Норфлиту было пятьдесят четыре года. Его дела шли хорошо. По дороге в Даллас он продал партию мулов. Здесь он надеялся продать землю. Это помогло бы ему еще немного приблизиться к цели. Он терпеть не мог расписки, кредиты, всю эту волокиту. Он признавал только наличные, и наличных у него вскоре должно было оказаться достаточно, чтобы заключить сделку. Он с нетерпением ждал этого момента. Здесь он чувствовал себя неуютно, ему хотелось скорее вернуться домой. Он не любил большие города.
Именно в отеле St. George несколько дней назад Фрэнк встретил Р. Миллера, торговца мулами из округа Хилл близ Далласа (нет, он не имел никакого отношения к «Синдикату Франклина»). Миллер сказал Фрэнку, что повидал немало мулов и вагонов для перевозки зерна из Западного Техаса, но сам никогда не бывал в этих местах. Каковы они? Норфлит поведал ему о равнинах, песчаных пустошах и мелких озерах, глинистых почвах и топоте пасущихся табунов. Кроме того, он упомянул, что собирается продать в этих местах кусок земли.
После счастливого знакомства и нескольких неудачных попыток Миллер все же оправдал ожидания: он сказал, что землю Норфлита охотно купит Спенсер. Норфлит обрадовался. Спенсер с самого начала ему понравился: тридцати с лишним лет, одетый в простой деловой костюм, элегантный, но не вычурный. Такой же прямой и порядочный человек, каким он считал себя самого. С такими он и предпочитал вести дело. Он почувствовал к новому знакомому и деловому партнеру такую симпатию, что охотно согласился разделить с ним номер в отеле: Спенсер сообщил Норфлиту, что снял в расположенном неподалеку отеле Jefferson двухместный номер для себя с другом, но попал впросак, потому что друг в последний момент сообщил, что не приедет. Решение казалось вполне разумным и экономным: Норфлит всегда бережно относился к деньгам, иначе он вряд ли добился бы многого в жизни. Кроме того, ему действительно понравился Спенсер. Он был только рад возможности получше с ним познакомиться. И потом, с ним в большом городе будет уже не так скучно.
Позднее в тот же день они пришли в отель Adolphus, чтобы встретиться с начальником Спенсера и попробовать договориться насчет земли. Именно в этот момент мы застали Норфлита, который удовлетворенно откинулся на спинку мягкого кресла в холле отеля.
В спину что-то уперлось. Он решил, что кто-то из постояльцев оставил на кресле журнал. Он сунул руку за спину, чтобы вытащить его. Но это был вовсе не журнал. Это был пухлый, набитый деньгами бумажник — больше 200 долларов наличными, совсем не маленькая сумма. В соседнем отделении лежала долговая расписка на еще более внушительную сумму — 100 000 долларов. Еще в одном отделении нашлось именное свидетельство члена масонской ложи. В нем была указана фамилия — Дж. Б. Стетсон. Остальное содержимое бумажника подтверждало, что все это имущество принадлежало Дж. Б. Стетсону. Членская карточка «Объединения брокеров». Личная подпись Стетсона на закладной гарантии. Норфлит был честным человеком. Он решил вернуть находку законному владельцу, кем бы ни оказался этот Стетсон.
Он подошел к стойке регистратора. Действительно, у них остановился мистер Стетсон, и сейчас он у себя в номере. Норфлит и Спенсер поднялись по лестнице. Фрэнк постучал в дверь. «Извините, — сказал он. — Вы ничего не теряли?»
«Нет», — резко ответили ему, и дверь захлопнулась у него перед носом. Норфлит со Спенсером развернулись и пошли обратно к лифту.
Они успели дойти почти до конца коридора, когда вслед им закричали: «Джентльмены! Джентльмены! Я только что понял, что потерял бумажник с ценными документами!» Они вернулись. Стетсон пригласил их в номер.
Прежде всего он принес извинения. Он принял их за репортеров. Чертовы ублюдки осаждали его весь день. Но он безмерно счастлив новому знакомству. Конечно, он рад получить обратно деньги, а самое главное — масонское свидетельство. Он был просто счастлив, что оно снова лежит у него в кармане. Норфлит отлично его понимал. Он тоже был масоном.
Стетсон был так рад возвращению своего имущества, что предложил обоим в награду по сто долларов. Спенсер, к удивлению Норфлита, с готовностью взял деньги. Сам Норфлит вежливо отказался. Конечно, это немалые деньги, но он просто выполнял свой долг. Облегчение на лице Стетсона было для него достаточной наградой. Но Стетсон настаивал — он хотел как-то выразить свою благодарность. Знаете, что он тогда сделает? Он возьмет эти сто долларов и инвестирует их от имени ранчера. Это его профессия, он зарабатывает огромные дивиденды, и его инвестиционные советы стоят очень дорого. Но на этот раз он сделает исключение. Он буквально только что получил важную подсказку, действовать нужно быстро. Согласен ли Норфлит принять прибыль, которую принесет эта инвестиция? На это Норфлит согласился. Ему показалось, что это хороший компромисс. Стетсон вышел, чтобы сделать нужные звонки и организовать ставку.
Спенсер сидел за письменным столом Стетсона. Норфлит прохаживался по номеру, рассматривая обстановку. Несколько больших шкафов с хорошей одеждой и обувью. Солидный письменный стол, заваленный бумагами и биржевыми сводками, криптограммами и ключами, — Стетсон объяснил, что они в своей компании разработали надежный способ коммуникации и большую часть конфиденциальной информации передают в зашифрованном виде. «Ничего себе нам повезло», — неожиданно сказал вдруг Спенсер. Действительно, они познакомились с очень влиятельным человеком.
Вскоре Стетсон вернулся. Он протянул Норфлиту пачку купюр. Восемьсот долларов. Его прибыль, сказал он, полученная в результате успешного выхода на рынок. На этот раз Норфлит взял деньги. Почему бы нет? Это был дивиденд от выгодно размещенной инвестиции, сделанной новым другом. Он уже направился к двери с деньгами в руке, когда Стетсон сделал движение, чтобы остановить его. Положив руку ему на плечо, он спросил, не хочет ли Норфлит вернуться на следующее утро. Он ждал новостей с хлопковых рынков и хотел бы продолжить их знакомство и, возможно, сделать небольшое деловое предложение. Ведь Норфлит действительно спас его инвестиции и его репутацию. Норфлит согласился.
В этот же день он встретился с капитаном Диком Слотером, у которого хотел купить землю. Они составили контракт. Для Норфлита все складывалось хорошо: нашелся покупатель на его землю, кроме того, перед ним замаячила возможность весьма выгодной инвестиции. Он конфиденциально сообщил Слотеру, что сможет уплатить оговоренные 90 000 долларов в течение полутора месяцев. Пока он оставил залог 5000 долларов, они пожали друг другу руки и разошлись по своим делам. Улицы Далласа с каждой минутой казались все приветливее.
На следующий день рано утром Норфлит и Спенсер снова вернулись в отель Adolphus. Спенсер отправился покупать утренние газеты, а Стетсон тем временем рассказал Норфлиту о своем предложении. В определенные дни месяца, сказал он, его компания может контролировать на рынке определенные виды ценных бумаг. Они будут советовать ему оптимальные моменты для покупки и продажи, и если он все сделает правильно, то сможет заработать крупную сумму денег. Все, что им нужно — это умный, осмотрительный и честный человек, на которого можно положиться и использовать его имя для совершения сделок с ценными бумагами. К тому же Норфлит был его товарищем по масонской ложе. Чего еще можно желать?
Норфлит никогда не играл на бирже. Механика этого процесса казалась ему полной абракадаброй. Но он был хорошим бизнесменом и знал, что в мире бизнеса невозможно получить прибыль просто так, ничего не делая. Если вы неожиданно получили прибыль и знаете то, чего кроме вас никто не знает, значит, вы либо чрезвычайно проницательны, либо где-то темните. «Это законно?» — спросил он Стетсона. Он не хотел участвовать ни в каких подпольных делах. «Абсолютно, — заверил его Стетсон. — Чистый бизнес. Мы делаем это каждый день».
Норфлит согласился. Он чувствовал, что может доверять Стетсону. Масонское братство имело глубокие корни. Была только одна проблема. «У меня нет денег», — сказал он своим собеседникам. (Спенсер к тому времени возвратился с газетами и тоже был введен в курс дел.)
Это не проблема, заверил его Стетсон. Деньги и не нужны. Его членство в синдикате «Объединение брокеров», дававшее ему право совершать сделки на фондовой бирже, обеспечивали 100 000 долларов залога.
Фондовая биржа производила мощное впечатление. Огромное каменное здание с множеством отделений, залов, коридоров. Люди носились туда и сюда, вокруг только и было разговоров, что о деньгах. Они подошли к стеклянному окну. Здесь, объяснил Стетсон, оформляют приказы о покупке ценных бумаг и возвращают деньги.
Норфлит почувствовал руку на своем плече. «Извините, — сказал официального вида человек. Его звали Э. Д. Уорд, и он был секретарем фондовой биржи. — Вы член биржи?»
