Состояние Дхармакайи в духовном отношении выше всех, но в смысле гуманности особо почитается Нирманакайя, поскольку именно через Нирманакайю и только через нее возможно искупление человечества. Однако свет Нирманакайи извлекается от Дхармакайи, и таким образом важна разница не между Дхарма и Нирманакайями, а скорее противоречие между чистой Дхармакайей и объединенной Дхармакайей, Самбхогакайей и Нирманакайей. Именно это соединение и связывает трансцендентное с относительным.
Нирвана (ск) - хотя значение этого термина как он используется в литературе не является однозначным и относится иной раз к чистой субъективности, а иной раз заключает в себе Шуньяту, легче, кажется, ограничить его первым значением. Нирвана, таким образом, выглядит как противоположность объективного сознания, но входит в Шуньяту, которая объемлет как объективные, так и субъективные возможности. Нирвану можно считать сознанием без объекта, но с Субъектом, тогда как Шуньята есть сознание без объекта и без субъекта. Обе бесформенны в смысле содержания. Этот последний факт дает основание для объединения этих двух состояний в понятии "угасший" - буквальный смысл Нирваны. Но это приводит к путанице, так как разница между чистой субъективностью и Шуньятой столь же велика, как различие между чистой субъективностью и объективным сознанием. Конечно, ни то, ни другое состояние невозможно себе представить относительному сознанию, но значительное прояснение достигается созданием какой-то мыслимой логической модели.
Мы можем рассматривать Нирвану как освобождение, а Шуньяту как Озарение. Не Нирвана, а Шуньята есть "summum bonum". Есть основание полагать, что Запад может найти Озарение более приемлемым, чем Освобождение. Хотя чисто субъективное Освобождение особенно близко религиозному чувству индийца, оно не представляется столь важным для более активного сознания человека Запада. А Озарение занимает нейтральное положение между этими двумя. Поскольку главным акцентом Будды было не Освобождение, а также и не Озарение, Он является наиболее подлинным мировым духовным учителем, известным в исторические времена. Шанкара обращался к индийцам, а более конкретно - к общине браминов, тогда как Иисус ориентировался на более объективный западный дух. Таким образом, ни один из них не является Мировым Учителем синтеза. Они скорее выглядят специалистами. Индуизм ни в коем случае невозможно пересадить на западную почву, а христианство никогда не будет подлинно действенной силой в Индии или Китае. Но у Будды и в Дхарме Будды находится общее единое основание для человека субъективной и объективной натуры. Так что, хотя Адвайта Веданта Шанкары с одной стороны лишь слегка отличается от буддизма, с другой западный ученик находит многое в буддизме, что звучит как его собственная мысль. И все же все время существует заметное различие между Ведантой и духом западной науки. Повторяю - Будда - единственный Мировой Учитель из известных.
Нирвани (ск) - тот, кто достиг Нирваны, следовательно Освободившаяся Душа. В общем, совершенный индивидуум становится Нирвани только после смерти физического тела, но есть некоторые, величайший из которых Гаутама Будда, кто достиг этого состояния еще при жизни.
Нирвикальпа самадхи (ск) - высшая форма экстатического сознания, возможная для человека. Его можно считать чем-то вроде сознания Нирваны, видоизмененного разумом, сохраняющего соотнесение с физическим телом. Это состояние Бесформенного Сознания. Кажется, является правилом, что Состояние это достигается лишь в глубоком трансе, но его можно достигнуть и без транса, хотя в этом случае налицо явное затуманивание внешнего сознания. Хотя Будда не осуждал состояние транса, он не считал его нужным и отстаивал Реализацию без всякого транса.
Приложение 3
ВЫСОКАЯ БЕСПРИСТРАСТНОСТЬ
Событие, истолкованное в этом разделе, составляет кульминационный пункт всего цикла. Оно произошло почти в точности через 33 дня после начального Перехода. У меня было предупреждение проследить за временным циклом 33, но не было и намека - будут ли это годы, месяцы, недели или дни. Я уже не очень-то доверял мысли, что это лишь вопрос дней. Во всяком случае, вплоть до 8-го сентября я не обратил внимания, что прошло около 33 дней. На самом деле мое внимание было почти исключительно занято потоком идей, которым я давал формулировку. Я явно не стремился больше ни к чему иному и не имел ни малейшей мысли о том, что бы еще такое могло произойти. Таким образом, это второе Преображение было совершенно спонтанным, или самонаправленным, что касается какого-то сознательного усилия или стремления с моей стороны.
Интерпретация этого кульминационного Перехода представляет необычайные трудности. Результат первого усилия был далеко не удовлетворительным. К концу второго периода - снова 33 дня - я вновь оказался в состоянии исключительной ясности и предпринял новые попытки толкования, в чем преуспел гораздо больше. Эта формулировка приводится в тексте. Общей чертой всех мистических состояний является то, что их невозможно передать адекватно в любой концептуальной формулировке. Причина этого ясна, если понять, что сущностью мистического состояния является Сознание, которое не входит в субъектно-объектные рамки. Всякий же язык, напротив, предполагает такие рамки. Таким образом, идея, которая по необходимости является объектом сознания, не может содержать или представлять в обычном смысле ценности сознания, где субъект и объект соразмерны. Но более обычное мистическое состояние имеет определенное действенное содержание, на которое можно намекнуть достаточно хорошо, так что всякий может почувствовать, что оно желательно. Ибо состояния блаженные, счастливые или радостные вполне естественно желательны для всякого человека. Вследствие этого, и насколько я помню - только вследствие этого - и возможно типично эгоистическому человеку желать, а, следовательно, и искать монистического Осуществления. Но когда мы имеем дело с понятием о состоянии Сознания, которое не только выходит за рамки субъектно-объектного, но еще характеризуется как нейтральное по отношению к Блаженству и его противоположности, то кажется, что здесь мы имеем что-то, находящееся совершенно вне сферы человеческого понимания или желания. А то, что к тому же состояние такое должно отличаться высшим превосходством и даже может предпочитаться состоянию Блаженства, явно кажется, мягко выражаясь, фантастическим. Тем не менее, я могу засвидетельствовать, что это так. Однако все усилия, которые я приложил к тому, чтобы сделать этот факт убедительным для других, оказались безуспешными. На деле я нашел, что те индивидуумы, которые ближе всего подошли к смыслу, который я стремился передать, склонны были пугаться этого. Другие просто не понимали, о чем идет речь, разве что в некотором отвлеченном или академическом смысле.
Временами я задумывался - благоразумно ли опубликовать описание этого более глубокого состояния сознания. Два соображения привели меня, наконец, к положительному решению. Во-первых, напоминание автоматически защитит тех, кто еще не достиг подлинной зрелости, чтобы встретить Истину лицом к лицу. Во-вторых, именно этот кульминирующий Переход и является краеугольным камнем в философском утверждении, которое созрело у меня в уме как результат всего этого цикла. Именно вследствие этого цикла Познания, и только благодаря ему, результирующая стоит на гораздо более фундаментальном основании, чем одно лишь спекулятивное построение систем. Это философия не каких-то произвольных понятий, но отражение в виде философского символа осознанной Реальности. Таким образом, исключить описание подлинного раскрытия Сознания - значило бы дать этой результирующей философии повиснуть в воздухе чистой абстракции.
Никакое предшествующее чтение теософских или ведантических источников не подготовило меня ни к чему похожему на то состояние сознания, которое я назвал Высокой Беспристрастностью. Вплоть до тех пор мое знакомство с учениями буддизма было большей частью ограничено переводами извлечений из Северного Канона. Я знал, что буддизм учит доктрине Анатмана и Настиката, т. е. - нереальности "Я" и Бога. Но я понимал это в смысле нереальности личного или индивидуального "Я" и нереальности всякого антропоморфного Бога. Я не понимал, что существует еще более глубокая интерпретация этих доктрин. И лишь значительно позже цикла своих Признаний я получил в свое распоряжение переводы из Тибетского Буддизма, изданные Эвансом Вентцем, и "Библию Буддизма" Годара. В сделавшейся таким образом мне доступной литературе я впервые смог удостовериться в содержании Признания (Познания), вызванного Высокой Беспристрастностью. Двоякая неэгоистичность наиболее философских буддийских Сутр согласуется с моим обоснованным мистическим открытием. Предельно глубокое сознание превосходит высшее "Я" так же, как и эгоистическое "Я". Аналогичным образом реальность Бога становится соразмерной с реальностью "Я". И до тех пор, пока есть видимость "Я", равную реальность имеет и видимость Бога. Но с самого высокого уровня Признания (Познания) видно, что нет никакой независимой реальности, которая была бы привязана к понятию Высшего "Я" или Высшей Сущности. В некотором производном смысле оба реальны, но в окончательном, непроизводном смысле нет ни Бога, ни "Я", а есть просто Изначальное Сознание.
