Учитывая вышесказанное, проникновение торговли на Миссури из Сент-Луиса оказалось весьма своевременным. Река обеспечивала прекрасный водный маршрут, позволяющий привозить объёмные товары (бизоньи и медвежьи шкуры, оленья кожа, бизоньи языки), равно как и мелкие бобровые шкурки. Все эти вещи легко доставлялись на каноэ или лодках, сделанных из бычьей кожи, позже – на баржах, а затем – на пароходах. Как только этот новый расширяющийся рынок заменил собой прежний торговый путь через Великие Озёра, для Сю открылись новые возможности в получении прекрасного огнестрельного оружия. А в связи с тем, что прямые торговые связи наладились с западными племенами лишь десятилетие спустя, Сю наслаждались своим явным военным превосходством и легко продвигались на запад.
К этому времени индейские пленники перестали интересовать торговцев как предмет покупки и продажи, так как в европейских поселениях появился новый источник человеческого труда. Индейская торговля рабами сошла на нет. Однако резко возрос спрос на товары, являвшиеся следствием бизоньей охоты, что вполне компенсировало потерю рынка рабов. Сю стали воевать за сохранение своих и ради захвата чужих бизоньих пастбищ. Племена нуждались не только в охотничьих угодьях, но и в больших табунах, ведь рост населения постоянно шёл вверх по причине новых и новых переселяющихся групп.
В начале экспансии Сю северная сторона Чёрных Холмов принадлежала Воронам, восточная – Шайенам и Арапахам, а южная – Кайовам. Все эти племена тщетно пытались заполучить огнестрельное оружие. Их единственным источником в этом деле являлись земляные деревни на Миссури, имевшие ограниченные контакты с Британцами и Ассинибойнами. Западные жители поставляли лошадей, сушёное мясо, бизоньи шкуры в обмен на кукурузу, ружья, боеприпасы и другие товары европейского производства. Сю вторгались в эту торговлю и нарушали её по мере своих возможностей, чтобы не позволить своим западным врагам хорошо вооружиться.
Сю бились с Арикарами, проживавшими на севере западного берега Миссури, и Омахами и Понками, обитавшими на юге западного берега. Сю дрались и с Шайенами в процессе своей захватнической войны 1794 года и как-то раз захватили полностью лагерь одной общины. Вскоре после этого вражда между Сю и Шайенами прекратилась, был заключён договор о союзе. Кайовы оказались совершенно отрезаны от торговли с Арикарами и отступили на юг прочь от Чёрных Холмов. В 1785 году началась серьёзная война против Ворон, и те ушли из Чёрных Холмов на запад и за Пыльную Реку.
На этом этапе рейды за лошадьми совершались мелкими, но весьма умелыми группами, в то время как завоевательные походы вершились мощными формированиями. Так, например, после разгрома какого-нибудь из своих военных отрядов, Сю выжидали одну зиму, чтобы родственники могли оплакать погибших и направить трубку войны в соседние стойбища с просьбой о помощи. Вожди выкуривали трубку и соглашались. К лету все соединившиеся стойбища скрытно выдвигались в сторону вражеской территории, высматривая лагерь противника. Обнаружив его, Сю ставили свои палатки, оставляли там женщин, детей и стариков, а воины двигались дальше ночью и атаковали на рассвете. Они убивали всех, кроме молодых женщин и детишек, и забирали всё имущество.
Другие события, служившие толчком к большому нападению, происходили, когда общины сходились летом для проведения Пляски Солнца. В конце праздника отряд в несколько сот человек мог пойти на врага, чтобы пользуясь случаем, нанести мощный удар. Если противник находил время подготовиться к бою, то происходило крупномасштабное сражение. Битва могла продолжаться несколько часов, а то и целый день. Самой схватке предшествовал этап (продолжительность его могла быть самой разной), когда воины обеих сторон исполняли военные песни и осыпали врагов оскорблениями, а наиболее сильные воины вызывали кого-нибудь на личный бой и бились между двумя враждебными линиями. В это время вошло в обыкновение мчаться во весь опор на противника и останавливаться на расстоянии, недосягаемом для выстрела, ругаясь оттуда. Такую схватку Сю и Ворон описывал свидетель в 1873 году:
“Взаимно чередовавшиеся атаки Ворон и Сю продолжались в течение первого часа сражения… Вороны начали носиться вдоль вражеской линии… Один за другим мужчины выезжали галопом вперёд, загораживаясь щитами и свесившись на одну сторону своих коней, и скакали вдоль бушующих рядов Сю, которые пускали стрелы. Затем наступил черёд Сю демонстрировать свою ловкость и отвагу в этой игре… После этого пешие смельчаки стали выбегать вперёд. Они останавливались на небольшой возвышенности перед вражеской линией и выкрикивали грубые фразы.”
Помимо больших кавалерийских отрядов, хорошо оснащённых винтовками, была ещё одна особенность в успехах Сю. Дело в том, что они представляли собой целый блок союзных общин и племён и потому превосходили числено остальные племена. Именно это позволяло Сю собирать мощные экспедиционные отряды, а количество всегда имело значение в тех кавалерийских сражениях, если стороны имели одинаковое вооружение. С точки зрения обороны Сю находились в преимущественном положении, имея вокруг каждой общины дружественные племена, которые не желали воевать с Сю и, следовательно, служившие своего рода буфером между агрессивно настроенными врагами. Сами же враги были значительно малочисленнее и обычно имели не более одного дружественного племени, так что они могли подвергнуться нападению практически с любой стороны и в любое время.
После завершения войны 1812 года и началом пароходства американская торговля распространилась по всей протяжённости Миссури и фактически уничтожила “ружейную” границу. Огнестрельное оружие широко разошлось по всем равнинам. Таким образом повсюду установилась лошадно-огнестрельная военная модель. Дальнейшая экспансия Сю на запад обеспечивалась тем, что такого оружия у них насчитывалось гораздо больше.
ЛОШАДНО-РУЖЕЙНАЯ МОДЕЛЬ НА ЮЖНЫХ РАВНИНАХ
Возвращаясь, наконец, обратно на южные равнины, мы попытаемся проследить продвижение “ружейной границы” через эту территорию с востока на запад. Это предполагает изучение развития военной техники с использованием лошадей и огнестрельного оружия, так как пост-лошадная и до-огнестрельная модель распространилась почти до самых восточных окраин южных равнин до того, как там появилось ружьё.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ДЛЯ НАСТУПЛЕНИЯ
За последние два десятилетия 17-го столетия в результате французских обследований территории огнестрельное оружие от случая к случаю применялось на границе восточных равнин как европейцами, так и индейцами. Однако это оружие, в силу малочисленности, не сыграло особой роли в организации военных техник, ведь дикари пользовались им слишком редко. Но в начале 18-го века ситуация изменилась, благодаря установлению регулярных торговых сношений между европейцами и аборигенами.
Французы основали новую торговую колонию в Луизиане в нижней долине Миссиссипи и оттуда стали расширяться во все стороны. В это время поселения в Иллинойсе росли и крепли, и французские торговцы стремительно распространяли своё влияние в западном направлении от реки Миссиссипи (линии сообщений между двумя колониями). Их взгляды были устремлены вдаль, рассчитывая начать торговлю с горнодобывающими районами северной Мексики. Даже в тот ранний период Английское влияние уже чувствовалось в южных пограничных с Миссиссипи землях (колониальные торговцы и их индейские посредники).
О бобровой торговле не могло быть и речи в южной зоне, так как зима там слишком мягкая, поэтому мех животных не приобретал нужного качества. На продажу выставлялись крупные шкуры, жир, сало, сушёное мясо, лошади, индейцы-пленники. В первой трети 18-го века рынок рабов в Иллинойсе, Луизиане и обеих Канадах всё ещё потреблял поставляемых пленников. Однако позже положение изменилось, так как на рынке Луизианы появились чернокожие рабы, и негров стали предпочитать индейцам. Негров единодушно признавали лучшей рабочей силой.
Королевским указом было запрещено экспортировать индейских рабов на рынок Вест-Индии, и торговля ими шла тайно. Например, в одном письме от 1716 года сообщалось: “Племянник господина де Бенвиля (в то время губернатор Луизианы) погиб в время секретной поездки в Каролину, дабы продать там побольше рабов. Никто не придал этой поездке значения, так как рабы были союзниками англичан.” (Correspondence Generale Louisiane).
Положение в английских колониях было разным. Не существовало строгих законов, контролировавших поставку рабочей силы. Из южных колоний наиболее втянутой в торговлю с индейцами была Южная Каролина. И в этой торговле англичане обычно одерживали верх над французами, так как их рынок был более насыщен дешёвыми товарами и потому, что здесь всегда были готовы взять продукцию индейского производства. Благодаря транспортным возможностям, сюда же было легче доставить индейских пленников. Работорговлю осуществляли частично торговцы из Южной Каролины, частично индейские посредники, включая Чероков, Чикасавов, Оседжей и Кэддо, нелегально занимались этим французские “вояжёры” и даже кое-кто из родственников правительственных чиновников. Добрая половина этих рабов шла на пользование в местных южных колониях, и спрос на человеческий товар увеличился с развитием рисовых плантаций в береговых низинах. Остальные пленники экспортировались в Вест-Индии, где их легко сбывали и на вырученные деньги приобретали для себя чернокожих рабов, которые служили основной силой на плантациях.
