собрал. И всё напрасно. Времени сколько из-за тебя потеряли! А теперь домой успеть бы до вечера. Ну, ребята, что мы с этим шутником делать будем?
– Наказать его! Чтобы другим было неповадно!
– Расчленить!
– К Матушке на суд!
– Да зачем Матушку-то беспокоить? Сами справимся!
– Обезножить его! Он сказал, что без ног остался. Вот и пусть останется, по-настоящему. Поползает здесь, яблоки свои с брёвнышками поищет!
На том и порешили. И в обратный путь скорым бегом, чтобы успеть до захода солнца. Все, кроме одного, Разведчика.
• • •
– Ну, что, Надюша, пройдёмся ещё немного – и домой? А то уже солнце садится. Скоро и Андрей с Иркой придут.
– Да я что-то и устала, пойдём назад, что ли?
– Ещё немного, вон до той площадки волейбольной, и потом домой.
– Пошли, только не торопясь.
Парочка медленно двинулась в намеченную сторону, под ручку, обсуждая свои прошлые и ежесекундные проблемы.
– Ой, смотри, Надюша, сколько муравьёв. Целая дорожка. Жалко-то как! Я ведь наступил на них! Прямо на их дорожку.
– А у них вон там, под деревом, куча муравьиная. Только строиться начинают.
– Откуда же они бегут? От воды, что ли? Ну не за водой же они ходят?!
– А может быть переселяются?
Дальше муравьиной колонны парочка не пошла. Посмотрели на стремительный ручеёк муравьёв, посетовали ещё о покалеченных и погибших под ногой Виктора и отправились домой, чтобы тоже успеть до захода солнца.
Вот незадача, длинновато, как я говорил выше, здесь получилось! Притча о воздушном шаре получилась, всё-таки, не такая большая. Может быть, дальше и получится поменьше.
Но что же тут усматривается? Чтобы Виктор наступил на группу отъявленных убийц Разведчика, надо было бабушке дать Дениске с собой яблоко. Но откуда тогда взялась бабушка? Да всё оттуда же, по цепочке от Адама и Евы. …Или не так. Чтобы Дениска помог муравьишке спуститься с брёвнышка, надо было, чтобы одновремено с тем, что бабушка дала ему с собой яблоко, организовать так движение мяча на волейбольной площадке, чтобы он откатился и разбудил Дениску. Или нет, построим другую логическую цепочку из бесчисленного множества логических цепочек. Чтобы, например, …
Идёт человек по улице, машины движутся, люди… Может быть, достаточно этому человеку всего одного беглого взгляда в сторону, без всяких пророчеств, чтобы потом для него и других его поколений жизнь пошла не так, как если бы это что-то не привлекло его внимание. И как же часто такое случается! Когда-то заметно, а когда-то и незаметно для нас. Ведь согласитесь, что часто говорят так, да и самим нам часто приходилось говорить точно так же: «Вот если бы я не посмотрел, …не столкнулся, …не успел, …не позвонил» и т.п. Как же не хочется, чтобы было всё это случайно! Но разве лучше будет, если всё это будет происходить по чьему-нибудь плану, закономерно? Пусть каждый выберет то, что ему больше нравится, с чем он больше согласен, соотнесёт свои желания с желаниями других, не во вред им. Случайность в природе – самый великий закон, на котором эта природа и держится и которому она неукоснительно подчиняется. Нет во всей природе ничего более систематического, чем случайное. Или, как сказал Валентин Лукьянов («Афоризмы»): «Нет ничего возможнее невероятного». Конечно, случайность закономерна, как говорил в своё время Ф.Энгельс («Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии»):
«…Где на поверхности происходит игра случайности, там сама эта случайность всегда оказывается подчинённой внутренним, скрытым законам. Всё дело в том, чтобы открыть эти законы».
Можно привести и другие на этот счёт мысли. Вот как сказал словами следователя Рябинина (героя положительного) С.Родионов в книге «Преступить черту»:
«Сколько нулей в малости того числа, которое говорит о случайности образования нашей земли? Сколько нулей в малости того числа, которое определяет случайность зарождения жизни? Сколько нулей в малости числа, которое высчитало появление именно разумного человека? А случайность появления именно тебя? Именно твоих близких? Твоих знакомых, сослуживцев, соседей, современников? А сколько нулей в малости того числа, которое определяет мгновение человеческой жизни по сравнению с вечностью? Тогда что же мы?..
Люди сбились на маленькой планетке. До них нет дела никому – ни космосу, ни звёздам, ни пульсарам с квазарами, ни богу. Сами по себе и сами для себя. Никому не нужны, поэтому в существовании человечества нет никакого смысла. Всё человечество, целиком, вкупе, смысла своей жизни общей не имеет. Но есть смысл жизни каждого отдельного человека, и поэтому есть смысл в жизни всего человечества».
Можно не согласиться с мыслями следователя Рябинина только в двух случаях. Если Космос – Разум. Тогда понятно, для чего человек, какой смысл его жизни. Разуму просто необходимо, чтобы за ним наблюдал ещё один (низший) разум, чтобы исследовал его, думал о нём, даже, может быть, заботился о нём. В другом случае, если в неразумном Космосе, который окружает человечество, есть особый Разум, Бог, например. Тогда и в этом случае смысл существования человечества определён тем же. Но, правда, есть и третий случай, когда разум человечества ищет себе другой Разум, в Космосе, в Боге, чтобы оправдать своё существование, определить для себя смысл жизни: жизнь разума для Разума.
А вот взгляд практически на то же самое известного революционера князя П.А.Кропоткина («Записки революционера»):
«Все утверждения науки – простые утверждения вероятностей. Если я говорю, что свинья родит четвероногих поросят об одной голове, – это громадная вероятность. Но когда-нибудь может случиться и случается, что вследствие обстоятельств, не принятых мною в расчёт, свинья родит поросёнка о двух головах и с шестью ногами. Слова «уродливость», «случайность» только то и выражают, что тут могли повлиять причины, которых я не принял в расчёт и не мог принять, не зная и не предвидя их.
Все утверждения науки имеют тот же характер. И подобно тому как при всяком измерении всегда следовало бы указывать возможную неточность измерений, то есть говорить: «Окружность земного шара – сорок миллионов метров + или – тысяча метров», точно так же утверждать, что такое-то явление совершается так-то, что шар, например, отскочит от стены под таким-то углом, следовало бы прибавить, что вероятность этого отскакивания под таким-то углом – такая-то: малейшая неоднородность стены или шара изменит угол; теплота шара может изменить его упругость и т.д. и т.д. Точно так же, если я говорю, что Венера завтра будет стоять там-то, в такой-то точке, то это не фантазия, а громаднейшая вероятность. Я могу только сказать, что хотя и есть миллионы причин, которые могли бы помешать Венере быть
