Боялась ли я? Возможно, я боялась, что, лишившись всех этих важных дел, работы, материнской ответственности, забот о семье и вечных задач, которые никогда не заканчиваются, я не буду уже знать, кто я такая. Было ли это одной из причин, заставлявших меня крутиться как белка в колесе?
Сара и Надя несколько месяцев уговаривали меня прийти к ним. В глубине души я знала, что если я хочу написать книгу о том, насколько важно свободное время, о том, что оно в первую очередь помогает душе, о том, что ученые считают игру непременным условием выживания человека, то мне нужно пройти через это самой. Тем не менее у меня была масса отговорок, таких же, как у всех женщин во все времена.
Пойти покататься на лыжах? Нет времени. Устроить день живописи пальцем? Заняться йогой на вершине горы? Нарядиться в стиле 40-х годов прошлого века? Слишком занята. Как насчет фламенко, танца, который приводит в совершенно удивительное состояние? А пляжный волейбол? Серфинг? У меня есть более важные дела. Я все время откладывала свою игру. Но дедлайн сдачи рукописи приближался, и я больше не могла тянуть. И единственная встреча с «мышами», которая могла состояться до сдачи книги, была встречей в Академии акробатики. На «летающей трапеции»…
Я застонала.
«Нет, все отлично, – сказала Надя, – значительная часть игры находится вне зоны комфорта. Это заставляет вас напрячься. Ваше сознание полностью переключается на то, что вы делаете в данный момент. Вы забываете о своих беспокойствах и о том, что нужно сделать. Вы входите в состояние потока. Здесь начинается все настоящее. Эврика! Вот он – момент истины!»
В бруклинской Академии акробатики мы немножко размялись, сняли кольца и другие украшения и закрепили на себе страховочные тросы. Я с чувством беспокойства встала в очередь за шестью женщинами, чтобы совершить свое «восхождение». У Нади и Сары есть неписаное правило, чтобы женщины смогли «войти в поток»: никаких смартфонов, разговоров о работе или новых деловых знакомств. Игра – это не место для развития вашей карьеры. А еще вам здесь нечего доказывать окружающим. Здесь не нужно выигрывать, побеждать или достигать, хотя Наде с Сарой известно, что это идет вразрез с культурой достижений, где даже спокойная и умиротворенная йога стала спортом{435}. Игра – это время пробовать что-нибудь новое. Это развлечение. Поэтому в игре не важен счет. Вы сорвались с трапеции и повисли в воздухе? Отлично! Вы упали с шестиметровой высоты лицом в матрас? Ничего страшного. Не стоит судить себя и окружающих. Надя и Сара хотят, чтобы их подопечные почувствовали свободу. Чтобы они стали самими собой и частью группы поддержки. А что произойдет во время игры, совершенно не важно.
Передо мной стоит Мориа Холланд, разведенная мать, которая на подобном мероприятии в первый раз. Она решила прийти сюда после разговора с шестилетним сыном. Он сказал: «Мамочка, когда вы собираетесь с друзьями, ты никогда не улыбаешься. И никогда не веселишься». Она рассказывает, что чем больше задумывалась над его словами, тем больше понимала, что он прав. «Я должна была попробовать что-то другое», – резюмирует она. За мной стоит Джиджи Бранчшоу, тоже разведенная мать и одна из первых «мышей». Она говорит, что до начала игр даже не понимала, насколько это может быть замечательно. «Когда мы стали заниматься альпинизмом, поначалу я боялась. Но потом привыкла, и мне это занятие понравилось. Я вспомнила, как в детстве любила лазить по деревьям. Я как будто вернулась к самой себе, – говорит она. – Когда вы играете, время проходит совсем по-другому». Она никогда не думала, что игра может принести ей энергию, желание общаться с другими и позволит с уверенностью пробовать новое в частной жизни, на работе и на отдыхе. Теперь она старается найти время на игру – «хотя бы двадцать минут». Чтобы прокатиться на велосипеде для удовольствия, а не ради тренировки мышц, погулять с четырнадцатилетним сыном, позвонить подруге без какой-либо причины, просто поболтать. «Иногда мне приходится заставлять себя приходить сюда на эти игры, – говорит Джиджи. – Но чем больше я играю, тем больше втягиваюсь».
– Готовы? – мягко спрашивает инструктор, поддерживая меня за страховочный трос. Я чувствую пот не только на ладонях, но и на ступнях. Я только что увидела, как Мория оступилась, соскользнула с площадки и повисла в воздухе. Джиджи поднимается по лестнице. У меня нет времени подумать, выгляжу ли я толстой в ремнях безопасности. Нет времени подумать, что делают дети и проверил ли Том их уроки. Нет времени подумать, выполнила ли я достаточно дел, чтобы заслужить этот момент игры. Пути назад нет. Перед глазами все движется как в замедленной съемке. Я ослабляю хватку левой руки и вцепляюсь в перекладину трапеции.
– Приготовьтесь! – кричит инструктор снизу. Это не вопрос, это, как мы выучили, команда. Мое сердце бьется, а трясущиеся колени подгибаются.
– Ап!
Я прыгаю.
* * *
Активная игра, утверждает Стюарт Браун, – это ни на что не похожее состояние. Она вне времени, она погружает человека в «состояние потока» и очень важна для людей с самого рождения и до последнего вздоха. Игра – это состояние души. Она дает ощущение легкости, позволяет человеку быть любопытным и научиться справляться с любыми ситуациями. Все это очень важно для эволюции, развития, обучения и достижения того уровня бытия, которое мы называем цивилизацией. Голландский историк Йохан Хейзинга писал в 1938 году, что высшая форма развития человека после разумного и рационального Homo sapiens должна называться Homo ludens – «человек играющий». А исследования головного мозга, говорит Браун, начинают подтверждать эти слова. Он утверждает, что игра позволяет мозгу всесторонне развиваться, обучая его реакциям, необходимым для жизни в обществе, что, в свою очередь, позволяет людям продемонстрировать самые лучшие качества и построить общество, основанное на знаниях и ответственности{436}.
Стюарт Браун – психиатр, основатель Национального института игры и один из самых выдающихся приверженцев развития игровых практик в нашем серьезном и сверхзанятом мире. Он знает, что большинство людей слишком загружены, чтобы играть. Он занимается лечением последствий того, что называет «игровой депривацией» (лишением игры), которая, по его словам, наступает сразу же по достижении совершеннолетия. Если у мужчин еще остается возможность развлекать себя спортивными мероприятиями или хотя бы их просмотром, то в жизни женщин нет даже тени игры. «Люди ощущают большую потерю, – сказал мне Браун. – Они все жалуются практически на одно и то же – отсутствие времени на игру. Но если вы не поставите ее в приоритет, то плачевные последствия не заставят себя ждать – эмоциональные, моральные и физические. Игра – часть натуры большинства из нас. Но когда мы живем на пределе возможностей в попытке соответствовать запросам современности, найти время на игру очень, очень сложно».
Спросите Брауна, почему люди должны играть – вопрос, который продолжает ставить в тупик многих ученых, – и он покажет вам фотографии, где белый медведь прыгает по льду вместе с лайкой. Огромный медведь мог бы одним движением лапы разорвать собаку на части. Но они оба бегают, прыгают, кувыркаются, играют и в целом весело проводят время. Первое, на что обращает внимание Браун: оба животных хорошо поели, хорошо отдохнули и не испытывают стресса. Удовлетворив базовые потребности, они готовы к игре, что, говорит Браун, справедливо и для людей. Во-вторых, такая разновидность простейшей резвости демонстрирует, почему игра так важна. Происходит кое-что особенное. Браун утверждает, что игра – это упражнение, средство подготовки молодых животных к выживанию во взрослой жизни. «Это исследование всего, что только возможно, – говорит он. – Большой медведь мог бы легко съесть маленькую собаку, но вместо этого происходит нечто неожиданное. Начинается “танец”. Вместо хаоса возникает порядок. И еще, их игра основана на доверии, когда каждый уверен, что никто никому не причинит вреда. Заметьте, у них нет никакой цели. Они играют ради игры».
Ящерицы, черепахи, крысы, птицы, приматы, большинство млекопитающих и даже некоторые виды рыб в молодости играют. Ученые обнаружили прямую взаимосвязь между игрой животных и ростом мозжечка, самой богатой нейронами части головного мозга, отвечающей за двигательный аппарат, равновесие, координацию движений и ключевые функции восприятия, такие как обработка лингвистической информации и внимание{437}. Ученые также обнаружили прямую связь игры с развитием префронтальной коры головного мозга, отвечающей за эмоции, внимание и принятие решений – функции, необходимые нам для нормального взаимодействия с другими членами общества. Чем больше игры, тем больше префронтальная кора. Ученые говорят, что это верно и для людей: дети, у которых есть время порезвиться просто так, без цели и обязательств, вырастают более социализированными и успешными в учебе{438}.
