106
См.: Denis de Rougement, The Myths of Love (New York, Pantheon Books, 1963).
Campbell, III, p.67.
Гесиод, Теогония, 120-122.
Там же.
Действие любви можно сравнить с эффектом наркотика ЛСД. И то и другое рушит стены привычного мира и разрушает нашу защиту, оставляя нас обнаженными и уязвимыми. Приняв ЛСД, можно ощутить благоговение и рвение, но это может быть паранойя и полная дезинтеграция без какого бы то ни было наслаждения. Параллель этому наблюдается и в любви. Ревность, зависть, подозрение, ярость и даже ненависть могут быть намного сильнее, будучи спровоцированы любовью. Многие пары остаются вместе, казалось бы, движимые скорее ненавистью, чем любовью. Как и в пьесе Эдварда Олби Кто боится Вирджинии Вульф?, иногда бывает очень трудно сказать то ли ненависть маскирует любовь, то ли наоборот.
См.: Зигмунд Фрейд, "Я и Оно".
Campbell, III, p.235. Смотрите также трактовку Тристана и Изольды у Дени де Ружмана, Denis de Rougement, Love in the Western World (New York, Pantheon Books, 1956).
Ibid.
Ср.: Robert Litton, "On Death and Death Symbolism", Psychiatry, publ. by The William Allison White Foundation, Washington, D.C., 27, 1964, pp.191-210. Ср.: Geoffrey Gorer, "The Pornography of Death", in: The Berkley Book of Modern Writings, eds. W.Phillips and P.Rauch, 3rd ed. (New York, Berkley Publishing Corp., 1956), pp. 56-62.
В отношении сатиры на это см.: Aldous Huxley, After Many a Summer Dies the Swan.
Четкие примеры склонности всячески избегать реальности смерти представлены в поздних работах Эриха Фромма. "Горе – это грех", – пишет он, давая психологическое обоснование подавления сознавания смерти. Далее он настаивает, что человек удерживает себя от самой мысли о смерти. Я не вижу, как такое уклонение может не быть разрушительным для личности. Ср.: The Heart of Man (New York, Harper & Row, 1964).
Тенденция подавления смерти также имеет свою историю. После потери веры в бессмертие в XVIII и XIX столетиях мы подавили смерть нашей верой в прогресс; если мы можем победить природу, победить болезни, то почему нельзя экстраполировать успехи прогресса, хотя бы в далеком радужном будущем, и на нашу победу над смертью?
Tillich, р.23.
См.: Зигмунд Фрейд, "По ту сторону принципа удовольствия".
Frobenius, in: Der Kopf als Schicksal (Munich, 1924), quot. by Jung Kerenyi, Introduction to a Science of Mythology.
Seymour L.Halleck, "The Roots of Student Despair", THINK, publ. by IBM, XXXIII/2, March-April, 1967, p.22.
См.: Платон, Апология.
William Butler Yeats, Mythologies (New York, Macmillan Co., 1959), p. 332.
См.: Иоганн Вольфганг Гете, "Из моей жизни: Поэзия и правда", в: СС в 10 т. (Москва, Худ. лит., 1976), т.З.
Webster's Collegiate Dictionary.
E.R.Dodds, The Greeks and the Irrational (Berkeley, University of California Press, 1968), p.120.
Henry Murray, "The Personality and Career of Satan", The Journal of Social Issues, XVIII/4, p.51.
Henrik Ibsen, Peer Gynt, trans. Michael Meyer (New York, Doubleday Anchor, 1963), p.xxviii.
William Butler Yeats, Selected Poems, ed. M.L.Rosental (New York, Macmillan Co., 1962), p.xx.
Yeats, Mythologies, p.332.
Storr, p.1.
Из приветственного обращения на ежегодном собрании Американской психиатрической ассоциации в 1967 г. в Атлантик Сити. См.: The American Journal of Psychiatry, 124/9, March, 1968, рр.58-64. Для тех, кто склонен придерживаться обычного уничижительного взгляда на примитивную терапию и ритуалы, заметим, что доктор Принс высоко уважал искусство местных целителей. Когда клинические средства психиатрического лечения не позволяли оказать помощь туземцу, доктор Принс направлял его к местному целителю, которому доверял. Эти целители, по-видимому, имели довольно сносное понятие о различных типах расстройств, которые мы называем шизофренией, и имели некоторое представление о том, какие из них они могут вылечить, а какие нет. Я думаю, что мы должны не оценивать терапию такого рода, сравнивая ее с нашими современными методиками или рассматривая ее просто как "примитивное" лечение в пренебрежительном смысле, а относиться к ней как к выражению архетипных способов решения человеческих проблем, которые должны быть так же адекватны условиям их племени, как наши методы адекватны нашим условиям. Эти, так сказать, ранние формы могут пролить свет на наши современные проблемы.
Здесь я обязан доктору Вольфгангу Цукеру за идеи, подсказанные его неопубликованной статьей: "The Demonic from Aeschylus to Tillich", Theology Today, XXV/1, April, 1969.
ήθος αγθρώπω δαίμων. См.: Dodds, p. 182. Эта фраза часто неправильно переводится как "Характер человека – это его судьба". Доддс переводит здесь "daimon" ["даймон"] как "destiny" ["судьба"]. В то время как это придает иные аспекты демоническому, не следует забывать, что греческим словом является δαίμων.
Эсхил, "Эвмениды",989-994, в: Античность и современность сквозь призму мифа об Атридах.
Dodds, p. 183. "По этому вопросу [корни человеческого поведения] первое поколение софистов, особенно Протагор, придерживались взгляда, оптимизм которого в ретроспективе кажется патетическим, но исторически понятным. "Добродетели или состоятельности (arete) можно научиться": можно критиковать традиции, модернизировать Nomos, созданный предками, и исключая из него последние следы "варварской глупости", человек может научиться новому Искусству Жить, и человеческая жизнь может быть поднята до новых, прежде невообразимых высот. Такая надежда оправданна для человека, явившегося свидетелем быстрого роста материального благополучия после персидских войн и последовавшего беспрецедентного расцвета духа, достигшего кульминации в уникальных достижениях Афин времен Перикла. Для этого поколения Золотой век не был утерянным раем смутного прошлого, как считал Гесиод; для них он лежал не позади, а впереди и к тому же не очень далеко впереди. В цивилизованном обществе, энергично провозглашал Протагор, самый худший гражданин уже более достойным человек, чем предположительно благородный дикарь. Фактически пятьдесят лет Европы лучше, чем век Китая. Но век оптимистов в истории, увы, недолог. Я думаю, если бы Теннисон испытал на себе последние пятьдесят лет Европы, то он пересмотрел бы свои приоритеты; и Протагор, прежде чем он умер, имел достаточно оснований пересмотреть свои. Вера в неизбежность прогресса просуществовала в Афинах даже меньший срок, чем в Англии".
Herbert Spiegelberg, ed., The Socratic Enigma (Indianapolis, Bobbs-Merill Co., 1964), p.127.
Ibid., pp. 127-128.
New English Dictionary, ed. James A.H.Murray (Oxford, 1807).
Zucker.
Ibid.
Иоганн Вольфганг Гете: "Из моей жизни: Поэзия и правда".
Там же.
Sigmund Freud, "Analysis of Case of Hysteria", Collected Papers (New York, Basic Books, 1959), III, pp.131-132.
Morgan, p. 158. Пусть те психологи и социологи, которые несколько десятилетий тому назад обычно обходили эти жесткие высказывания Фрейда, легкомысленно навешивая на них ярлык "пессимизма", теперь вспомнят, что произошло с тех пор, как он убеждал нас в трагизме жизни: Гитлер и Дахау, атомная бомба и Хиросима, а теперь перед нами зрелище самой могущественной в мире нации, завязнувшей в трясине разрушительной войны во Вьетнаме без какой-либо надежды на конструктивное решение.
Фрейд дает конкретную иллюстрацию демонического с точки зрения того, как частные аспекты личности берут верх над целым, со всеми разрушительными последствиями для нашей целостности: "Именно в садизме, где инстинкт смерти искажает эротическую цель в ее собственном смысле и в то же самое время удовлетворяет эротическое влечение, нам удалось яснее всего понять его характер и его отношение к Эросу. Но даже там, где он появляется безо всякой сексуальной цели, в самой слепой ярости разрушения, мы не можем не заметить, что удовлетворение этого инстинкта сопровождается исключительно высокой степенью нарциссического наслаждения вследствие того, что преподносит эго свершение его извечной жажды всемогущества". (Civilization and Its Discontents (1927-1931), Standard Edition (London, The Hogarth Press, 1961), XXI, p.121).
