размытости мужских черт характера. Во-вторых, эта размытость не способствовала проявлению интереса со стороны противоположного пола, что, в свою очередь, снизило самооценку нашего подопечного и загнало проблемы ещё глубже.
– Видимо, всё так и было, – грустно констатировал я. – В школе, как и в детском саду, отношения с девочками у меня не складывались. Хотя они хорошо ко мне относились, но с их стороны это был дружеский интерес, без заигрываний и кокетства. Наверное, как раз поэтому я в последствии женился на той, которая сама решила выйти за меня замуж. Можно сказать, что она фактически женила меня на себе. Таким нерешительным «валенком» я тогда был.
– Об этом подробнее расскажешь попозже, – посоветовал Субъект в Чёрном. – Давай всё по порядку.
Глава 8. О войне
«Война есть убийство. И сколько бы людей не собралось вместе, чтобы совершить убийство, и как бы они себя не называли, убийство всё же самый худший грех в мире»
Лев Толстой
Школьные годы были самым стабильным периодом в моей жизни. Учился я средне, ни хорошо и ни плохо. Учёба давалась довольно легко, зубрить не было необходимости. Но и особого интереса к учебным занятиям не возникало. Школа была для меня своего рода работой – постоянной и скучной. Только в начале первого класса, когда всё это было в новинку, уроки казались праздниками. Со временем и предметы, и лица стали привычными и неинтересными. На первый план вышла дворовая жизнь.
Если в школе мы все были одним целым – классом, школьной ячейкой, то после уроков разбивались на отдельные группы. Мы играли в войну, в «своих» и «врагов». Каждая группа хотела считать себя «нашими», а других – своими противниками. Иногда мы договаривались, кто сегодня будет «своим», а кто – иностранным захватчиком. И конечно, каждый хотел быть разведчиком, чтобы пробраться к противнику в тыл и его обезвредить. Оружием нам служили обычные палки, мы представляли, что это пистолеты и автоматы. Делая вид, что стреляем, мы голосом имитировали стрельбу, обычно изображая автоматную очередь. Условно убитые, падали на воображаемом поле боя и оставались лежать до конца игры. Захваченных в плен отводили в военный штаб, где допрашивали и пытали. При этом, «наши» всегда должны были молчать и терпеливо переносить пытки, а противники и предатели – сдаваться в плен и рассказывать всю секретную информацию. По правилам этой игры «наши» всегда побеждали и наказывали предателей и врагов.
Мы были поколением послевоенным, и не знали всех ужасов той страшной войны. Но наши родители, соседи по коммунальным квартирам, учителя и просто люди старшего поколения ещё отчётливо помнили те трагические времена.
Почти в каждой семье был кто-то, кто не вернулся с войны или остался на всю жизнь калекой. Погибшие и пропавшие без вести мужья, жёны, дети, родители смотрели со старых выцветших фотографий, будто говоря: «Помни войну!»
В те годы показывали много художественных и документальных фильмов о минувшей войне. Телевизоры были большой редкостью, поэтому мы бегали в кинотеатр. Среди зрителей на таких киносеансах больше всего было детей и подростков. Взрослым не очень хотелось вспоминать ту войну.
– Человечество воюет уже две тысячи лет, – с горечью заметила Личность в Белом. – И чего не хватает людям? Для них созданы уникальные условия жизни, им даны огромные природные богатства, неиссякаемые источники тепла, света, воды и еды. Таких особых условий нет ни в одном другом секторе бытия. Казалось бы, трудись, развивайся, радуйся и живи. А им всё неймётся.
– Ну, не две тысячи лет, – поправил её Субъект в Чёрном. – Человечество воевало всегда – и в допотопные времена, и в период птеродактилей и динозавров, и миллион лет до нынешней эры. Просто историческая память у людей коротка, и артефактов с тех пор сохранилось не много. Бóльшая часть предыдущих цивилизаций воевала до полного самоуничтожения. После этого на Землю вновь заносился «человеческий вирус», получивший новую генетическую модификацию, и начинался очередной цикл развития и окультуривания человечества.
– Но как бы там ни было, у каждой цивилизации, точнее, у её человеческих представителей имеются инстинкт самосохранения, собственный разум и генетическая память, – продолжила Личность в Белом. – Пусть не сразу, но с течением времени все эти факторы должны были сработать. Почему человечество продолжает запрыгивать на те же самые грабли?
– Человеческая природа изначально греховна, а земной мир полон соблазнов, – продолжил Субъект в Чёрном. – И потом, данный уровень бытия – нечто, вроде начальной школы. А чем интересуются младшие школьники мы только что слышали. Вот Вам пример генетической памяти большинства представителей этого вида: учиться не хочется, хотя есть к этому все предпосылки, а вот в войнушку поиграть – это всегда пожалуйста. Для дурного дела много ума не надо. С возрастом такие детские игры могут стать навязчивым состоянием и тогда не мальчики, а уже мужчины развязывают реальные войны.
– Значит, история о грехопадении человека имеет под собой основание? – поинтересовался я.
– О какой истории ты говоришь? – уточнил Субъект в Чёрном.
– Христианская религия утверждает, что БОГ изгнал Адама и Еву из рая за то, что они съели яблоко, тем самым нарушив запрет. И за этот их грех с тех давних пор расплачиваются все люди.
– Наивные индивиды, – посетовал Субъект в Чёрном. – Вы готовы поверить в любую галиматью. Библия, мой дорогой, – это сборник рассказов, не связанных между собой. Притом, написаны были эти рассказы по заказу власть предержащих. А церковь всегда была в сговоре с властью.
«Ветхий завет», на историю из которого ты ссылаешься, очень древнее аллегорическое произведение. В нём описаны определённые космические события в форме метафор. Поэтому не стоит всё понимать так буквально.
Я же говорил о греховности природы самого человека, то есть о его структуре. Человек неоднороден, и грубая видимая оболочка – лишь одно из его тел. Есть и другие тела, более тонкие и уязвимые. А внутри этого многослойного кокона находится бессмертная сущность, ЗЕРНО, содержащее в себе все космические законы. Вот оно-то и создано по образу и подобию. Его нужно взращивать и беречь.
Человек по натуре противоречив, и его УМ является тем искусителем, который устраивает испытания, будь то трудности или соблазны.
– А война, это – трудность или соблазн? – спросил я.
– Для кого-то – трудность, а для кого-то – соблазн, – ответил Субъект в Чёрном. – Для тех, кто вынужден защищаться и защищать других, это – трудность, а для нападающей стороны, это – соблазн, желание власти и славы, почестей и богатства. Соблазн управления и властвования над другими развивает ГОРДЫНЮ – основу всех смертных грехов. Но та же гордыня являет собой взращённый внутри комплекс духовной неполноценности или ущербности. Это – болезнь, злокачественная опухоль, порча божественного ЗЕРНА, ведущая к его гибели.
– Но как же тогда
