Думаю, что для серьезных теоретических обобщений этих данных недостаточно. Однако определенную пищу для размышления они дают. Самое интересное, на мой взгляд, заключается в том, что от глобального отождествления (мужчины и женщины одинаковы) и такого же глобального противопоставления (мужчины – с Марса, женщины – с Венеры) мы приходим к констатации тонких социально-групповых, этнокультурных и индивидуальных вариаций.
Еще одно мое замечание касается предполагаемого «индивидуализма» мужской культуры. Хотя такое предположение для мужчин лестно, потому что с индивидуальностью ассоциируются новизна и креативность (очко в пользу теории Геодакяна), практически любая мужская культура (и по данным антропологии, и по психологическим данным) представляет собой противоречивое сочетание высокой соревновательности (всех опередить, подчинить и выделиться) и такого же высокого коллективизма (чувство локтя, принадлежность к стае, умение подчиняться групповой дисциплине). Как эти потребности преломляются в самосознании и оценке своей успешности и благополучности – нелегкий вопрос. Вероятно, разные мужчины в разных обществах и в разных конкретных ситуациях отвечают на эти вызовы по-разному. Может быть, большая индивидуализация мужчин по сравнению с женщинами следствие не столько их природных качеств, сколько большей дифференциации их жизнедеятельности (индивидуальная работа – социальная привилегия)? Этот вопрос возникал у нас при обсуждении древнейших форм разделения труда, но пока ни антропология, ни психология ответить на него не могут.
И последнее. Мужчины во всех возрастах склонны считать себя более сильными, энергичными, властными и деловыми, чем женщины, но при этом они, особенно мальчики-подростки, нередко переоценивают свои способности и положение, не любят признавать свои слабости и недостаточно прислушиваются к информации, которая противоречит их завышенной самооценке. Хотя такой защитный механизм (игнорируя информацию, противоречащую его образу «Я», человек защищает свое самоуважение) кажется иррациональным, он способствует формированию жизнестойкости и внутренней установки на самостоятельность. То есть он идет мужчинам на пользу. Но прекрасное нормативное мужское качество – уверенность в себе – легко превращается в опасную самоуверенность. Это имеет свой социально-педагогический аспект.
С 1970-х годов в США проводится широкая социально-педагогическая кампания по повышению самоуважения школьников и особенно – представителей стигматизированных групп. Она, несомненно, приносит пользу. Но «аффирмативный (поддерживающий) дискурс» – похвалы независимо от реальных достижений – имеет и немалые издержки. Если в последней трети ХХ в. влиятельные американские психологи писали об опасных последствиях низкого самоуважения, то в последние годы по крайней мере трое видных психологов – Рой Баумейстер, Дженнифер Крокер и Николас Эмлер, опираясь на данные социальной статистики, утверждают, что плохие ученики, вожаки криминальных уличных шаек, расисты, убийцы и насильники вовсе не страдают пониженным самоуважением, напротив, зачастую они считают себя выше и лучше других. Само по себе высокое самоуважение не ведет к агрессии, но если оно не находит признания и подкрепления со стороны окружающих, оно превращается в опасный нарциссизм, некритическую самовлюбленность, которая может быть использована в каких угодно антисоциальных целях вплоть до терроризма. Многие религиозные экстремисты, и не только исламские, прямо говорят, что они призваны Богом исправить греховный мир и уничтожить тех, кто этому препятствует. Вот только боги и ценности у них разные. Между прочим, склонность к крайностям и экстремизму тоже типичное мужское свойство…
Чтобы успешно жить и развиваться, индивид должен сочетать убеждение в своей личной ценности и своем праве на счастье с трезвой и достаточно самокритичной оценкой своих реальных возможностей и достижений. Каких-либо данных, что мужчины обладают в этом отношении превосходством над женщинами (или наоборот), у меня нет. Методологически изучение этого вопроса ничем не отличается от изучения других когнитивных процессов и способностей.
Здоров, как сто коров.
(Поговорка)
Хотя мужчин называют сильным полом, с точки зрения теоретической биологии и медицины это утверждение сомнительно. Мужчины действительно физически сильнее женщин и имеют более высокий энергетический потенциал, но по целому ряду параметров они существенно уступают женщинам. Прежде всего это касается продолжительности жизни: в среднем мужчины умирают раньше женщин. Демографы называют это мужской сверхсмертностью. Похоже, что такая же закономерность действует и в животном мире, по крайней мере среди млекопитающих (Kohler, Preston, Lackey, 2006), но общепринятого объяснения этому в науке нет (Kruger, Nesse, 2004).
Иногда мужскую сверхсмертность напрямую связывают с размерами мужского родительского вклада: поскольку самец зачинает, но не выращивает потомство, в продолжении его жизни нет объективной необходимости, мавр сделал свое дело, мавр может уйти (в том числе и из жизни). Но он может зачать новую жизнь с другой самкой.
Согласно теории В. А. Геодакяна, общие тенденции мужского здоровья, включая продолжительность жизни, коренятся в биологических закономерностях полового отбора и специфических функциях мужского и женского пола, причем их адаптивные процессы и факторы риска могут быть неодинаковыми в фило– и онтогенезе. Принимая на себя весь фронт внешних воздействий, связанных с изменениями среды, самцы значительно чаще самок становятся жертвами неудачного «экспериментирования» природы и своего собственного, отсюда – меньшая продолжительность их жизни. С этой точки зрения мужская сверхсмертность не является реальной общественной проблемой – бессмысленно бороться с законом природы, повышенная смертность мужского пола целесообразна и даже полезна для популяции в целом. Но мужчины выполняют не только репродуктивные, охранительные и поисковые функции, они также производят материальные и духовные ценности, причем их возможности в этом отношении не обязательно уменьшаются с возрастом.
Ученые, занимающиеся конкретными проблемами мужского здоровья, избегают глобальных обобщений. Динамика мужской и женской смертности и заболеваемости неодинакова в разных обществах и популяциях и зависит от множества конкретных условий. Например, известно, что от сердечно-сосудистых заболеваний (одна из главных причин мужской смертности) женщин предохраняют эстрогены, кроме того, у них более сильная иммунная система. Но одни биологические факторы не могут объяснить флуктуаций мужской и женской смертности в разных странах и даже социальных слоях. Например, в США гендерный разрыв в показателях смертности (в пользу женщин) с 1900 по 2003 г. заметно уменьшился, достигнув минимального значения в 5,3 года, но этот показатель варьирует в зависимости от возраста и когортной принадлежности (Gorman, Read, 2007). Современные исследования уделяют много внимания социально-структурным и поведенческим факторам здоровья. Богатые развитые страны добились резкого снижения женской смертности в молодом возрасте путем значительного снижения материнской смертности и связанных с нею явлений. Кроме того, за последние десятилетия значительно улучшилось социальное и материальное положение женщин, а риски для здоровья у обоих полов тесно связаны с бедностью и низким уровнем образования.
Поведенческие факторы мужской и женской заболеваемости тоже неоднозначны. Например, мужчины больше двигаются и занимаются спортом (положительный фактор), зато они значительно чаще женщин заняты опасными профессиями, ведут более рискованный и нездоровый образ жизни (алкоголизм, наркозависимость, курение, экстенсивная сексуальная жизнь) и уделяют меньше внимания своему здоровью. Большая подверженность мужчин алкоголизму (мужчины чаще и больше пьют) удваивает вероятность цирроза печени. Мужчины в 2–4 раза чаще женщин преждевременно погибают вследствие насильственных действий, убийств и самоубийств. Они гораздо больше курят, это одна из главных причин разницы в показателях мужской и женской смертности. По каждой из десяти главных причин смерти мужчины опережают женщин. В США выравненная по возрасту мужская смертность от сердечно-сосудистых заболеваний составляет по отношению к женской 1,8, от рака – 1,4, от несчастных случаев и ДТП – 2,4, от самоубийства – 4,3 (NVSR 1998. Men's Health Facts).
Состояние мужского здоровья вызывает серьезную озабоченность мирового научного, и не только медицинского, сообщества, заставляя ученых говорить о наличии в этой сфере «скрытого кризиса здоровья» (Дэвид Гремильон, руководитель Men's Health Network). Мужским здоровьем специально занимаются несколько профессиональных сообществ, междисциплинарных научных журналов (например, «Aging Male»), научно-популярных Интернет-сайтов (например, www.menshealthnetwork.org) и т. д. Говорят не столько об имманентных половых различиях, сколько о новых социальных вызовах и о том, как с ними справляться.
