки и яркие образы — все, так, как мне нравится. Я готовилась к своему собственному coming out целых несколько дней и знала, что будет именно такой вопрос. — Эта книга и есть то, чем я являюсь на самом деле. На протяжении двух лет я ковырялась ложкой в людях, заставляя их признаться в своих слабых местах и озвучить это вслух. Два года я изучала боль и страхи. На целых два года я забыла обо всех приличиях, о нормах морали, о том, чему меня учили в детстве. И, клянусь тебе, если бы мне предложили пройти этот путь снова, я бы, не раздумывая, отказалась.
— Отказалась? Почему?
— Это был, конечно, очень захватывающий опыт, но… Я пропустила через себя каждый жест, каждое воспоминание, каждое слово, каждый взгляд. Это было тяжело. Из-за этого я стала нервной, раздражительной, еще более сложной, и моим близким пришлось нелегко, — Я прижала руки к сердцу: мне хотелось поблагодарить всех, кто выдержал меня в эти дни.
— Слишком много вони от этих историй?
— Дело не в вони, хотя поначалу я и правда часто морщилась. Практически через день у меня было интервью, по выходным — сразу несколько. Я жила этими беседами. В какой-то момент меня накрыло с головой, и я стала смотреть на каждого человека с маниакальным поиском второго скелета внутри него. Мне виделось, что каждый из прохожих когда-то убил бабушку, совратил несовершеннолетнюю, вогнал в комплексы некогда любимую жену, страдает импотенцией или мазохизмом. Я не знала, что происходит в жизни каждого из них, но была уверена, что у каждого найдется нечто несопоставимое с тем, что я все свои годы считала нормальным.
— Люди всегда были такими.
— Но я только сейчас это заметила.
Кирилл одобрительно наклонил голову вправо, почти коснувшись плеча. Как будто он уже миллион лет жил в реальном мире, а я только сейчас примкнула к этой секте. Кто-то рождается с магическим реализмом внутри, а кто-то идет к нему долгие годы. Да и приходят далеко не все.
— Дальше было сложнее. Нужно было научиться слушать и не обвинять. Принять моих мужчин- собеседников такими, какие они есть. Не давать свою оценку. А, видит Бог, так много раз и так сильно хотелось! Схватить в руки тарелку или пырнуть ножом и разрезать грудную клетку.
— Ты поддерживаешь с ними связь?
— Со многими — да. Кое-кто из них здорово изменил мой круг общения, познакомив со своими друзьями. Теперь они и мои друзья тоже. Когда думаю о том, что могла не встретиться с кем-то из этих людей, у меня начинается приступ панической атаки. Они — мои восхитительные. Я вспомнила, как посреди ночи сорвалась в другой город на незабываемый уик-энд у моря вместе с друзьями Юры, как пила с ними согревающий капучино на рассвете, как мы вместе сливались в одно целое на танцполах и поздравляли с днем рождения… Быть может, мы, еще не зная друг друга, уже сотни раз встречались взглядами в вагонах метро, торговых центрах и на улицах города, но проходили мимо, даже не подозревая о том, как весело нам однажды будет вместе. — С Димой иногда пересекаюсь на вечеринках, а Миша представил меня родителям своей Киры. Мы вместе ходили на кладбище, и я впервые увидела фото этой необыкновенной девушки в синей юбке… Иногда звоню Илье, и мы с ним занимаемся йогой. А через Дениса я вышла на его проститутку Алису, и мы с ней периодически общаемся. Скоро из Индии должен вернуться Максим, и я очень надеюсь, что смогу увидеть, его лично. Мой мир стал намного шире за эти два года.
Кирилл кивнул головой и несколько раз ткнул себя пальцем в грудь, что, по всей видимости, означало его полную готовность влиться в мой мир тоже. И я, конечно же, была согласна
Платья, которые годами висели в моем шкафу. Офисы, которые я меняла. Диски с музыкой, которые я покупала. Однако за эти два года выяснилось, что приобретать нужно людей. Можно потерять все за один день, но где-то в Индии или в Европе у тебя должна быть рука, которая накроет для тебя обед в минуты голода. Та самая рука, к которой ты когда- то не побоялся прикоснуться, несмотря на открытую гноящуюся рану с обугленной от боли кожей.
— А вот вопрос, который меня очень интересует: учитывая тему ваших бесед, секс на проекте был?
— Нет, не было. Ни до, ни во время, ни после. Так было задумано сразу. Я ведь раньше расценивала мужчин по их прикосновениям. Я — кинестетик. А тут мне захотелось просто побыть рядом с ними, послушать их голоса, рассмотреть их лица… Без близости. Мне захотелось прикоснуться к их душе.
— Прикоснулась?
— Прикоснулась.
— И как ощущения?
— Разные. Как в детской игре: то холодно, то горячо… — Я рассмеялась. Я и сейчас так себя чувствовала: в костюме было жарко, но ладони оказались отчего-то совершенно холодными. Галстук был затянут слишком сильно и напоминал петлю. — Я просто хотела выстроить какую-то схему мужской души и разума, которая примерно работает для каждого из них.
Но оказалось, что внутри каждого мужчины —
