Ознакомительная версия.
И когда в пятый день Бог создает рыб и птиц, а в шестой день – животных (они тоже произошли из воды и земли), то Он передает Своему творению еще одно полномочие: «И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле». Но живая природа, в отличие от неживой, еще не структурирована, у нее нет главы.
И тогда Бог создает человека.
«Зачем Бог сотворил человека?» – такой вопрос мне однажды, много лет назад, задала маленькая дочь. Немного подумав, я ответил: «Чтобы Ему было кого любить». Этот ответ и теперь мне кажется самым правильным. Оглядывая Свое творения в конце каждого дня, Бог говорил «хорошо», но лишь в конце шестого дня, сразу после создания человека, сказал: «Очень хорошо!» Но в самом начале этой истории мы видим и другую цель: «И сказал Бог: сотворим человека как образ Наш и как подобие Наше, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле». Человек созидается не просто «по образу» Бога (как мы читаем в Синодальном переводе), но как Его образ и подобие, как Его икона в этом мире. Это, в частности, значит, что человек призван господствовать над миром живой природы. Отныне Бог делится со Своим творением не просто Своей творческой силой, но и Своей властью над сотворенным миром.
О событиях «начала времен» Библия говорит языком поэзии. Она сообщает, что первый человек был создан «из праха земного». Так библейский автор подчеркнул неразрывную связь человека с материальным миром, в котором он живет. Может быть, автор книги Бытия хотел донести до нас примерно ту же мысль, что и современная наука: человечество возникло в ходе развития и усложнения материальных форм жизни, в основе которых – «земной прах», материя. Библейский автор только не устает подчеркивать, что этот процесс был не случайным и не бессмысленным – он направлялся одной и той же Рукой и имел определенную цель. Но в человеке есть не только материальное и животное начала. Библия повествует об этом так: человек не ожил, пока Бог не вдохнул в него Свой Дух, который и стал дыханием человека.
Всем хорошо известно, что как Адам был сотворен «из праха земного», так Ева была сотворена «из ребра» Адама. Но это не совсем точно – ведь слово «адам» обозначает человека вообще, без деления на мужчину и женщину. И самое первое упоминание человека звучит для нас довольно необычно:
«И сотворил Бог человека как образ Свой, как образ Божий сотворил его; мужчину и женщину сотворил их».
Одновременно перед нами – единое человечество и два противоположных пола. Лишь потом будет рассказано, как из ребра уснувшего Адама Бог создал Еву. Как и в случае со светом и тьмой, днем и ночью, сначала описано созидание всего в целом, а потом – упорядочение созданного. Значит ли это, что первые люди были мужчинами и женщинами одновременно, а разделение на два пола возникло потом? Совсем нет. Скорее это значит, что единство двух полов важнее различий между ними.
В конце истории о шести днях творения мы читаем: «И совершил Бог в седьмой день дела Свои, которые Он делал, и почил в день седьмой от всех дел Своих, которые делал. И благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих». Как нетрудно заметить, обычай устраивать выходные раз в неделю восходит именно к этому рассказу (ни один народ древности, кроме израильтян, и не думал отдыхать так часто и так регулярно). Но есть здесь и нечто более важное. Творение закончено, способность к творчеству передана человеку, который может теперь заботиться об этом мире. Бог, разумеется, не оставляет его. Мы читаем, что в седьмой день Он одновременно завершает творение и покоится (создателям русского Синодального перевода это показалось настолько странным, что они неточно перевели: «завершил к седьмому дню»). Можно понять это так, что теперь действие Бога в мире должно совершаться через Его образ – человека.
О том, насколько этот замысел удался и что происходило потом, собственно, и рассказывает вся остальная Библия.
Человек как соучастник творения
Власть человека над новосозданным миром проявилась ярче всего, когда человек дал животным имена. Имя на древнем Востоке не было случайным сочетанием звуков – кто знает подлинное имя, тот понимает сущность его обладателя (У. Ле Гуин в своем вымышленном Земноморье описала именно такой мир).
Именно после рассказа о назывании животных библейский автор помещает рассказ о сотворении Евы из ребра Адама. Первый рассказ о сотворении мужчины и женщины подчеркивает единство человечества, а второй, где Ева появляется из ребра Адама, объясняет первенство мужчины, которое в древности казалось незыблемым. Но и этот рассказ подчеркивает теснейшую связь двух полов – не безразличное равенство, как требует того современность, но единство вплоть до слияния: «Оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и станут двое одной плотью».
Самого первого человека зовут просто Человек – Адам. Это имя явно связано со словом «адама» – «почва», причем связь эту можно объяснить двояко.
Человек создан «из праха земного», то есть, в отличие от Бога, принадлежит материальному миру. Но этот мир – не только источник его появления, но и точка приложения его творческих сил, без которых этот мир не может полноценно плодоносить: «…и не было человека (адам) для возделывания земли (адама)». Бог поселяет человека в Эдеме, райском саду, «чтобы возделывать и хранить его». Так человек был призван соучаствовать в творении мира – сберегать и приумножать созданное Богом. Кстати, нигде в Библии не говорится, чтобы Бог отнял у него эту привилегию…
Впрочем, пока первые люди находились в раю, у них не было нужды в именах, и имя Ева (подревнееврейски Хава, от корня со значением «жизнь») Адам даст своей жене лишь после того, как они будут изгнаны прочь. Об этом изгнании, определившем с точки зрения Библии всю дальнейшую судьбу человечества, мы поговорим подробнее.
Еще одно свойство человека – свобода выбора. Его поведение не определяется рефлексами и внешними раздражителями, как у животных, он сам выбирает один вариант поведения из нескольких возможных. Создавая существо со свободой воли, Бог шел на риск: эта воля может повернуться против Его Собственной воли. Так оно и случилось.
Книга Бытия описывает эту историю поэтическим языком. Среди всех деревьев рая только одно было запретно для человека, и Библия называет его деревом познания добра и зла. Действительно, свобода воли предполагает, что человек может самостоятельно, не оглядываясь на Бога, установить, что будет для него добром, а что – злом. Наверное, именно это подразумевает рассказ о запретных плодах с этого дерева, которые по внушению змея поела Ева, а потом угостила ими Адама (кстати, нигде в Библии не говорится, что это были именно яблоки).
Мы не можем точно установить, как выглядело это событие «на самом деле». Может быть, здесь действительно было замешано какое-то дерево, а может, это поэтический образ. Но рассказ об этом первом грехопадении, как в капле воды, отражает историю миллионов других грехопадений… Стоит присмотреться к нему.
В момент, когда Адама нет рядом, когда некому подсказать и уберечь от опрометчивого шага, Еву начинает искушать некий змей, который «хитрее всех зверей полевых». Кто это? Книга Бытия не дает никакого ответа, но в более поздних библейских книгах, особенно в Новом Завете, мы встретим полный «портрет» этого существа. В мире существуют разумные бесплотные духи, также наделенные свободой воли. Одни из них избрали подчинение Богу, другие восстали против Него. Главу мятежников Ветхий Завет называет сатаной, то есть противником, а Новый Завет – дьяволом, то есть лжецом.
Он и изображен здесь в виде змея. Лжец и начинает со лжи, пытаясь выставить Бога безжалостным деспотом: «Подлинно ли сказал Бог: “не ешьте ни от какого дерева в раю”?» – спрашивает он Еву. Она сразу опровергает слова змея, но… и она прибавляет нечто от себя к повелению Бога: «только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть». Ведь на самом деле запрета прикасаться к плодам не было. А змей продолжает свою атаку: «Нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло». Вот он, соблазн уподобиться Богу собственными усилиями, приняв чудодейственное лекарство… До сих пор ей хватало других плодов, но теперь вожделенными стали именно эти, «и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел».
Глаза первых людей действительно открылись. Но вместо того, чтобы увидеть себя хитроумными (евр. ару мим), они обнаружили, что они голые (евр. эйруммим). Невинная нагота младенчества, в которой они пребывали до тех пор, оказалась несовместимой с таким «познанием добра и зла». Теперь они знали о себе нечто такое, что заставляло их прятаться.
Ознакомительная версия.
