исполнена хищения и лукавства. Неразумные! Не Тот же ли, Кто сотворил внешнее, сотворил и внутреннее?»
И дальше, как и у Матфея – «горе вам…» несколько раз.
Вот я не вижу в этом отрывке оправдания садиться за стол обедать с грязными руками, тем более – в гостях, где ты уж никак не хозяин. И второе. Его ведь в гости пригласили, а Он такое говорит хозяину.
И ещё, Лука здесь называет Иисуса Господом. С чего это, вдруг?
Да и не всех, оказывается, как говорит только один Матфей, Он исцелял. Вот по пути в Тир и Сидон, вышла где-то навстречу им женщина, хананеянка. Телеграф тогда работал бесперебойно, вот она уже их и поджидала. Говорит, что дочка у неё больна, попросила вылечить её. Но Иисус пошел мимо, даже не сказав ей ни слова. Тут уже ученики уговаривать стали: «Что же Ты, Тютя Назаретская, всех лечил, а здесь – заупрямился?» Но Иисус их успокоил, сказал, что послан только к погибшим овцам дома Израилева (курсив мой и Самого Иисуса – С.Ч.). А остальные, мол, так, псы смердячие.
Хорошенькое дело! Чего же мы тогда мечемся с этими книгами, называемыми Священными, обсуждаем их, примеряем к себе. Не для нас они, а для евреев, чуточного числа на земле, причём, даже и для евреев-то не для всех. Нам тогда другого Бога искать надо. Чего время-то зря терять? Топоры в руки и делать Перунов-Буратинок! А то потом не расхлебаешь, пропустив необходимое. Может быть, переметнуться, как советует В.Истархов («Удар русских богов»), в язычество, к Даждьбогам, Сварогам, Велесам и другим? Наши предки с них и начинали, с ними жили-поживали дольше, чем потом с христианством. Как будто бы ничего, обходились, все их деревяшки им помогали. И ещё, как же быть с эскимосами, китайцами, индейцами и прочими многими-многими неевреями. Может быть, их другой какой бог сотворил? Тогда всё правильно. На этот, вероятно, случай и сказанул Иисус (15:13):
«…Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится…».
Оказывается, есть на Земле и такое, что насадил не Небесный Отец. Им-то, китайцам и прочим неевреям, после таких слов Самого Главного на кого надеяться, если этого Величайшего Посланника Бога беспокоила только горсточка заблудших евреев, овец дома Израилева? Скажете, что я опять вру, передёргиваю факты? Если бы! Тогда почитайте, как это написано в предании Матфея (22–24):
«И вот женщина, Хананеянка, вышедши из тех мест, кричала Ему: помилуй меня, Господи, Сын Давидов! дочь моя жестоко беснуется. Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его приступивши просили Его: отпусти её, потому что кричит за нами. Он же сказал в ответ: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева».
Один к одному. Разве не так? Да Он и раньше говорил только о еврейских овцах, то есть об овцах и баранах из Израиля. Ведь Он учеников посылал (Мат. 10:5-6) никак не в другие земли, а только во вполне определённые горы и долины, о которых и Сам заботился, где паслись именно Его заблудшие овцы.
Хорошо, что женщина эта оказалась настойчивой, продолжала уговаривать, просить. Иисус разозлился и говорит:
«Не хорошо взять хлеб у детей и бросить псам».
Какой хлеб? Каким псам? Что, от Тебя убудет, что ли? Или соплеменникам Твоим меньше достанется? Да и хорош же Ты, в глаза называя человека, сотворённого Твоим Отцом, псом. Хорошо хоть не кобелём или сукой. Причём, при такой беде, которая случилась у женщины не по её воле, а по воле Другого, Его же Отца.
Но женщина умом была, надо отдать ей должное, похлеще Иисуса, да и на язык остра. Она так ответила на Его выпад:
«Но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их».
Иисус подумал, что упрёк этой женщины равносилен её большой вере, и исцелил её дочь. Деваться было некуда, да и перед учениками как-то, вероятно, неловко. Понял, что Он зарвался. Застыдился. А попалась бы вместо языкастой умом попроще, так и ушла бы несолоно хлебавши. Потому что дела Иисусу до другого народа нет, оказывается, никакого. Он Сам так об этом и сказал, тут и придумывать ничего не надо, Сам этого и придерживался.
Это всё малое, по пути. А сразу же после этого забрался Иисус на гору у моря Галилейского, присел там по Божеским надобностям. Привалила к Нему толпа слепых, хромых и прочих убогих от Бога, и Он их всех исцелил, не проверяя их паспортов, их большой или малой веры, не обращая внимания на то, евреи они или прочие какие псы. Просто так, за здорово живёшь, не терзая их неизвестностью. А потом ещё и вдобавок накормил семью хлебами и семью рыбками махонькими, с таким же успехом, как и при кормлении пяти тысяч человек. А кроме женщин и детей было здесь четыре тысячи человек. Да ещё осталось семь полных корзин кусков, для псов, наверно, собирающих крохи со стола своего господина.
Но четыре тысячи человек накормили не все из евангелистов. Если пять тысяч покормились у всех, то четыре тысячи – только у Матфея с Марком.
А ну-ка, попробуйте решить такую задачу. А то скучновато как-то, разборками всё заниматься.
Условие задачи: Иисус накормил пять тысяч пятью хлебами и рыбками (осталось кусков на двенадцать полных коробов), а четыре тысячи Он накормил семью хлебами, да ещё тоже рыбками в придачу (осталось кусков на семь полных корзин). Пропорция обратная.
Требуется узнать:
1. Сколькими хлебами (рыбок во внимание не принимать) Он накормит в один присест двенадцать Своих учеников, не считая, конечно, женщин и детей, поскольку не было их в их странствующей и странной группе.
2. Сколько коробов кусков хлеба после их трапезы наберётся? (Будем считать, что короб и корзина имеют одинаковый объём).
Думается, что очень уж прожорливых попутчиков Он себе набрал. Самому Себе приходилось, вероятно, отказывать в этом самом насущном. Пропорция-то обратная.
«И отпустивши народ, Он вошёл в лодку и прибыл в пределы Магдалинские».
– Ты кто?
– Конь в пальто.
(Кто это сказал первый?)
Отказавшись показать знамение фарисеям и саддукеям, Иисус с учениками переправился на другой берег. Оказалось, что забыли взять с собой хлеба, корзины-то с кусками хлеба и кусками рыбы остались на другом берегу после кормления четырёх тысяч.
В который раз напоминаю, что «забыли взять» – сказано несколько мягко. Где взять? Взять им было и нечего. Забыли выпросить, либо украсть, либо, на худой конец,
