другой стороны, Надя права, черт его знает, чем все может закончиться.
Вера уловила колебания Любы:
— Не переживайте, сейчас все разрулим. И трусишки ваши останутся сухими, никто паутину на них не тронет.
— Ну и сучка же ты, — Любу задело замечание про паутину. — Это, между прочим, было обидно.
— Сорямба, бабоньки, переборщила, — признала Вера и в очередной раз подозвала официанта. Тот подбежал с такой готовностью, словно его самого пригласили посидеть с ними вместе.
— Костик, вы можете открыть нам шампанское, а потом отнести ответный подарок за тот столик? — разочаровала парнишку Вера.
— Какой? — уточнил официант.
— Они же пиво пьют, я правильно разглядела? — проявила наблюдательность Вера. — Отнесите им три бутылки. Именно бутылочное и трех разных сортов.
— Сделаем, — кивнул Константин.
Ловко открыл шампанское, разлил девушкам по бокалам и отправился выполнять просьбу.
— А зачем разного? — не поняла Надя.
— Увидишь. Но будет интересно.
Девушки исподтишка наблюдали за действом, срежиссированным их подругой.
Официант торжественно, словно дворецкий в замке, прошествовал с подносом к соседнему столику и аккуратно расставил рядком бутылку темного пива, бутылку светлого, а между ними красовалось вишневое.
Вера усмехнулась и мысленно поблагодарила Костю за находчивость. Проявил фантазию, надо оставить ему хорошие чаевые.
Мужчины сначала удивились, потом заулыбались и заспорили, кому какую. Ответный подарок принят. Подруги вернулись к разговору.
— Итак, меня обсудили, — Вера отхлебнула шампанского и поморщилась. — Слишком сладкое… Наденьку вообще на изнанку вывернули. Ты уж прости, Надюша, мне нужно время, что бы забыть твои сексуальные подвиги. А как поживает наша любимая Любаша?
— Твои подводки только под водку, — пошутила Люба. — А у нас шампанское.
— Ну извини, — развела руками Вера. — Пей что дают. И все же, не уклоняйся, рассказывай, как дела.
— Да как… На западном фронте без перемен, хотя не так уныло, как у Ремарка. Мы же, Верусик, тебя первой и спрашиваем, потому что у тебя хоть какая-то движуха. Наденька наша вся в ипотеке и стремлениях к светлому будущему. Ее жизнь — путь, по которому ей еще идти и идти.
Надя насупилась, но промолчала, занявшись шампанским. А что тут возразишь, сказано грубо, но верно.
— Вот и у меня примерно так же, — продолжала Люба. — Стремление к светлому, но без движения. Не то что бы я уже прошла свой путь, отбросила все мечты… Но дом, работа занимают все время, ни на что больше не остается. Разве что на такие вот редкие встречи. Это отдушина, она дает надежду, что еще не все упущено, впереди еще будет что-то хорошее…
Люба проговорила все это, залпом выпила шампанское и вновь потянулась за салфеткой.
— Слышь, мать, может тебе хватит пить? — заволновалась Вера.
— Ты спросила, я ответила, — Люба аккуратно промокнула глаза. — Просто иногда так и хочется сказать, мол это не слезы, это реальность в глаз попала.
— Все так херово?
— Нет, все замечательно. Я счастлива и вполне довольна своей жизнью. Лишь грустно немного, что смешные истории, как та, над которой мы смеялись, уже в прошлом…
— Так что тебе мешает жить ярко?
— Ты права, наверно, ничего! — вдруг звонко ответила Люба и решительно поднялась из-за стола. — Я сейчас.
— Ты куда? — бросила вопрос ей в спину Надя, но Люба лишь отмахнулась на ходу. — Ну зачем ты так с ней?
— Да как, блин? — Вера и сама расстроилась. — Я же не знала, что ее так разберет от простого вопроса!
— А то ты не знаешь, как у нее в личной жизни!
— Да знаю, потому и переживаю, надеюсь на изменения лучшему. Ну ладно, пусть в туалет сходит, умоется, успокоится…
Но оказалось, Люба отправилась не в туалет.
От соседнего столика послышался шум, и подруги резко повернулись.
Люба взасос целовалась с одним из трех мужчин. Тому пришлось сидя запрокинуть голову, а Люба нависла над ним амазонкой, выбравшей себе покорного мужчину. Жертве явно было неудобно в такой позе, но поделать он ничего не мог.
Руки женщины тоже не бездействовали, гладили промежность второго, которому то ли повезло, то ли не повезло сидеть рядом с первым. Третий наблюдал с ухмылкой, по его лицу было не прочесть, жалеет он, что сидит далеко, или радуется.
Действо, творимое Любой, впечатляло. За шоу наблюдали многочисленные зрители, забывшие о еде и разговорах. Не каждый день такое увидишь в приличном ресторане!
— Вот блин… — пробормотала Вера.
— Сделай же что-нибудь! — Надя вскочила, но не сдвинулась с места.
Надо было срочно найти выход из неловкой ситуации, но в голову ничего не приходило.
Подбежал растерянный официант, но и он не знал, как оторвать переполненную алкоголем и страстью женщину от ее жертвы.
—
Девушка… — робко начал Костя, — Э-э-э… Прекратите… У нас так не принято…
Он рискнул легонько тронуть Любу за плечо, но та не реагировала. Мужчина, чью ширинку терзала ее рука, махнул официанту, мол, лучше отойди. Он и сам не делал попытки освободить столь важную часть тела — а ну как дернет посильнее!
Вскоре в легких Любы закончился воздух, она отлипла от своей жертвы и убрала руку с ширинки. Один мужчина воспользовался шансом вернуть шею в нормальное положение и поскорей отодвинулся подальше, второй осторожно ощупывал причинное место и поправлял штаны. Третий сочувственно качал головой.
Официант настороженно сверлил Любу взглядом, готовясь в случае повторного нападения с ее стороны позвать на подмогу.
Но помощь не понадобилась, Люба сдулась. Выставила вперед ладони в международном жесте, обозначающем мирные намерения, резко отвернулась и пошла к своему столику.
Все происшествие заняло не больше нескольких минут, Вера с Надей даже испугаться как следует не успели, скорей впали в оцепенение.
Вера уже приготовилась спросить: что это нахрен было? — но не успела.
Люба села, схватила салфетку, стерла остатки помады с губ и грустно заявила:
— Нет, не мое. Либо я слишком стара стала, либо настроение не то. Не идет веселье в мою жизнь. Мой путь обратно, в привычную рутину. Когда счет принесут, скиньте фото, треть с меня.
Последние слова она договаривала, уже надевая пальто и не особо заботясь, услышат ее подруги или нет, и быстрым шагом направилась к выходу.
Подруги проводили Любу глазами, выдержали паузу и обернулись на злополучный соседний столик. Потерпевшие уже пришли в себя и бурно обсуждали пикантный эпизод, делились впечатлениями друг с другом и с третьим, которому не довелось принять участие в заварушке. Но судя по жестам и гримасам, жертвы вовсе не требовали “повторения банкета”.
— Я тоже пойду, — грустно оглядела зал и маячившего поблизости бдительного Константина Надя. — Не думаю, что после такого нас захотят тут увидеть еще раз, придется выбрать
