Это воспитание предназначено для развития «ока созерцания» путем индукции специфических состояний сознания, в которых обретается «острота, быстрота и тонкость когнитивной реакции», необходимые для проникновения в природу разума и реальности. Такие прозрения в сумме составляют трансперсональную мудрость, которую называют праджной в буддизме, джняной в индуизме, марифой в исламе и гнозисом в христианстве. Эта мудрость является целью обучения созерцанию, освобождая тех, кто ее приобрел, от иллюзий и порождаемых ими страданий. Сам Уилбер делает этот шаг. Название одной из его последних книг – «Интегральная психология» [310].
Из числа последних текстов Уилбера в книге «Око духа» в наибольшей полноте и ясности изложена последняя версия его интегрального подхода применительно к философии, психологии, литературной критике, искусству, религиозному и духовному опыту и с учетом реакции на критику первой публикации этого подхода в «Поле, экологии, духовности» – объемной книге, перегруженной специальным материалом и обильными научными ссылками и поэтому доступной для освоения только профессионалам и законченным фанатам автора. В «Оке духа» Уилбер продолжает развивать и отстаивать свой эпистемологический плюрализм, представляя интегральный подход к познанию, который выражается на языке не только «ока плоти» (наука) и «ока ума» (философия), но также и «ока Духа» (мистицизм). По своей сути эта книга может рассматриваться как философски развернутая защита от критиков «Пола, экологии, духовности», еще далее обосновывающая возможность и продуктивность моделирующего подхода, выстроенного по принципу естественной иерархии, который способен максимально возможным образом включить в себя инварианты и динамические стадии эволюционного развития, представляя, таким образом, «единую теорию» невероятного диапазона. В этой книге делается акцент на линиях развития самости (таких, как эмоциональная, моральная, когнитивная, творческая, духовная и т.д.), которые активно коэволюционируют через базисные уровни космоса-мира (такие, как тело, ум, душа и дух). В ней поэтому постоянно отражаются нападки «линейного критицизма», направленного преимущественно на недостатки ранних работ автора, в которых подчеркивались «структурные» и «иерархические» аспекты в теории сознания в ущерб эволюционным. Главы книги представляют полемику с ведущими современными интеллектуальными подходами, такими, как постмодернизм, сайентизм, когнитивные науки, психология развития, а также трансперсональная психология, критическому анализу типичных теоретических заблуждений, которой уделено особое внимание.
Интегральный подход Уилбера представляет собой метакритику основных направлений современной интеллектуальной мысли, и это не может поначалу не насторожить. К тому же проект этот выполнен мыслителем-одиночкой, на протяжении многих лет не участвовавшим в активной академической жизни с ее конференциями, почти ежегодными монографиями, курсами студентов и зависимостью от университетской власти. Уилбер имел счастливую возможность остаться неангажированным доминирующей культурой мыслителем, в то же время (как свидетельствуют его работы) великолепно разбирающимся в ее основных интеллектуальных подходах. В своей критической части интегральный подход является непрестанной битвой с «Флатландией» (от англ. flat – плоский; land – земля) – любыми уплощенными мирами и частичными мировоззрениями разнообразных интеллектуальных подходов, утративших полноту перспективы и не осознающих свое место в реальной мандале человеческого познания.
Эта мандала, по Уилберу, состоит из четырех секторов (квадрантов), образующихся при делении на плоскости образа космоса-мира двумя перпендикулярными прямыми, с осями по направлениям индивидуальное – коллективное и внутреннее – внешнее. Секторы представляют четыре фундаментальных мира, которые несводимы друг к другу по предмету, методам познания, критериям истины и языку. Это миры субъекта (интроспекция, феноменология); объекта (классический научный метод и наука); интерсубъективности (теория культуры) и интеробъективности (социология, теория систем). Это лишь краткое обозначение исходной идеи, подробно обоснованной и обстоятельно развитой на страницах книги.
Как же работает этот подход у автора? Возьмем, например, такое ключевое для познания понятие, как критерий достоверности, или истина. В мире субъекта истина понимается как правда, искренность, прямота, степень доверия; в мире объекта истина – это пропорциональный или репрезентативный тип истины, коротко выражаемый как соответствие карты и территории; в мире интеробъектности истина – это системность и структурно-функциональное соответствие. И наконец, в мире интерсубъектности истина – это справедливость, культурное соответствие, правота. И ни один из этих типов истины не может подменить или упразднить все другие типы. Соответственным образом взаимонесводимы и автономны языки четырех секторов, каждый из которых полностью верен только в своем мире. Так, скажем, еще Декарт и Кант утверждали невозможность научной психологии по образцу наук о природе и отмечали несводимость языков описаний субъекта и объекта. Однако развитие психологии происходило, по сути, по линии редукции субъекта к объекту.
Но «всякий раз, – пишет Уилбер, – когда мы пытаемся отрицать любую из этих устойчивых сфер, мы, рано или поздно, заканчиваем тем, что просто протаскиваем их в свою философию в скрытой или непризнанной форме: эмпирики используют интерпретацию в самом акте отрицания ее важности; крайние конструктивисты и релятивисты используют универсальную истину для того, чтобы универсально отрицать ее существование; крайние эстетики используют одну лишь красоту, чтобы провозглашать моральную добродетель, и т.д. и т.п. Отрицать любую из этих сфер – значит попасть в собственную ловушку и закончить жесткими внутренними противоречиями» («Око духа», введение).
Наряду с древними даосами, Нагарджуной, Кантом и другими исследователями предельного опыта из различных сфер познания и деятельности, Уилбер пытается пройти до конца во всех секторах космоса-мира и вскрыть на предельном усилии универсальный источник антиномий и парадоксов познания, для того чтобы расчистить дорогу познающему духу. Если «любая система мысли, – пишет он, – от философии и социологии до психологии и религии – пытается игнорировать или отрицать любой из четырех критериев достоверности, то эти игнорируемые истины, в конце концов, снова появляются в системе как серьезное внутреннее противоречие» («Око духа», введение).
Вместо этого интегральный подход пытается признавать зерно истины в каждом из подходов – от эмпиризма до конструктивизма, от релятивизма до эстетизма, – однако, лишая их претензий на роль единственно существующей истины, он освобождает их от присущих им противоречий и как бы находит каждому из них свое место в подлинном многоцветном содружестве.
Таким образом, интегральный подход состоит в попытке согласованной интеграции практически всех областей знания от физики и биологии, теории систем и теории хаоса, искусства, поэзии и эстетики, всех значительных школ и направлений антропологии, психологии и психотерапии, великих духовно-религиозных традиций Востока и Запада. Работая с конкретной областью, Уилбер на первом шаге находит тот уровень абстракции, где различные, обычно конфликтующие подходы приходят к согласию, выделяя то, что он называет «ориентирующим обобщением» или «твердым выводом». Так он рассматривает все области человеческого знания и в каждом случае выстраивает серии «здоровых и надежных ориентирующих обобщений», не оспаривая на этом шаге их истинность.
Затем, на втором шаге, Уилбер располагает эти истины в виде цепочки перекрывающихся заключений и задается вопросом, какая когерентная система знания могла бы вобрать в себя наибольшее количество этих истин? Эта система и представлена впервые, согласно убеждениям автора, в его работе «Пол, экология, духовность». Вместо того чтобы заниматься исследованием, насколько истинна та или иная область знания, Уилбер предполагает, что какая-то истина содержится в каждом подходе, и затем пытается объединить эти подходы.
Третий шаг – это разработка нового типа критической теории. Коль скоро вы получили всеобъемлющую схему, вбирающую в себя наибольшее число ориентирующих обобщений, ее можно использовать для критики более узких подходов.
Неудивительно, что подобные претензии на универсальную метакритику «всего и вся» вызвали шквал дискуссий и критики с самых разных сторон. Часть из них представлена в недавно опубликованной книге «Кен Уилбер в диалоге». Ответы на первую волну этой критики включены в «Око духа». Вторая волна критиков включает таких влиятельных философов, как Юрген Хаберманс и Ханс-Вилли Вэйс. Однако нельзя сказать, что и эти критики обрушили интегральный подход: они лишь помогают уточнению и укреплению позиций Уилбера.
