Ознакомительная версия.
С давних времен у евреев существует обычай держать в доме на видном месте специальную копилку благотворительности – «купат цедака» или, на идише, «а цдоке пушке». В нее опускают мелкую монету перед утренней молитвой, перед дальней дорогой или по возвращении в родной дом из дальнего пути. В эту копилку опускают пожертвование, когда хотят поблагодарить Всевышнего или просят о помощи. Хозяйка дома опускает в нее несколько монет каждую пятницу, перед тем как зажечь субботние свечи. Когда копилка переполняется, ее содержимое отдается на благотворительные цели.
Отношение иудаизма с другими религиями всегда было достаточно сложным. С одной стороны, иудаизм сильно влиял на них, с другой – отрицал их правильность. Принцип богоизбранности и обособленый способ жизни евреев также не добавляли им популярности у других народов.
Традиционное еврейство представляло собой классический пример корпорации, отделенной от прочих социальных групп глухой стеной правовой обособленности. Евреем был тот, кто принадлежал к этой корпорации, вне нее он существовать не мог или, в крайнем случае, мог пополнять ряды криминализированной и стоящей вне правового пространства низшей общественной прослойки.
Обособленность социальная находила свое выражение в обособленности религиозной. Она, в свою очередь, выражала себя в Галахе, религиозном законодательстве и обычаях. Основу традиционного самосознания, в полном соответствии с законами корпоративного общественного устройства, составлял принцип «отдельности».
Традиционное еврейство, что очень важно для последующей новой еврейской истории, всегда воспринимало себя в изгнании (голусе), считало свое существование наказанием и частью перманентного диалога избранного народа с Всевышним. Соответственно, перманентность диалога и наказания в виде голуса дополнялись ожиданием освобождения (геулы), которое должно последовать после прихода трансцендентного спасителя, Машиаха, или мессии.
Нееврейская часть общества, и особенно проистекавшие от него и через него дискриминация и преследования, воспринимались евреями как некая кара.
Христианство исторически возникло в религиозном контексте иудаизма: сам Иисус и его непосредственные последователи (апостолы) были по рождению и воспитанию иудеями. Многие евреи воспринимали их в качестве одной из многочисленных иудейских сект. Термин «назорей» также неоднократно упоминается как характеристика самого Иисуса, что, видимо, соответствует иудейскому статусу назиров.
В течение некоторого времени еврейское влияние и пример были настолько сильны и убедительны, что представляли, по мнению христианских пастырей, значительную опасность для их паствы. Отсюда полемика с «иудействующими» в посланиях Нового Завета и яростная критика иудаизма в проповедях такого отца церкви, как Иоанн Златоуст.
Еврейские истоки и влияния в христианском ритуале и литургии
Христианство с самого начала признавало в качестве Священного Писания (Ветхий Завет) еврейскую Тору. Христианское богослужение и традиционные формы общественного богопочитания несут на себе след еврейского происхождения и влияния. Сама идея церковного ритуала (то есть собрания верующих для молитвы, чтения Писания и проповеди) заимствована из синагогального богослужения.
Очевидно также еврейское происхождение многих молитвенных формул. Например, аминь (Амен), аллилуя (Галилуйа) и осанна (Хоша'на). Можно обнаружить общность некоторых христианских обрядов (таинств) с еврейскими, хотя и преобразованными в специфически христианском духе, например, таинство крещения. Важнейшее христианские таинство – евхаристия (преосуществление) – основано на предании о последней трапезе Иисуса с учениками (Тайная вечеря, отождествляемая с пасхальной трапезой) и включает такие традиционные еврейские элементы празднования Песаха, как преломляемый хлеб и чаша вина.
Иудейское влияние можно видеть в становлении суточного богослужебного круга, в особенности в службе часов (или Литургия часов в Западной Церкви).
Возможно также, что некоторые элементы раннего христианства, которые явно выходят за рамки норм фарисейского иудаизма, могли произойти от различных форм сектантского иудаизма.
В целом иудаизм относится к христианству как к своему «производному», то есть как к «дочерней религии», призванной нести базовые элементы иудаизма народам мира. Некоторые исследователи иудаизма считают, что христианское учение, так же как и современный иудаизм, во многом восходит к учению фарисеев. С точки зрения иудаизма, христианство является или было еврейской ересью и, как таковое, может быть судимо несколько иначе, нежели иные религии.
С точки зрения иудаизма, личность Иисуса из Назарета не имеет никакого религиозного значения и признание его мессианской роли (и, соответственно, использование титула «Христос» по отношению к нему) абсолютно неприемлемо. В иудейских текстах его эпохи нет ни одного упоминания о личности, которое можно было бы достоверно отождествить с ним.
В авторитетной раввинистической литературе нет единого мнения, считать ли христианство с его тринитарной и христологической догматикой, разработанной в IV веке, идолопоклонством или же приемлемой (для неевреев) формой монотеизма, известной в Тосефте как шитуф (термин подразумевает поклонение истинному Богу вместе с «дополнительными»).
В позднейшей раввинистической литературе Иисус упоминается в контексте антихристианской полемики.
В послании евреям Йемена Маймонид, рассуждая о тех, кто пытался уничтожить иудаизм либо насилием, либо путем «ложной мудрости», говорит о секте, сочетающей оба метода: «А потом возникла другая (разновидность преследователей), новая секта, которая с особым рвением отравляет нам жизнь обоими способами сразу: и насилием, и мечом, и наветами, ложными доводами и толкованиями, утверждениями о наличии (несуществующих) противоречий в нашей Торе.
Эта секта вознамерилась извести наш народ новым способом. Ее глава коварно замыслил объявить себя пророком и создать новую веру, помимо Божественного учения – Торы, и провозгласил публично, что оба учения – от Бога. Целью его было заронить сомнение в сердца наши и посеять в них смятение.
Тора едина, а его учение – ее противоположность. Утверждение, что оба учения от единого Бога, направлено на подрыв Торы. Изощренный замысел этого весьма дурного человека отличался необыкновенным коварством: вначале попытаться извести своего врага так, чтобы самому остаться в живых; но если все старания останутся напрасны, предпринять попытку погубить своего врага ценой собственной гибели.
Злоумышленник этот был Йешуа из Ноцрата <…>. Он был еврей, ибо, хотя отец его был нееврей и только мать была еврейка, закон гласит, что родившийся от нееврея (даже раба) и дочери Исраэля – еврей. <…> Он выдавал себя за посланца Божьего, который явился, чтобы разъяснить неясности в Торе, утверждая, что он Машиах, обещанный нам всеми пророками. Его истолкование Торы, в полном соответствии с его замыслом, вело к упразднению ее и всех ее заповедей и допускало нарушение всех ее предостережений. Мудрецы наши, благословенна их память, разгадали его замысел прежде, чем он достиг широкой известности в народе, и поступили с ним так, как он того заслуживал.
Спустя немалое время после его смерти возникла религия, основоположником которой его считают. Она распространилась среди сынов Эйсава, об обращении которых он сам и не помышлял».
Отношение христианства к иудаизму
Христианство рассматривает себя как исполнение пророчеств Ветхого Завета и как новый завет Бога со всем человечеством, а не только с евреями.
Апостол Павел именует весь Ветхий Завет «тенью будущего» и «детоводителем ко Христу». Такую трактовку соотношения двух заветов в западном богословии принято называть «теорией замещения». Кроме того, апостол Павел решительно ставит «веру в Иисуса Христа» выше «дел закона».
Апостольский собор (около 50 года) в Иерусалиме признал соблюдение обрядовых предписаний Моисеева закона необязательным для христиан-язычников.
В христианском богословии иудаизм, основанный на Талмуде, традиционно рассматривается в качестве религии, во многих принципиальных вопросах фундаментально отличной от иудаизма эпохи, предшествовавшей Иисусу, признавая в то же время наличие многих характерных черт талмудического иудаизма в религиозной практике фарисеев времен Иисуса.
Несмотря на значительную близость христианства иудаизму, Новый Завет содержит ряд фрагментов, традиционно интерпретировавшихся деятелями Церкви как антииудейские. Например, описание суда Пилата, на котором иудеи берут на себя и своих детей кровь Иисуса. Впоследствии, опираясь на этот евангельский рассказ, Мелитон Сардийский в одной из своих проповедей сформулировал понятие Богоубийства, вина за которое лежит на всем Израиле. Ряд исследователей прослеживает в канонических Евангелиях тенденцию оправдания Пилата и обвинения евреев, получившую наибольшее развитие в более поздних апокрифах (таких как Евангелие от Петра ).
Ознакомительная версия.
