34Что касается названия catacumbae, то оно не принадлежит греко-римскому миру, но образовалось уже в христианскую эпоху и употреблялось сначала в качестве местного термина. Самое раннее известие, где встречается слово catacumbae, есть одна древняя хроника, в которой выражением ad Catacumbas, определяется место положения усыпальницы св. Севастиана. С течением времени, когда первоначальная топография римских кладбищ была забыта, это название стали безразлично прилагать ко всем подземным усыпальницам в окрестностях Рима и в других местах. Филологическое значение этого слова объясняют различно. Одни производят его от κατά — при и κύμβος — углубление, пещера; другие — от κατά и tumba — τύμβος — курган, могила; третьи (Марки и Росси) от cubo, cumbo — лежу. Впрочем, смысл всех этих производств одинаков, так как они отправляются от мысли о могиле и усыпальнице. Подробнее об этом у Schultze, Die Katakomben, s. 39–40; Du Cange, Glossarium Latinitatis, sub voce catacumbae, torn. II pag. 232.
35К древнейшим усыпальницам Дж. Б. Росси относит следующие: Домитиллы in via ardeatina, Люцины in via appia, Претекстата — там же, Прискиллы in via salaria, Агнессы in via nomentana. Несмотря на продолжительные исследования, в настоящее время известно не более половины римских усыпальниц, сведения о которых встречаются у древних писателей, а вполне раскопаны только кладбища Каллиста и Агнессы.
36Pelliccia, De christianae ecclesiae politia t. III, Dissertatio de Coemeterio §§ 1–2, pag. 302–309 и др.
37Schultze, Die Katakomben, ss. 29, 42.
38Классовский, Помпея и открытые в ней древности, стр. 123–124. СПб. 1856.
39Euseb. Hist, ecclesiast. I. VII cap. XI и XIII; русск. пер. т. I, стр. 413, 420.
40Когда дело идет о колюмбариях или гробницах, надо иметь в виду, что этот надел не был земельным, а измерялся числом приходившихся на долю владельца 41ollarum, т. е. погребальных урн или горшков, которые могли поместиться на известном пространстве. Колюмбарии у римлян состояли из более или менее поместительной комнаты над или под землей. Комната эта по стенам ее была изрезана горизонтальными нишами или углублениями, в которые вставлялись урны с пеплом и обгорелыми костями умершего. Вместимость углублений соответствовала размеру урн, так что последние совсем уходили в эти ниши, устье которых заставлялось плитой и замазывалось цементом. Обыкновенно каждая урна вмещала в себе прах одного лица, но случалось и так, что, по завещанию умерших, в одну и ту же olla клали пепел и кости двух лиц — супругов или друзей. Более крупные ниши, вмещавшие не пару урн, как обыкновенно, но более значительное число их, назывались aediculae. Члены погребальных коллегий, судя по количеству взноса, владели большим или меньшим числом этих урн: двумя, шестью, встречается даже указание на семь с половиной. 1 Apolog. cap. XXXIX.
42Epist. ad Pamraach. de obitu uxoris: Ceteri mariti super tumulos conjugum spargunt vidas, rosas, lilia floresque purpureos et dolorem pectoris his officiis consolantur. Pammachius noster sanctam favillam ossaque veneranda eleemosynae balsamis rigat.
43 Ibidem ss. 34, 42. 44 Русск. перев. стр. 209–210. 8245Такие loculi назывались locus bisomus, trisomus, quadrisomus. Allard, Rome soutcrraine, p. 40—4146 П. И. Цветков, Аврелий Пруденций, прилож. стр. 192
47 Руководство к этрусской и римской археологии, в переводе Первова, стр. 89–91, 95–98. Митава. 1890 г.
48 Классовский В., Помпея и открытые в ней древности, стр. 69–71, 97–98, 144–145, 159, 165–166, 169–171, 177–178, 191, 195, 203, 214, 216–219, 222, 229–230, 274, 280–283. СПб. 1856.
49De idolatria capp. 1 и 3. «Exinde iam caput facta est idololatriae ars omnis, quae idolum quoquomodo edit. Neque enim interest, an plastes effingat, an caelator exsculpat, an phrygio detexat: quia nec de materia refert, an gypso, an coloribus, an lapide, an aere, an argento, an filo formetur idolum. Quando enim et sine idolo idololatria fiat, utique, cum adest idolum, nihil interest, quale sit, qua de materia, qua de effigie, ac qui putet id solum idolum habendum, quod humana effigie sit consecratum. Ad hoc necessaria est vocabuli interpretatio: εΐδος graece formam sonat; ab eo per diminutionem εΐδωλον deductum, aeque apud nos formulam fecit. Igitur omnis forma vel formula idolum se dici exposcit. Inde idololatria omnis circa omne idolum famulatus est servitus. Inde et omnis idoli artifex eiusdem et unius est criminis: nisi parum idololatriam populus admisit, quia simulacrum vituli, et non hominis sibi consecravit». Сн. русск. перев. Карнеева, ч. 1, стр. 118–119.
50De idol. cap. 8: «Sunt et aliae complurium artium species, quae, etsi non conlingunt idolomm fabricationem, taraen ea, sine quibus idola nil possunt, eodem crimine expediunt. Nee enim differt, an exstruas vel exornes, si templum, si aram, si aediculam eius instruxeris, si bracteam expresseris, aut insignia aut etiam domum fabricaveris. Maior est eiusmodi opera, quae no effigiem confert, sed auctoriatem. Русск. пер. ч. 1, стр. 123.
51De idol. capp. 4–5; русск. перев. ч. 1, стр. 119–121.
52В Апостольских Постановлениях сказано: «Делатель кумиров, ставши христианином, пусть откажется от этой работы, или да извержется из церкви».
53De idol. capp. 6–8; русск. перев. ч. 1, стр. 122–125.
54De idol. capp. 10 и 15; русск. перев. ч. 1, стр. 128, 136. Сн. Послание к жене, по русск. перев. ч. 2, стр. 240.
55Покровский А. П., Философ Аристид и его недавно открытая апология, стр. 14–15, 18–19, 27. Сергиев Посад. 1898 г.
56Первой Апологии гл. 9; Памятники древней христианск. письменности в русском переводе свящ. Преображенского, т. III, стр. 44–45. Москва. 1862 г.
57Из какого вещества и посредством какого искусства получили образ те, которых эллины считали за богов, — об этом подробнее у автора Послания к Диогнету, гл. 2; Памятн. древн. христ. письм. т. IV, стр. 14–15. Москва. 1863.
58Речь против эллинов, главы 1, 3, 4, 33–35; Памяти, древн. христ. письмен. т. IV, стр. 135–137, 139–140, 173–175.
59Апология Афинагора, главы 4, 6, 10, 15–18, 26; Памятн. древн. христ. письмен. т. V, стр. 16, 19, 23, 30–34, 51. Москва. 1864.
60Речь Мелитона в Памятн. древн. христ. письмен., т. VII, стр. 30–31, 35–36, 39–41. Москва. 1866.
61Феофила к Автолику, книга первая, главы 2–3, 10; кн. 2, глава 2; Памятн. древн. христ. письмен, т. VI, стр. 10–11, 18, 24–25. Москва. 1865.
62Минунция Феликса Октавий, главы VII, X, XXI, XXIII, XXIX, XXXII; Памяти, древн. христ. письмен, т. VII, стр. 58–59, 62–63, 79–82, 85, 96, 100–101.
63Стромат кн. V, гл. 5, 11; кн. VII, гл. 5; перев. Н. Корсунского, столб. 539, 583, 808.
64Arnobii Disputat. adv. gent., lib. VI с. 1. Augusti, Beitr. z. christl. Kunstgesch. I, 103–146, II, 81 и далее.
65Conlra Celsum lib. VII, с. 9; 10. Беседа на кн. Иисуса Навина66 Обстоятельные речи об этом в статье И. С. Бачалдина: Изобразительные искусства и святые отцы церкви IV века, помещенной в журнале Вера и Церковь за 1902 г.
67Климента Римского первое послание к Коринф, гл. XXV; Памятн. древн. христ. письмен. т. П, стр. 127–128. Москва, 1860.
68Памятн. др. хр. письм. т. IV, стр. 20, 69; т. V, стр. 31; т. VII, стр. 72.
69Иринея Лионского пять книг против ересей в Памяти, др. христ. письм., стр. 33, 147, 149, 181, 201.
70Там же, стр. 258–259.
71Там же, стр. 449, 463–470, 478, 484.
72Увещание к эллинам в перев. Н. Корсунского, стр. 107–114, 120–121, 123.Ярославль, 1888. Стромат кн. VII, гл. 5, ст. 808.
73Стромат кн. VI, гл. 17, в перев. Корсунского, ст. 766. Kraus, Geschichte d. christlichen Kunst, В. I, s. 63.
74Стромат кн. VI, гл. 11, в перев. Корсунского, ст. 712.
75Педагога кн. III глава 11, в перев. Корсунского, ст. 295–299.
76Там же, столбцы 300–301.
77De pudicitia, cap. 7 и 10
78Против Гермогена гл. 1; в перев. Карнеева, ч. IV, стр. 67–68.
79Против ересей кн. I, гл. XXIV, 5; русск. перев. в Памятн. древн. хр. письм., стр. 100.
80Против ересей кн. I, гл. XXV, 6; русск. перев., стр. 105.
81Kraus, Real-Encyklopadie d. christl. Alterhumer, s. v. Abraxas, B. I, ss. 6—10. Древности. Труды Московск. археологич. общества, т. IV, проток. № 79, стр. 25–26; сн. Древностей т. VI, проток. № 99, стр. 25–26.
82 Не разделяя вполне реалистической школы, покойный Росси как бы двоился между символическим объяснением и историческим, но это колебание, эта в своем роде непоследовательность иногда искупались у него более верным определением отдельных предметов и более многостороннею их оценкою83 См. стр. 100.
84 См. стр. 102.
85Правительственное преследование икон открыто было Львом Исаврянином, издавшим в 726 году эдикт враждебный иконопочитанию. Какие побуждения заставили его наложить свою руку на обычай, столь распространенный и столь высоко почитавшийся в то время — решить трудно, так как эдикт этот утрачен, и мы знаем о содержании его лишь по ссылкам на него в актах собора 754 года. Полагают, что император был подвигнут на эту крутую меру влияниями иудеев, которые в иконопочитании видели нарушение второй заповеди десятословия, и магометан, отвергавших живопись вследствие религиозного спиритуализма. Нельзя думать, чтобы этот один мотив, если он и действительно имел место, исчерпывал сущность иконоборческого движения, создавшего целую литературу и две сильные партии из многочисленных сторонников, не имевших ничего общего ни с иудеями, ни с магометанами, до которых им не было никакого дела. Нельзя в этом движении видеть только борьбу императорской придворной партии, потому что спор возникал несколько раз, и противная иконопочитанию сторона действовала не одною вооруженною силою, но и оружием слова, путем литературной полемики и исторических доводов. Она принимала к сердцу этот вопрос, как догматическое явление, как положение, которому в практике соответствовал строго сложившийся порядок вещей. Не отрицая совсем указанных мотивов, мы однако держимся той мысли, что иконоборство тесным образом связано с направлением тогдашней церковной живописи, примыкает к длинному ряду предшествовавших богословских споров, соприкасается с евтихианством и монофизитством, — мысль, которую не раз проводили защитники иконопочитания в борьбе со своими противниками. В культовом и церковно-историческом отношении иконоборство было сильным отголоском того древнехристианского направления в богословии, которое в большей или меньшей степени разделяли Тертуллиан, Епифаний, Кирилл Александрийский и даже Златоуст, восстававшие против языческого искусства с его циническим и чувственным характером. Иначе говоря — это древнехристианское отвращение к идолу, к известным основам культа еллинов стало заветной идеей богословов и в неразвитых умах смешалось с отрицанием искусства вообще, тогда как великие писатели IV–V вв. тщательно различали эти две стороны86По словам патр. Никифора, Сидетский митрополит Фома, современник иконоборческого волнения, самолично видел одну еретическую книгу, в которой имя Епифания над спорным письмом было писано по выскобленному месту, и можно было еще различить, что сначала тут стояло имя Епифанида. Митр. Фома открыто засвидетельствовал об этом перед собором епископов, вполне поверивших ему и тем изобличивших настоящего виновника. Из этого трактата п. Никифора (Contra Epiphanidem) мы узнаем, что под именем Епифания вращалось тогда несколько сочинений подобного рода и, весьма вероятно, подложных. Одно из них было известно под таким заглавием: «Из слова св. Епифания против тех, которые по языческому обычаю пишут иконы Христа, Богородицы, мучеников и даже ангелов и пророков»; другое — под именем: «Письмо к Феодосию». Слова патр. Никифора в защиту иконопочитания в переводе проф. И. Д. Андреева изданы Моск. Дух. Ахадемией в 65 томе «Творений святых отцов».
