Ричард Карье - Почему я не христианин

Один мой приятель-вольнодумец Джон Рэнсом предложил мне изложить на бумаге те причины, по которым я не христианин. Он попросил, чтобы я в простой и ясной форме рассказал, как я к этому пришёл. Джон был особенно раздосадован тем, что некоторые христиане постоянно приводят неубедительные доводы в защиту своей веры, в суть которой они при этом не вникают, — как будто приводить доводы в защиту веры важнее, чем иметь настоящую убедительную причину, чтобы верить. За разговором мы выяснили, что и Джон, и я встречали немало христиан, которые в своём видении мира исходят из предпосылки, что они непременно должны быть правы, а потому реальность просто обязана соответствовать их представлениям. Они думают, что могут сочинять, что хотят, и пребывают в уверенности, что так и окажется на самом деле. Мы же используем противоположный подход. Мы исходим из фактов, а затем пытаемся понять, как их объяснить наилучшим образом, не взирая на то, куда нас ведёт поиск истины.

Кроме того, и Джон, и я встречались с такой ситуацией: когда догматизм христиан наталкивается на наш эмпиризм, с их стороны начинается ругань. Мне всё чаще встречаются христиане, которые заявляют мне в лицо, что я лжец, что я порочен, что я не желаю разговаривать с богом и намеренно игнорирую факты. Для них это единственное возможное объяснение моего непринятия христианства. Я просто не могу быть честным, хорошо информированным искателем истины, который пришёл к верному и разумному заключению в результате тщательного изучения фактов, поскольку, с точки зрения христианина, в таком случае я просто не мог бы не прийти к Христу. Таким образом, с их точки зрения, я не могу быть никем иным, как порочным лжецом, или ослеплённым грехом безумцем, страдающим самыми тяжёлыми психическими расстройствами.

Таким людям я ничем помочь не могу. Никакие мои доводы не переубедят их, — это просто невозможно, потому что они исходят из убеждения, что их вера во Христа и есть истина, а потому изначально любые мои слова и действия для них всегда будут ложью или результатом заблуждений. Для этого им не требуется доказательств, потому что они убеждены, что просто не могут ошибаться. Такие люди сами себя загоняют в ловушку, в зеркальную галерею, из которой им нет выхода. Если окажется, что они ошибаются, они об этом никогда не узнают. Они не воспринимают ни фактов, ни логики, ни разумных рассуждений. Учтём этот тревожный факт, а заодно отметим, что христианская религия, как и любая другая, явно скроена таким образом, чтобы служить оправданием культурно-обусловленным запросам и личному тщеславию её приверженцев (вроде того, что человек создан по образу и подобию бога, а не наоборот). Эти обстоятельства уже могут служить основаниями для определённых подозрений. Тот факт, что сама христианская концепция бога постоянно изменялась, чтобы лучше соответствовать текущему моменту, и часто противоречит логике и здравому смыслу, это уже достаточная причина для того, чтобы сделать шаг назад и задаться вопросом, не встали ли мы на ложный путь, следуя христианскому мировоззрению.

Это эссе никогда не переубедит христиан, которые сами заперлись в футляре слепой веры. Но тем христианам, чей разум открыт, изложение причин, по которым я отвергаю христианство, поможет увидеть, что я не запутавшийся лжец, а честный и разумный человек, пришедший к честному и разумному выводу. Я не стану подвергать здесь тщательному разбору все нюансы и вопросы, и не буду приводить все аргументы и доказательства. Я лишь остановлюсь на четырёх самых главных причинах, по которым я не христианин. Это только своего рода вступление, а не полное исследование вопроса [1]. Ведь именно об этом попросил меня Джон — в простой и ясной форме объяснить, почему я не христианин.

Я буду исходить из того, что К. С. Льюис верно обозначил признаки «чистого христианства»: оно основано на вере в то, что «есть только один бог», который «несомненно добр и праведен», «который стоит на стороне добра, любит любовь и ненавидит ненависть, который желает, чтобы люди вели себя определённым образом» и который «придумал и создал Вселенную». Но этот бог также считает, что в мире «многое пошло неправильно», а потому «громко призывает нас привести всё снова в порядок», и с этой целью он послал на смерть, а затем воскресил «своего единственного сына» Иисуса Христа, который и есть воплощение Создателя, и один лишь может «спасти» нас от «вечной смерти», если мы попросим его простить наши грехи. Цитаты приведены из работы Льюиса, которая так и называется — «Чистое христианство».

Если это и есть христианство (а большинство христиан явно так считают), то я могу привести четыре веские причины, по которым я не верю тут ни единому слову. И прежде чем я изменю своё мнение, все четыре должны быть опровергнуты на основе фактов и разумных рассуждений. Я говорю это вполне серьёзно — если будет доказана несостоятельность четырёх главных пунктов и будут предъявлены серьёзные доказательства их ошибочности, то все прочие причины не остановят меня от того, чтобы объявить о своей вере во Христа. На все прочие вопросы определённо можно было бы найти ответы в рамках самой веры, если бы не было этих четырёх.

Если бы бог чего-то хотел от меня, он бы мне об этом сказал. Он не стал бы поручать это кому-то ещё, словно у него самого времени не хватает, у этого вечного существа. И уж конечно он не поручил бы слабым и грешным людям доставку бесконечной череды туманных и противоречивых посланий. Бог передал бы своё послание сам, каждому из нас напрямую. И смысл послания был бы предельно ясен, поскольку его автором было бы мудрейшее существо во Вселенной. Мы бы все услышали его и вскричали «Эврика!» — настолько оно было бы понятным и убедительным. И ни у кого не было бы разногласий относительно его содержания. И даже если бы мы отвергли его, то нам, во всяком случае, пришлось бы признаться друг другу: «Да, старина бог говорил мне именно это». [2]

Отговорки не принимаются. Христиане утверждают, что есть некое всемогущее существо, которое хочет, чтобы мы поступали правильно и, следовательно, не хочет, чтобы мы совершали плохие поступки. Из этой вполне понятной гипотезы следует, что не должно быть никаких сомнений относительно того, какая религия или доктрина верна, это должно быть так же очевидно, как если бы речь шла об основах медицины, инженерного дела, физики, химии или даже метеорологии. Должно быть безусловно ясно, какие наши действия бог одобряет, а какие осуждает. И все возможные споры решались бы так же легко и однозначно, как споры между двумя врачами, химиками или инженерами относительно правильного курса лечения пациента, идентификации химического вещества или проектирования моста. В действительности же мы наблюдаем совершенно противоположную картину: неразрешимые противоречия и путаницу. Так что гипотеза явно не подтверждается, а её ложность свидетельствует о ложности христианства.

Обычно христиане пытаются объяснить это тем, что бог предоставляет нам свободу воли. Но тогда это означает, что либо человеческая воля сильнее божественной и способна заглушить слова бога, несмотря на все его титанические усилия, либо же для бога наш свободный выбор не слышать его слов оказывается важнее, чем спасение наших душ, то есть бог сам «выбирает» хранить молчание. Разумеется, нет никаких подтверждений ни таких выдающихся особенностей человеческой воли, ни такого своеобразного стремления бога, так что это явный случай «adhoc» теории: что-то просто «придумывается» на ходу для того, чтобы спасти принятую теорию, которая постоянно вступает в противоречие с действительным положением дел. Но в силу причин, на которых я подробно остановлюсь ниже, подобные «дополнительные элементы» не заслуживают никакого доверия, если нет объективных подтверждений их истинности. Нельзя просто взять и заявить, что они истинны. Истина не изобретается, её можно только открыть. В противном случае, христианство — это лишь гипотеза, в пользу которой пока не найдено никаких доказательств.

Ну да пусть так. Хотя рассуждение «это возможно, следовательно — вполне вероятно» нельзя считать логичным путём к вере, всё же допустим, что христианам как-то удалось «доказать» (приведя объективные данные, убедительность которых ни у кого не вызывает сомнений), что мы действительно обладаем столь сильной волей или что таково желание господа. Даже если с этим согласиться, всё равно остаются неразрешимые противоречия, связанные с «добавочной» гипотезой. Первым делом, она не объясняет, чем вызваны разногласия между самими верующими. Тот факт, что они не могут прийти к согласию относительно содержания божественного послания и о его стремлениях, разрушает теорию, согласно которой бог хочет, чтобы нам были ясны его послания и стремления. Это расхождение с теорией нельзя объяснить свободой воли, поскольку эти люди уже сами сделали свой выбор, причём они согласились не только услышать бога, но и признали Иисусу Христа пастором своих душ. Так что никто не может утверждать, что эти люди сделали выбор не слышать бога. А это означает, что либо бог говорит им разные вещи, либо же бога вообще нет. И даже если бог есть, но при этом он намеренно сеет между людьми рознь, это противоречит христианскому тезису относительно устремлений господа, то есть это означает ложность христианской религии.