избавленную от меча, собранную из многих народов, на горы Израилевы, которые были в постоянном запустении, но теперь жители ее будут возвращены из народов и все они будут жить безопасно» (
Иез. 38:8).
Как видим, все это произойдет спустя долгое время после возвращения Израиля из плена. Израиль живет в мире и безопасности. Он оправился от войны, быть может, более ранней, упомянутой у Иоиля. Злу еще раз дается возможность не допустить Божественного вмешательства. Как и у Иоиля, Израиль не участвует в битве, ибо за него сражается Бог (ст. 21–23), и благодаря этому сражению о Господе узнают народы.
У Иезекииля ход событий освещается несколько подробнее, нежели у Иоиля. Сначала описывается троякое преображение реальности Богом (см. Иез. 36:22–38), в результате которого сухие кости пораженного Израиля оживут во время царствования Давида (см. Иез. 37). После заселения земли Израилем и мирного проживания на ней (см. Иез. 38:8, 11–14) Бог обрушивается на Гога и его союзников и уничтожает их (см. Иез. 38, 39). Только после этой великой войны отстраивается новый храм, и рай полностью и навсегда восстанавливается (см. Иез. 40–48).
Различия между описанием войны у Иоиля и Иезекииля лучше всего объясняются тем, что в действительности пророки говорят о двух разных войнах. Иоиль описывает войну, которая началась сразу после возвращения израильтян из вавилонского плена, когда ближайшие соседи воспротивились их возвращению. После того как сопротивление было сломлено, начался период обустройства и постепенного исполнения обетовании. В какой–то момент более отдаленные народы позавидовали Израилю и вознамерились извлечь для себя пользу из его процветания (см. Иез. 38:12–14). Это вторжение и ускорило второе и окончательное вмешательство со стороны Бога.
Нечто подобное мы видим и в Книге Откровение. В некоторых местах наиболее подробно описывается та часть Армагеддона, которая произойдет перед Вторым пришествием Христа (см. Откр. 16:12–16; 17:14; 19:11–21). Однако окончательная эсхатологическая битва совершается еще раз, уже спустя тысячу лет, когда наступает безусловный конец (см. Откр. 20:7–10).
Через все описания лейтмотивом проходит мысль о том, что конец мира, с точки зрения ветхозаветных пророков, совершится в рамках известной на тот момент истории и географии. Идея абсолютно нового неба и новой земли (как в Книге Откровение) здесь еще не присутствует. В то же время надо отметить, что у пророков эсхатологическая перспектива разработана гораздо подробнее, чем во Второзаконии.
К несчастью, тот конец, который виделся пророкам, так и не обрел хоть какого–то буквального воплощения, и, следовательно, Ветхий Завет завершается большим вопросительным знаком. Его эсхатология не завершена. Для такого завершения он ждет чего–то извне и устремляется вперед. В период между утверждением ветхозаветного канона и пришествием Мессии было много попыток осмыслить, каким образом могло бы обрести реальность ветхозаветное понимание конца.
Глава пятая
Эсхатология межзаветного периода
В течение веков, последовавших после закрытия ветхозаветного канона, в сознании народа Божьего произошел еще один весьма существенный сдвиг в отношении идеи конца мира. Пророки считали, что, после того как Бог преобразит страну, Свой народ и физический мир, земная история и вечность будут постепенно сливаться. Конец наступит в результате непосредственного вмешательства Бога в историю, за которым последует постепенное восстановление рая через возрождение страны и народа. Однако еврейские писатели, которых стали называть «апокалиптиками» (от первого слова в Книге Откровение, которое на греческом выглядит как apokalypsis, см. Откр. 1:1), уже не ждали обновления общества. В иудейской апокалиптике конец мира предполагает полное его уничтожение, уничтожение истории и географии. Рвется связь между нынешним миром и миром грядущим.
Апокалиптическая литература начала расцветать лет за сто пятьдесят до пришествия Христа. Ее авторы, как правило, скрывали свои имена и писали под именами хорошо известных персонажей израильской истории — Еноха, Моисея или Ездры. Их сочинения можно без труда почитать на английском языке благодаря издательской и организаторской деятельности Джеймса Чарлзуорта [16]. Авторы–апокалиптики дают удивительную возможность заглянуть в мир, в котором жили и к которому обращались Иисус, Павел и Иоанн. Ниже мы приводим несколько цитат из различных апокалиптических сочинений, дабы читатель мог уловить хоть какой–то аромат этих текстов.
«Не один, но два мира сотворил Всевышний» (4 Езд. 7:50). Книга, известная ныне как 4–я Книга Ездры, была написана не ветхозаветным Ездрой, а неизвестным еврейским автором приблизительно в то же время, когда Иоанн писал свое Откровение [17]. Слово, переведенное как «мир», может означать и «век». И тогда получается, что «не один, но два века сотворил Всевышний». Согласно «Ездре», новый век, исполненный славы, придет после того, как старый, преисполненный зла, будет уничтожен и верные Господу будут вознаграждены. Ниже в этой же главе автор подробнее разрабатывает эту концепцию. «Нынешний мир — не конец, и полнота славы не пребывает в нем; посему сильные молились о слабых. Но день суда станет концом этого века и началом грядущего века бессмертия, в коем не будет тления, потворство греху исчезнет, неверный отсечется, а праведность возрастет и явится правда. Посему никто тогда не сможет явить милосердие к осужденному на суде и нанести ущерб снискавшему победу» (7:112–115).
Итак, мы видим, что в еврейской апокалиптической литературе имеет место полный разрыв между двумя веками -настоящим и грядущим. У пророков такого нет, зато есть в повествовании о потопе (4 Езд. 3:8–11; Енох 10:1–18; 83:1–9; 1 Сивил. кн. 125–282 и т.д.). Согласно апокалиптикам, сначала должен быть уничтожен старый мир (как и во дни Ноя), а затем будет сотворен новый. В то же время мы видим, что эсхатология Моисея и пророков в большей степени ориентирована на постепенное наступление конца и постепенное преобразование нынешнего мира в более лучший.
Если говорить о пророках, то, пожалуй, ближе всех к идее прерывности, исповедуемой апокалиптиками, стоит Даниил (см. особенно 2–ю главу его книги). Однако даже у него нет определенного указания на то, что между историей и вечностью существует четкий разрыв. Мы помним, что мировые империи, символизировавшиеся фигурой истукана, были полностью разрушены камнем (Дан. 2:34, 35), однако ни истукан, ни камень не являлись символом всей земли как таковой. Земля оставалась нетронутой, хотя на смену ее царствам пришло царство Божье (Дан. 2:35, 44, 45). Следовательно, в конечном счете 2–я глава Книги пророка Даниила вполне согласуется с эсхатологией пророков, если, конечно, мы не станем навязывать Даниилу апокалиптические воззрения более поздней эпохи [18].
Итак, во 2–й главе Книги пророка Даниила еще сохраняется связь земной истории и вечности. В 4–й Книге Ездры
