Этот труд был напечатан в городе Алькале, на латыни носившем название Комплютум (Комплутум), поэтому издание Хименеса получило известность как Комплютенская (Комплутенская) Библия, или Полиглотта. Первым из печати вышел том с Новым Заветом (том 5, выпущенный в 1514 году); в нем содержался греческий текст и был приведен греческо — латинский словарь. Однако никто не собирался издавать этот том отдельно: все шесть томов (шестой включал грамматику древнееврейского и словарь в помощь читающим тома 1–4) должны были выйти вместе, а для этого требовалось значительное время. Работа наконец завершилась к 1517 году, но, поскольку издание было католическим, для его публикации требовалась санкция папы римского Льва X. Она была получена в 1520 году, но из‑за других осложнений распространение книги началось только в 1522 году, через пять лет после смерти Хименеса.
Как мы уже видели, в то время в распоряжении христианских церквей и ученых восточных регионов имелись сотни греческих манускриптов (то есть рукописных копий). Каким образом Стуника и его коллеги — редакторы решили, каким из них воспользоваться, и какие манускрипты были доступны им? Увы, на эти вопросы ученые так и не смогли дать точный ответ. В посвящении к изданию Хименес благодарит папу Льва X за выданную на время греческую копию «из Апостольской библиотеки». Значит, манускрипты для работы над изданием могли быть заимствованы из хранилищ Ватикана. Но некоторые ученые полагали, что использовались также манускрипты из местных источников. Примерно через 250 лет после выхода Комплютенской Библии датский ученый Молденхавер прибыл в Алькалу, чтобы изучить ее библиотеку и ответить на этот вопрос, но не нашел никаких рукописей греческого Нового Завета. Предположив, что когда‑то таковые рукописи имелись в городской библиотеке, он продолжал настойчивые поиски и расспросы, пока наконец не узнал от библиотекаря, что древнегреческие манускрипты Нового Завета действительно хранились в городе, но в 1749 году все до единого были проданы изготовителю фейерверков Торе «как бесполезные пергаменты» (пригодные, однако, для ракет и петард).
Позднее ученые усомнились в достоверности этого рассказа[50]. Но, по крайней мере, он доказывает, что изучение греческих манускриптов Нового Завета — не пиротехническая премудрость.
Первое печатное издание греческого Нового Завета
Комплютенская Полиглотта была первым печатным изданием греческого Нового Завета, однако не первоизданием в целом. Как мы уже видели, Полиглотту напечатали к 1514 году, но в свет она вышла лишь в 1522 году. За этот период предприимчивый голландский ученый, гуманист и богослов Эразм Роттердамский подготовил к печати и выпустил греческий Новый Завет, таким образом удостоившись чести стать редактором так называемого editio princeps (первоиздания). Эразм изучал Новый Завет наряду с другими великими трудами древности в течение многих лет и в какой‑то момент задумался о новой редакции этой книги. Но только во время поездки в Базель в августе 1514 года издатель и владелец типографии Иоганн Фробен убедил его взяться за работу.
Эразм и Фробен знали о подготовке Комплютенской Библии, поэтому постарались издать греческий текст как можно быстрее, несмотря на то, что занятый другими делами Эразм смог вплотную работать над ним лишь с июля 1515 года. Он отправился в Базель за манускриптами, которые мог бы положить в основу своего текста. Изобилия источников он не обнаружил, но найденных для работы оказалось достаточно. Большей частью Эразм полагался на несколько манускриптов позднего Средневековья, в которых он делал пометки для печатника, как размечал бы рукопись; в работе над книгой печатник руководствовался этими редакторскими пометками.
По — видимому, за основу своего текста Эразм принял всего один манускрипт евангелий XII века и еще один, того же периода, включающий Деяния и Послания, хотя, возможно, сверялся еще с несколькими рукописными источниками и вносил правку согласно их тексту. Для работы над Откровением ему пришлось позаимствовать манускрипт у своего друга — немецкого гуманиста Иоганна Рейхлина; к сожалению, местами этот источник оказался почти совсем нечитаемым, к тому же в нем недоставало последней страницы с шестью заключительными стихами книги. Торопясь закончить работу, Эразм просто взял латинскую Вульгату и перевел недостающий текст на греческий, таким образом создав отрывок, которого нет ни в одном сохранившемся греческом манускрипте. Как мы увидим далее, именно этим изданием греческого Нового Завета пользовались во всех случаях переводчики Библии короля Иакова спустя почти столетие.
Печатать версию Эразма начали в октябре 1515 года и закончили всего за пять месяцев. В этом издании рядом были помещены довольно поспешно собранный греческий текст и исправленный вариант латинской Вульгаты (во втором и третьем издании Эразм заменил Вульгату собственным переводом текста на латынь, к ужасу многих богословов того времени, которые продолжали считать Вульгату «настоящей» церковной Библией). Книга получилась объемной, почти тысяча страниц. При всем этом, как позднее говорил сам Эразм, книга была «скорее вышвырнута, нежели выпущена в свет» (он выразился на латыни — praecipitatum verius quam editum).
Важно понимать, что издание Эразма явилось editio princeps греческого Нового Завета не просто потому, что связанная с ним история увлекательна, но даже в большей степени потому, что в дальнейшем издания Эразма (все пять подготовленных им, в итоге основанных на первом, выпущенном поспешно) ввели стандарт греческого текста, которого западноевропейские книгопечатники придерживались на протяжении более чем трехсот лет. За ним последовал ряд греческих изданий, опубликованных издателями и печатниками, фамилии которых хорошо известны специалистам в этой области: Стефан (Стефанус, Робер Этьенн), Теодор Беза, Бонавентура и Абрахам Эльзевиры. Но при подготовке всех этих текстов редакторы в большей или меньшей мере опирались на издания предшественников, а те восходили к тексту Эразма со всеми его изъянами, составленному всего по пяти манускриптам (иногда лишь по двум или одному, а в случае с фрагментами Откровения — при полном отсутствии источников!), созданным сравнительно поздно, в конце Средневековья. Чаще всего печатники не занимались поиском других манускриптов, которые могли оказаться более древней и точной основой для новых изданий. Вместо этого они просто вновь и вновь перепечатывали один и тот же текст, ограничиваясь мелкими поправками в нем.
Безусловно, значение некоторых изданий велико. К примеру, третье (1550) издание Стефана примечательно как первое из существующих, в котором зафиксированы расхождения между исходными манускриптами; его же четвертое издание (1551), вероятно, можно считать даже более ценным, так как в нем впервые текст греческого Нового Завета был разделен на стихи. До тех пор этот текст был сплошным, без каких‑либо указаний начала и конца стихов. С работой Стефана над этим изданием связан забавный эпизод. Позднее его сын рассказывал, что Стефан решил разделить текст на стихи (большинство этих разделений сохранено в английском переводе), пока путешествовал верхом. Несомненно, имелось в виду, что Стефан «работал в дороге» — то есть расставлял номера стихов по вечерам на постоялых дворах, где останавливался на ночлег. Но поскольку его сын сказал буквально, что Стефан правил текст, «путешествуя верхом», некоторые обладатели своеобразного чувства юмора предположили, что он работал, пока сидел в седле, так что когда лошадь оступалась на неожиданном ухабе, Стефан промахивался пером — этим и объясняется довольно причудливая расстановка номеров стихов, которую мы видим в современных переводах Нового Завета.
Но основной вывод, к которому я веду, заключается в том, что источником всех этих последующих изданий, в том числе и подготовленных Стефаном, неизбежно оказывается editio princeps Эразма, основанный на некоторых довольно поздних и не обязательно достоверных греческих манускриптах — тех, которые ему посчастливилось найти в Базеле и позаимствовать у друга Рейхлина. Нет причин полагать, что все эти манускрипты отличались особенно высоким качеством. Просто они были единственными, какие Эразм смог найти.
И действительно, как оказалось, качество этих манускриптов было не на высоте: еще бы, ведь их изготовили спустя одиннадцать веков после появления оригиналов! К примеру, манускрипт, которым Эразм пользовался как основным источником евангелий, содержал и рассказ о женщине, взятой в прелюбодеянии (Евангелие от Иоанна), и двенадцать последних стихов Евангелия от Марка — отрывки, которые, как мы выяснили в предыдущей главе, в оригинальные тексты не входили.
Однако одного из важных отрывков Писания в манускриптах, которыми Эразм пользовался как источниками, не было. Речь идет об 1 Ин 5:7–8, которые ученые называют Comma Johanneum («краткий период Иоанна»): эти строки содержатся в рукописной латинской Вульгате, однако их нет в подавляющем большинстве греческих манускриптов. Этот отрывок издавна полюбился христианским богословам, поскольку лишь в нем из всей Библии недвусмысленно изложено учение о Троице: о том, что Бог — это три ипостаси, но все три образуют единого Бога. В Вульгате этот текст выглядит так:
