и молчаливого духа» (1 Пет. 3:3–4). Этот нравственный идеал нашел свое живописное воплощение в бесчисленном количестве образов Богоматери с Младенцем, помещавшихся на стенах византийских храмов, в царских палатах, монастырских кельях и домах простых верующих.
Благовещение — один из древнейших иконографических сюжетов. Он встречается уже в живописи римских катакомб III–IV веков, в мозаике римской церкви Санта-Мария-Маджоре (V век). В послеиконоборческий период Благовещение становится одним из основных сюжетов храмовой росписи. Нередко изображение помещается в восточной части храма, над алтарем или по сторонам алтаря, так что композиция делится на две части: ангел изображен слева от зрителя, Богородица справа. При этом она занимает центральное место, находясь постоянно перед глазами молящегося. Такое местоположение соответствует литургическому восприятию праздника как начальной точки истории спасения (отраженному в тропаре «Днесь спасения нашего главизна»).
Яркими образцами византийской трактовки сюжета являются две мозаики Благовещения, расположенные в кафоликоне [1747] афонского монастыря Ватопед. Первая датируется серединой XI века и расположена на западных гранях предалтарных столпов. Здесь Богородица представлена в синем одеянии, в статичной позе; ангела Она встречает стоя; на его слова реагирует поднятием правой руки; в левой держит пурпурную пряжу. У Нее крупные глаза, взгляд внимателен и недоверчив. Ангел в белой одежде смотрит на Нее преданным взглядом. Уста обоих сомкнуты, что соответствует общепринятому в Византии иконописному стандарту: даже когда персонажи изображены разговаривающими, их уста закрыты, общение передается жестами. Вторая мозаика, расположенная в экзонартексе [1748] кафоликона, относится к концу XIII — началу XIV века. Тот же сюжет, те же фигуры, похожие позы, только Богородица изображена не стоящей, а сидящей. При этом изменился стиль, изменились черты лица обоих персонажей, выражение их глаз.
Благовещение. Мозаика. XI в. Ватопед, Афон
Благовещение. Мозаика. XIV в. Ватопед, Афон
Пряжа в руках Богородицы — традиционный элемент изображения Благовещения в послеиконоборческую эпоху. Но это не просто отголосок апокрифического текста. Уже в богослужебных текстах IX века этот элемент был переосмыслен аллегорически как символ Боговоплощения:
Яко от оброщения червленицы Пречистая, умная багряница Еммануилева, внутрь во чреве Твоем плоть исткася: темже Богородицу воистинну Тя почитаем [1749].
Как бы из пурпурного состава, Пречистая, мысленная багряница — плоть Эммануила — внутри чрева Твоего соткалась; потому мы Тебя истинно почитаем Богородицей.
Помимо основного извода, основанного на рассказе Евангелия от Луки с добавлением лишь одной апокрифической детали — пряжи в руке Богородицы, — существуют другие изводы, например «Богородица у колодца». Однако они относятся не к праздничному, а к протоевангельскому циклу, о котором будет сказано ниже.
Тематически к Благовещению примыкает изображение встречи Марии и Елисаветы, основанное на евангельском сюжете (Лк. 1:39–56). Самое раннее известное изображение этого сюжета — мозаика середины VI века в Порече (Хорватия). Здесь Богородица представлена в коричневом мафории с руками, полностью закрытыми тканью. Елисавета в желтом мафории встречает Ее у входа в дом, протягивая к Ней обе руки. На некоторых более поздних настенных изображениях Елисавета прикасается к чреву Богородицы, как бы желая удостовериться в том, что Она беременна. Нередко — например, на фреске церкви святого Георгия в македонском селе Курбиново (1191), — Мария и Елисавета изображаются обнимающими и целующими друг друга.
Встреча Божией Матери и Елисаветы. Мозаика. VI в. Пореч, Хорватия
Встреча Марии и Елисаветы. Фреска. XII в. Курбиново, Македония
Богородица занимает центральное место в основных композициях рождественского цикла. Описание Рождества Христова в Евангелиях от Матфея и Луки включает несколько эпизодов: само Рождество, поклонение волхвов, поклонение пастухов, избиение вифлеемских младенцев, бегство в Египет. В византийской монументальной живописи эти сюжеты иногда представлены каждый по отдельности, иногда объединены в одну композицию.
Рождество Христово — тоже один из древнейших иконографических сюжетов, встречающийся уже в римских катакомбах (II–IV века), на раннехристианских саркофагах и в мозаиках Равенны (V–VI века). Встречается эта сцена и в прикладном искусстве, например на пластине слоновой кости, украшающей трон епископа Максимиана (середина VI века, Архиепископский музей в Равенне) и на ампулах Монцы (конец VI века). Однако если в ранних образцах мы чаще всего видим Богородицу сидящей на троне с Младенцем на руках, то в более поздней византийской живописи преобладают изображения, где Она возлежит на ложе. Так Она изображена на иконе Рождества (VIII–IX век) из монастыря святой Екатерины на Синае. На этой иконе изображено также, как две женщины омывают Младенца в купели; эта деталь станет традиционной для изображений Рождества.
На иконах, мозаиках и фресках послеиконоборческого периода сцена Рождества становится все более подробной. Примером может служить мозаика греческого монастыря Дафни (XI век): здесь, помимо спеленатого Младенца, лежащего в яслях рядом с Матерью, изображены ангелы, стоящие над Богородицей с Младенцем; пастухи, пришедшие поклониться Новорожденному; печальный Иосиф, сидящий на переднем плане; животные, заглядывающие в ясли с Младенцем. Часть композиции, где, вероятно, были изображены волхвы, утрачена. Действие происходит в пещере, которая служит фоном для Богородицы с Младенцем: этот элемент основан на «Протоевангелии Иакова» и других ранних апокрифах, а также на факте существования пещеры возле Вифлеема, в которой, по преданию, родился Христос. Вверху композиции изображена Вифлеемская звезда, льющая яркие прямые лучи на Младенца.
В мозаике монастыря Осиос Лукас (1-я четверть XI века) изображена сцена с теми же действующими лицами; в левой части композиции мы видим волхвов, а на переднем плане двух женщин, омывающих Младенца в купели. Тот же иконографический тип мы встречаем в мозаиках XII века в Палермо (церковь Санта-Мария-деи-Гречи и Палатинская капелла), XIII века в Риме (церковь Санта-Мария-ин-Трастевере и Санта-Мария-Маджоре), XIV века в Константинополе (монастырь Хора).
Ясли Младенца во всех этих композициях оформлены как каменная или кирпичная конструкция, напоминающая жертвенник, и в этом есть глубокий смысл. Христос родился для того, чтобы принести Себя в жертву за людей, Новый Адам пришел, чтобы спасти ветхого Адама. Мария смотрит на Младенца с благоговением и удивлением, а вся обстановка подчеркивает, с одной стороны, торжественность момента, с другой, тему обнищания Бога, Его уничижения ради людей. Образ Рождества является иконографическим воплощением того, что мы читаем в богослужебных текстах:
Носиши Адамов зрак, во образе Божии Сый всесовершенный, и хощеши руками держатися, рукою вся содержай силою Твоею, Чистая Всенепорочная провещаваше глаголющи: како Тя пеленами повию яко Младенца, како сосцами питаю Тя, всяческая питающаго, како
