В США Владимир Козьмич возвращался с потяжелевшим багажом. Белен выразил готовность сотрудничать с «Вестингауз» и передал американским коллегам электронно-лучевую трубку последней модели и высоковакуумный молекулярный насос конструкции Голвека. Еще более важным приобретением Зворыкина стало обещание русского француза Григория Оглоблинского приехать в США для работы в его лаборатории.
Прибыв во второй половине декабря в «Вестингауз», Зворыкин доложил результаты поездки С. Кинтнеру. На этот раз Кинтнер без обиняков объяснил, что теперь все, что касается развития телевидения, Владимиру Козьмичу нужно обсуждать с вице-президентом Ар-си-эй Д. Сарновым. Через неделю после своего возвращения из Европы Зворыкин отправляется в Нью-Йорк, чтобы встретиться с Давидом Сарновым. Этой встрече предстояло стать важным поворотным моментом как в судьбе Владимира Козьмича Зворыкина, так и, как стало ясно спустя годы, в истории мирового телевидения.
ДАВИД САРНОВ И СОЗДАНИЕ КИНЕСКОПА
Встреча Зворыкина с Сарновым состоялась в первые дни нового, 1929 года. Сотруднику исследовательской лаборатории компании «Вестингауз» и вице-президенту Ар-си-эй приходилось видеть друг друга и раньше, но на этот раз Сарнов впервые пригласил коллегу из родственной корпорации для того, чтобы посвятить в свои планы и найти в его лице союзника в решении сложной и перспективной научно-технической задачи.
Зворыкин постарался рассказать Сарнову о том, что интересного он извлек из посещения европейских лабораторий. Через двадцать минут Сарнов остановил монолог Владимира Козьмича вопросом:
— Хорошо, а что потребуется вам, чтобы сделать практическую систему телевидения?
Впоследствии Сарнов и Зворыкин не раз вспоминали тот разговор, их воспоминания сохранились в снятом позже документальном фильме. Владимир Козьмич ответил тогда, что ему потребуются два года работы, помощь еще трех-четырех квалифицированных сотрудников плюс примерно сто тысяч долларов. Не задавая лишних вопросов, Сарнов пообещал, что все это будет предоставлено. Опытный бизнесмен, он, конечно, про себя отметил, что запросы Зворыкина для решения такой задачи были более чем скромными. Спустя много лет, давая интервью, Сарнов не упускал случая иронично заметить, что реальные затраты по организации системы телевещания были как минимум в сорок раз больше суммы, названной Зворыкиным. В оправдание Зворыкина все-таки добавим, что предъявленные им требования относились только к его разработке, а не к системе телевизионного вещания в целом. Тогда, в 1929 году, создателям будущего ТВ не приходило в голову, что со временем их высказывания будут цитироваться авторами историко-научных сочинений.
Вернувшись в «Вестингауз», Зворыкин узнал, что запрошенное им финансирование уже выделено и ему остается лишь подобрать помощников для работы. Прежде всего, Владимир Козьмич планировал выполнить разработку новой приемной телевизионной трубки, по конструкции схожей с той, что он увидел у Белена в Париже, но одновременно воплощающей в себе принципиально другие идеи его самого. В считаные дни удалось найти подходящих помощников для этой работы. Специалист в области электроники Харли Иамс был хорошо знаком Зворыкину по прежней работе. Дополнили группу физик С. Фридман и инженер У. Райт.
Наконец Зворыкин получил возможность работать так, как ему хотелось: с головой погрузившись в решение главных проблем, он имел при этом возможность использовать для решения связанных с ними задач толковых помощников. Зворыкин по-прежнему оставался сотрудником компании «Вестингауз», но теперь он уже как бы воспарил над привычным миром лаборатории, облеченный новыми задачами и поддержкой более широко мыслящего руководителя. Эта поддержка окрылила Владимира Козьмича, он находился в состоянии творческого подъема, его энтузиазм передавался помощникам, которые работали сплоченно и эффективно.
Работа над созданием кинескопа началась в феврале 1929 года и потребовала всего лишь около полугола. Результат разработки превзошел все ожидания. Приемной высоковакуумной телевизионной трубке, которую Зворыкин назвал «кинескопом» (от греческих слов «кинео» — двигаться и «скоп» — смотреть), было суждено стать родоначальницей целого семейства будущих электронно-лучевых трубок, находящих до настоящего времени самое широкое применение — от опытов по физике до радиолокационных установок. С появлением кинескопа Зворыкина изменилась сама история зарождающегося телевидения: по крайней мере в части телевизионных приемников оно становилось электронным.
В работе над созданием кинескопа проявились характерные черты таланта Зворыкина как ученого и инженера. Удивительная техническая интуиция позволяла ему без колебаний принимать решения, которые, как показала дальнейшая история, оказывались единственно правильными. Например, для фокусировки пучка электронов (как тогда говорили, «катодного луча») экспериментаторами предлагались три способа — газовый (фокусировка ионизованным газом), электромагнитный и электростатический. Будущее было за электростатической фокусировкой, и своими разработками Зворыкин, по существу, приближал это будущее.
Конечно, он знал о работах других экспериментаторов, применявших электронную фокусировку, — П. Э. Шевалье и Ф. Голвека во Франции, М. Кнолля, Л. Шиффера и К. Штроека в Германии, Р. Джорджа в США, но его технические решения не были повторением того, что делалось другими. В конструкции приемной трубки, созданной Зворыкиным, все, начиная с кардинально новаторского способа электронной фокусировки, было технически оригинальным, открывающим пути к новому поколению устройств данного типа.
Создание кинескопа явилось примером выдающейся работы, когда группа квалифицированных специалистов воплощает в реальность глубокие идеи своего лидера. Такой же творческий штурм был необходим для решения проблем, связанных с разработкой передающей телевизионной трубки. После встречи в Нью-Йорке вице-президент Ар-си-эй Давид Сарнов явно возлагал на Владимира Козьмича большие надежды: по его указанию группа Зворыкина продолжала пополняться квалифицированными специалистами: в апреле 1929 года в нее вошел Джон Бэтчелор, в мае — Артур Вэнс, в сентябре к ним присоединились Рэндалл Бэллард и приехавший из Парижа, чтобы работать вместе со Зворыкиным, Григорий Оглоблинский.
Демонстрация кинескопа Зворыкина для руководства и специалистов компаний Ар-си-эй и «Дженерал электрик» состоялась 17 августа 1929 года. Условия для проверки работы кинескопа были жесткими: сигнал от механического телевизионного передатчика поступал не по проводам, а через эфир — в виде радиоволн фиксированной частоты. Среди присутствующих был и вице-президент Ар-си-эй Альфред Голдсмит, хорошо знавший состояние развития телевидения и всегда готовый подвергнуть сокрушительной критике недостаточно проработанные проекты.
На этот раз, однако, демонстрация закончилась триумфом. Результат работы говорил сам за себя: кинескоп Зворыкина продемонстрировал возможность приема телевизионного изображения электронным способом, и по качеству полученное изображение превосходило все, чего могли достичь до тех пор экспериментаторы. Размеры экрана (диагональ экрана кинескопа составляла 7 дюймов, то есть около 18 сантиметров) позволяли видеть достаточно четкое и яркое изображение размером примерно 10 на 12 сантиметров сразу нескольким зрителям. Больше всех был доволен Давид Сарнов. Сделав ставку на Зворыкина, он не ошибся в выборе. И если полностью электронное телевидение достижимо, то этот скромный и упорный русский, свернет горы, но осуществит задуманное.
После окончания демонстрации руководство компаний приняло решение выпустить опытную партию из шести телевизионных приемников на основе кинескопа Зворыкина. Чтобы приемник не был громоздким, кинескоп в нем был установлен экраном вверх; зритель видел передаваемое изображение через зеркало, расположенное над экраном. Опытная партия телеприемников была изготовлена к ноябрю 1929 года.
Один из этих красиво оформленных телевизионных приемников получил Зворыкин для продолжения своих опытов. Подарок фирмы он решил установить не в лаборатории, а в своем питсбургском доме. Расположенная в шести милях от его дома радиостанция KDKA начиная с августа 1929 года проводила опытную трансляцию сигналов механического телевидения, и Зворыкину было удобно использовать их радиоканалы для своих целей.
Подобно KDKA, многие радиостанции в разных странах осваивали в этот период трансляцию телевизионных сигналов с помощью передающих устройств механического типа. А заводы разных фирм уже подготавливали производство для выпуска оптико-механических телевизоров — громоздких сооружений, увидеть которые сегодня можно только в музеях.
