В 1589 г., в период царствования сына Ивана Грозного царя Федора, был сделан новый шаг: во главе русской православной церкви встал патриарх. Патриарх был облечен значительно большей властью, нежели управлявшие до него русской церковью митрополиты. Он был как бы государем духовенства. Такая централизация церковной организации была очень выгодна для государственной власти. Достаточно было царю иметь своим послушным орудием патриарха, как он получал большое влияние на всю церковь. Интересно отметить, что первым русским патриархом стал Иов, креатура Бориса Годунова, который был первой фигурой в государстве в царствование слабоумного царя Федора. Борис Годунов щедро осыпал милостями вновь поставленного иерарха русской церкви: ему была преподнесена жалованная грамота, подтверждающая его привилегии, выплачивалось громадное содержание деньгами, делались богатые подарки.
Патриарх Иов не остался в долгу у своего благодетеля. После смерти царя Федора в 1598 г. он выступил главным режиссером великолепно разыгранного спектакля по избранию Бориса Годунова на царский трон. Патриарх Иов организовал различные «народные» делегации к Борису с просьбами принять венец, по его приказу во всех московских церквах служились по этому поводу молебны, в проповедях священники убеждали народ, что в случае отказа Бориса в стране «междоусобная брань воздвижется», будет «христианство в разорении». Ставленник Бориса председательствовал на соборе, редактировал соборную грамоту об избрании нового царя, в которой говорилось: «А у меня, Иова патриарха, и у митрополитов, и у архиепископов, и у архимандритов, и у егуменов, и у всего освещенного вселенского собора, и у бояр, и у дворян, и у приказных, и у служилых, и у всяких людей и у гостей, и у всех православных крестьян мысль и совет всех единодушно, что нам мимо государя Бориса Федоровича иного государя никого не искати и не хотети».
Русская православная церковь в этот период прилагает много усилий для укрепления самодержавия. В качестве примера историки указывают на характер канонизации святых. В царствование Ивана IV, в 1547 г. и 1549 г., митрополитом Макарием собирались церковные соборы, на которых к 22 имеющимся отечественным святым было добавлено еще 39. В. О. Ключевский дает интересный социальный анализ этих святых: 16 князей и княгинь, 1 боярин, 3 литовских мученика, 14 митрополитов и епископов, 4 юродивых и 23 основателя и подвижника монастырей. Н. М. Никольский в своей истории русской православной церкви пишет, что среди вновь канонизированных святых не оказалось ни одного удельного князя, которые были так характерны для предшествующих периодов. Удельные князья, лишавшиеся в процессе создания централизованного государства своих земных престолов, лишались и небесных престолов.
В свою очередь и самодержавие стремилось укрепить авторитет русской православной церкви. Ей рекомендовалось позаботиться о том, чтобы на Руси было достаточное количество божественных реликвий. Тем более что их легко можно было приобрести, так как после завоевания Византии турками «тамо бо вера православная испроказися Махметовою прелестью от безбожных турок, зде же в русией земли паче просия и святых отец наших учением». Обедневшее после завоевания и разграбления турками своей страны византийское духовенство с готовностью продавало свои реликвии, и на Русь двинулся целый поток мощей, чудотворных икон, кусочков животворного креста и т. д. Русское духовенство, разумеется, было очень заинтересовано в таких покупках, так как святыни, выставленные для поклонения в том или ином храме, приносили большой доход, привлекая новых паломников.
Святыни приобретались лихорадочно, спекуляция на невежестве верующих велась самая разнузданная. О ее масштабах можно судить по перечислению приобретений одного только суздальского архиепископа Дионисия, правда сделанных несколько ранее рассматриваемого периода (в 1374 г.): 1) «ароматы, которыми было помазано тело Иисуса Христа; 2) часть нешвейной ризы господней; 3) губку, коею напояли уста Иисусу Христу; 4) его кровь; 5) часть гробного камня; 6) часть ризы богородицы; 7) власы из брады Христовой; 8) камень от столба, к которому был привязан спаситель; 9) терновый венец; 10) часть ложной багряницы; 11) кровь из ребра Христова; 12) камень от доски, на которую положено было снятое с креста тело Иисуса; 13) часть от трости, которой били Иисуса; 14) хитон его; 15) камень от яслей; 16) ароматы, принесенные Марфой и Марией».
В результате подобных торговых операций Русь стала обладательницей большого запаса божественного товара: кости святого Пантелеймона упоминаются в древнерусских памятниках 23 раза, мощи Иоанна Златоуста — 14 раз, архидиакона Стефана — 14 раз, святого Меркурия — 13 раз, евангелиста Луки — 9 раз и т. д. Не удивительно, что среди этих запасов были две головы Григория Богослова, три ноги святого Елевферия, бесчисленное количество одной и той же части какого-нибудь святого. А из «самых подлинных» частей животворящего креста господнего можно было бы сложить несколько крестов для распятия нескольких иисусов христов. Но процесс приобретения новых святынь не прекращался, так как в будущем обещал еще большие барыши. Нередко какой-нибудь бедный монастырь благодаря удачной покупке «святыни» быстро богател и выходил в разряд первоклассных.
Самодержавие и православие
Однако не следует думать, что отношения самодержавия и православия были идиллическими, что они основывались только на принципе «рука руку моет». Нередко возникали и столкновения между ними, серьезные конфликты. Были случаи, когда самодержавие давало почувствовать союзнику свою силу. Чем же объясняются эти столкновения?
Мы не можем согласиться с объяснением, которое этим столкновениям дают современные православные богословы, называющие этот период периодом «неестественного отношения церкви к государству, приводившего к порабощению церкви государством». Это было естественное отношение царского государства к церкви, как к своему слуге, которому от господина достается и ласка и таска.
Мы уже говорили о том, что времена тяжелого народного бедствия, годы татаро-монгольского нашествия, оказались самым благословенным периодом в жизни русской православной церкви. Пользуясь большими привилегиями, предоставленными ей татарскими ханами, церковь скопила большие богатства и стала серьезной экономической и политической силой в стране. Когда Московское княжество начало собирать вокруг себя русские земли, а Золотая Орда клониться к упадку, церковь изменила свою политическую ориентацию и стала поддерживать политику централизации. Помогая московским князьям, получая от них подношения и дары, церковь еще больше богатела. По существу, в этот период она являлась не слугой, а союзником, равноправным партнером княжеской власти. По мнению исследователей, период времени от нашествия татаро-монголов до царствования Ивана III, когда иго завоевателей было свергнуто, можно считать самой цветущей эпохой для церковных имуществ, когда церковь была очень богатой и могущественной силой и вследствие этого стала почти независимой от светской власти.
Однако по мере укрепления централизованного государства это положение неминуемо должно было измениться. Сильной государственной власти был нужен не равноправный союзник, а верный слуга. Эксплуататоры ничего не имеют против того, чтобы религиозные организации, обосновывающие авторитетом господа бога необходимость угнетения широких масс населения, владели большими богатствами, они охотно принимают духовенство в свои ряды. Но при этом имущие классы внимательно следят за тем, чтобы религиозные организации хорошо выполняли свою главную функцию оправдания незыблемости устоев эксплуататорского общества, идеологической обработки угнетенных в духе смирения и покорности богатым. Эксплуататоры не заинтересованы в том, чтобы церковь обрастала излишним жирком, излишним богатством, чрезмерно разросшимися церковными владениями, управление которыми отвлекает религиозную организацию от выполнения своей основной функции. К тому же государство не обладает неограниченным земельным фондом, а оно должно снабжать новыми землями те социальные группы и слои, на которые оно в данный момент опирается. Поэтому церковные владения почти всегда являются желанной добычей, лакомым куском в глазах светской власти.
В период царствования Ивана III, когда произошло значительное укрепление государственной власти, эти задачи — поставить старого союзника в положение верного слуги, подорвать политическую мощь церкви путем лишения ее земельных богатств, заставить ее лучше выполнять свою главную функцию, увеличить за счет церкви фонд государственных земель — слились. Иван III выдвинул вопрос о частичной секуляризации церковных владений, о лишении монастырей их богатств. При этом государственная власть попыталась использовать то недовольство в обществе, которое вызывало имущественное положение церкви.
