– Ныне исполнилось писание сие, слышанное вами.
И все возмутились моим словам, а я начал учить в синагоге, и многие слышавшие с изумлением говорили:
– Откуда у него это? Какая премудрость может быть дана ему, и какие слова он может нам сказать? Не плотник ли он, который делал нам ярма, сын плотника Иосифа и Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? Не здесь ли, между нами, его сестры?
И не желали внимать они словам моим. Я же сказал им:
– Конечно, вы скажете мне присловие: "Врач! Исцели самого себя, сделай и здесь, в твоем отечестве, то, что, мы слышали, было в Капернауме". Истинно говорю вам: никакой пророк не принимается в своем отечестве, ни у родственников своих, ни в доме своем. Не лечит врач тех, которые знают его. Поистине говорю вам: много вдов было в Израиле в дни Илии, когда дождя не было три года и шесть месяцев, так что сделался большой голод по всей земле. И ни к одной из них не был послан Илия, а только ко вдове в Сарепту Сидонскую, которая разделила последнюю еду между Илией и сыном своим немощным духом, и исцелил Илия дух сына вдовы. Вы же отказываете мне в малом, и не получите исцеления. Много также было прокаженных грехами в Израиле при пророке Елисее, и ни один из них не очистился, кроме Неемана Сириянина. Ибо он послушал пророка в малом, и дано было ему великое очищение от грехов. Вы же не слушаете меня и в малом, а потому не дано вам будет очищение и познание.
Услышав это, все в синагоге исполнились ярости и, встав, схватили меня и вывели вон из города и повели на вершину горы, на которой город их был построен, чтобы свергнуть меня со скалы в пропасть. Я же, сумев вырваться из рук их, убежал.
Когда же встретился я с учениками своими, разъяснил я им свои слова о том, что никакой пророк не принимается в своем отечестве, ни у родственников своих, ни в доме своем.
– Никто не может уверовать, что человек, которого знали они с детства, может постичь то, чего им не дано. Ни соседи, ни родственники, ни мать, ни отец, ни братья, ни сестры. Ибо слепы они и видят перед собой лишь то, что помнят.
И продолжал:
– Когда я родился от Матери Земной и второй раз непорочным зачатием от духа истинного, я встал посреди мира. Я нашел всех их пьяными, я не нашел никого из них жаждущим, и душа моя опечалилась за детей человеческих. Ибо они слепы в сердце своем, и они не видят, что они приходят в мир пустыми. Они ищут снова уйти из мира пустыми. Но теперь они пьяны. Когда они отвергнут свое вино, тогда они покаются. Дети! Когда вы рождаете в себе то, что вы имеете от начала, то спасет вас.
И спросили ученики:
– Скажешь ли ты, что священники не исполняют буквы Закона? Знаем мы, что они обрезаются, и не едят свиней, ни ястребов, ни ворона, никакой рыбы, не имеющей на себе чешуи, как завещал нам Моисей.
И я отвечал:
– Не соблюдают они Закона, ибо не разумеют его. Ибо отец Моисея заповедал ему обрезание не телесное. Сказано у пророка: "обрежьте грубость сердца вашего, и выи вашей не ожесточайте". И еще: "вот говорит Господь: все народы не обрезаны и имеют крайнюю плоть, а этот народ не обрезан в сердце". Почему Моисей сказал: "Не едите свиньи, ни орла, ни ястреба, ни ворона, и никакой рыбы, которая не имеет на себе чешуи"? Моисей говорил сие в духовном смысле. Так говоря о свинье, он как бы так сказал: "Не становитесь людьми, которые подобны свиньям. Ибо они, живя в удовольствиях, забывают своего отца, а, терпя недостатки, взывают к нему. Так и свинья, когда ест, не знает своего хозяина, а когда терпит голод, кричит. Получив же корм, опять умолкает. "Не ешь, ни орла, ни ястреба, ни коршуна, ни ворона" означает не становиться людьми, которые не умеют доставлять себе пищу трудом и потом, но беззаконно похищают чужое, и ходя, по видимому, с простотою, строят козни другим. Так и те птицы, сидя в бездействии, изыскивают случай пожрать чужую плоть, и своим лукавством причиняют гибель. "Не ешь ни вьюна, ни полипа, ни каракатицы" означает: не уподобляйся и не прилепляйся к таким людям, которые навсегда преданы нечестию, и осуждены на смерть духа, так как и те рыбы, одни из всех проклятые, которые ходят только в глубине, и не всплывают подобно прочим, но живут в земле под бездною. "И зайца не ешь". В каком смысле? Не будь срамником, и не уподобляйся таковым. Ибо в теле зайца ежегодно бывает перемена, противная естеству всех прочих животных, и он меняет цвет. Так и вы не становитесь людьми, ежегодно меняющим цвет свой. Итак, Моисей, говоря о яствах, изрек три заповеди духовного смысла: иудеи же, не разумея духовного, приняли их, как будто говорилось о яствах обыкновенных. Но Давид понимал таинственный смысл заповедей, и подобным образом говорил: "Блажен муж, который не пошел на совет нечестивых, как те рыбы ходят во мраке бездны, и не стал на пути грешных так как те, которые боятся, по-видимому, наказания, но грешат подобно свинье, и не сел на седалище губителей, так как птицы сидят, подстерегая добычу". Теперь вы вполне имеете ведение о тех заповедях. Но Моисей также сказал: "Ешьте все, имеющее раздвоенные копыта и отрыгивающее жвачку". Кто разумеется под скотом отрыгивающим жвачку? Тот, кто получая пищу духовную, знает своего отца – питателя, и насытившись радуется о нем. Будьте с такими людьми, которые, получив из духа своего слово истинное, пережевывает его. А на что указывают раздвоенные копыта? На то, что я вам говорил: не сможет тот познать царствия отца, не родившись сперва от Матери Земной, и во второй раз от духа истины. Но как могут иудеи это понимать или разуметь? А мы правильно понимаем заповеди, ибо обрезаны уши наши от глухоты и сердца наши от огрубения и непонимания для того, чтобы мы разумели это.
И спросили меня ученики:
– Что означает: создал по своему образу и подобию?
И я ответил:
– Совершенство отца и его сына – Человека.
И спросили меня ученики:
– Что случилось с Адамом и Евой в дни их пребывания в раю?
И сказал я им:
– Первые люди были подобны детям. В них был лишь отец, но не было разума, рассудка. Они жили лишь отцом, но не способны были познавать. И были раю душевном, счастливы в своем неведении, ибо познание – есть страдание, которое лишь потом дает счастье. И тогда, когда у первых людей появился разум, они были изгнаны из рая, и души их опечалились, и счастье покинуло их. Женщина пробудила разум у мужчины и дала ему познание мира.
И вышел я с учениками в Галилею, и когда мы проходили через нее, я не хотел, чтобы кто-то меня узнал. Ибо я говорил ученикам, что буду предан в руки фарисеев и меня убьют. Но через время я воскресну в их духе. Они не понимали сих слов, которые значили, что воскреснет учение, и слово, и истина моя в их духе, но спросить боялись. Я же говорил им:
– Те, кто говорит, что умрут сначала и воскреснут – заблуждаются. Если не получают воскресения, будучи еще живыми, то, когда умирают, не получают ничего. Ибо ни плоть, ни кровь не могут наследовать духовное царствие отца. Надо воскреснуть в этой плоти, ибо все в ней. Также подобным образом говорят о крещении: говорят, что велико крещение, ибо, если принимают очищение, будут живыми.
Но когда я шел по Галилее, меня узнавали и хорошо принимали там, ибо многие слышали мои слове в Иерусалиме, когда приходили на праздник и я был там.
И говорил я людям такие слова:
– Очищение души состоит в том, чтобы обновила она свое первоначальное естество и снова обратилась к себе самой. Это – ее крещение. Тогда начнет она напрягаться, как роженицы в момент рождения ребенка корчатся в потугах. Но поскольку душа – она женщина, она одна не может родить ребенка. Поэтому послал ей ее отец мужа, духа святого истины, который и брат ее первородный. Спустился тогда жених из высот духа к невесте. Оставила она свой прежний блуд, очистилась от осквернений любовников и обновилась для брака. Очистила она себя в брачном чертоге, наполнила его благовониями и села внутри него, высматривая жениха истинного. Так я говорю вам: пока душа ваша не оставит блуд с земными страстями, пока не соединится она с духом истины, не увидите спасения ее вовек. Кто не возненавидит свою душу, не сможет следовать за мной. Но когда вы обратитесь и станете воздыхать, тогда вы спасетесь и поймете, где были в дни, когда надеялись на суетное.
И пришел я опять в Кану Галилейскую, где некогда рассказывал притчу о превращении воды в вино. Отдохнув, отправился я с учениками в Капернаум. Дорогой я слышал, что они рассуждали между собой, кто из них больше, и кто дольше ходит в моих учениках, и кому принадлежит первое место. И более других неприязнью друг к другу пылали Петр, Фома, Иуда Искариот, и другие, которые все время, покуда были со мною, обвиняли друг друга в лицемерии и непонимании моей науки. Петра упрекали, что тот есть и пьет с язычниками и сторонится братьев своих, иудеев. Петр же отвечал, что другие ученики в своих проповедях говорят нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, извращают, как и прочие Писания. Посему между учениками возникала рознь.
