В наших глазах засветила вера: всего лишь несколько ярдов отделяли нас от удивительного открытия, в возможности которого мир уже изверился. Мы только что нашли ковчег».
Во второй своей книге — «Я нашел Ноев ковчег» Наварра более подробно описывает свои эмоции в тот момент, когда он вглядывался в тень во льду:
«Я никогда не был подвержен видениям. Я вполне трезвомыслящий человек и могу прибегнуть к способности, которой не обладают сумасшедшие: здравому смыслу.
На такой высоте, в этой ледяной пустыне, что еще это могію быть? Руины строения, церкви, убежища или дома? Обломки самолета? Даже в периоды величайшего расцвета авиации для изготовления корпуса самолета никогда не использовали бы брусья такого размера. Следует признать факт: это остатки ковчега хотя бы потому, что это не может быть ничем иным».
К сожалению, Наварра не сообразил, что предмет его поиска мог находиться на дне глубокой трещины. Он не захватил с собой снаряжение для спуска в таком месте, где постоянно падающие камни увеличивали опасность дальнейшего исследования. Старательно запомнив ориентиры, которые помогли бы ему снова установить место находки, Наварра неохотно покинул это место, поклявшись, что еще вернется сюда. «Ковчег действительно здесь, — говорил он себе, — но недоступен».
Год спустя Наварра вернулся. И снова в том же самом месте увидел очертания, напоминающие большой корабль, замурованный во льду. На этот раз неожиданная и тяжелая болезнь вынудила Наварру и его товарний! отказаться от своих планов и вернуться в лагерь. Прошло еще два года, прежде, чем Наварра снова оказался на горе.
В третье восхождение на Арарат он взял с собой своего одиннадцатилетнего сына Рафаэля, чтобы разделить с ним — как он надеялся — кульминационный момент своей многолетней мечты, великое приключение, не дававшее ему покоя с того момента, как впервые увидел темное пятно подо льдом.
Вообразите волнение одиннадцатилетнего паренька, когда он нетерпеливо следовал за отцом по выматывавшему его маршруту, о котором он так много слышал прежде! Возможно, им даже встретятся медведи! Но самое захватывающее приключение ждало впереди, он предвкушал, как увидит подо льдом объект в форме корабля. На этот раз отец захватил с собой снаряжение, необходимое для спуска в расселину. И на этот раз, какую историю они смогут рассказать по возвращении во Францию!
Но в третью экспедицию ничто не выглядело таким, как прежде. Служивший Наварре ориентиром ледник подтаял, и он затратил некоторое время, чтобы определить свое местонахождение и обнаружить пятно там, где он. видел его двумя годами ранее. Отец и сын осторожно ползли и карабкались вверх по страшной ледяной горе пока не добрались наконец, до места.
Рафаэль первым увидел его. Переползая на конце веревки через ломкий, хрупкий лед к краю отвесного обрыва, взволнованный парень заглянул за край и негромко объявил: «Да, судно здесь, папа. Я хорошо вижу его».
На этот раз Наварра сумел достичь дна глубокой щели. Но именно Рафаэль убедил его пойти до конца на заключительном этапе. Наварра сметал слои свежевы-павшего снега, стараясь добраться до темной массы, которую видел во льду, когда его вдруг охватило сильнейшее ощущение, что все его светлые надежды найти ковчег были лишь миражом — в такой близости темная масса представлялась сплошным льдом и мореной.
Рафаэль по-мальчишески подбадривал отца, с более безопасного места наверху трещины кричал ему: «Копай!» И Наварра, из желания порадовать мальчика, продолжал крушить ледорубом твердый наст. И вот, в 7 часов утра 7 июля 1955 г. он пробился сквозь лед и был вознагражден за свои усилия, когда его пальцы коснулись куска обработанного дерева под холодной водой медленно таявшего ледника.
Развалины строения? церкви? пристанища? дома? Обломки разбившегося самолета? Что бы там ни было, Наварра искренне верил, что нашел ковчег. Это был захватывающий, триумфальный момент — памятник настойчивости и вере француза в сочетании с благодарностью сыну за подбадривание. Пока его душа ликовала, ему вспомнились слова старого и мудрого хранителя истории: «Нужно быть чистым как новорожденное дитя, чтобы добраться до ковчега-».
Эрил КамМингс получил первое представление о работе Наварры в первый день Пасхи 1958 г., когда еженедельник «Эмерикен Уикли» опубликовал статью «Я нашел Ноев ковчег». С немалым удивлением и радостью узнал он о товарище по исследованию из Франции, который шел примерно тем же путем и к тому же действительно преуспел в восхождении на гору и даже утверждал, что нашел ковчег.
Немедленно был установлен контакт с французским поисковиком, который сразу изъявил желание отправиться в ещё одну экспедицию на Арарат и доставить достаточно дерева, как он выразился, чтобы «воссоздать, по меньшей мере, часть ковчега, дабы убедить неверующих». Вскоре Каммингс получил по почте подписанный автором экземпляр книги «Я нашел Ноев ковчег» вместе с небольшим образчиком дерева, извлеченным Наваррой со дна щели глубиной в 80 футов.
Есть, естественно, Фомы неверующие, которые ставят под вопрос достоверность находки Наварры. Трудно не принимать на веру честность человека, который снова и снова возвращается на место находки с поисковыми или научными партиями и прилагает огромные усилия, чтобы проверить и откопать свою находку.
Конечно, есть определенные расхождения между находкой Наварры и описаниями сооружения, сделанными другими исследователями на протяжении многих лет, — сооружения, имеющего несколько этажей, большую дверь на одном боку и похожие на клетки помещения. Упоминался и гигантский нос, выступающий из ледника, и «сильно разрушенный при спуске», судя по донесению турецких инспекторов в 1883 г. (При «спуске» откуда? К сожалению, опубликованные в то время сообщения не дают ответа на этот мучительный вопрос.)
Наварра же не утверждает, что нашел надстройку ковчега (явно считая, что она была разрушена много столетий назад). В защиту его мнения процитируем еще раз его же книгу «Грозная гора»:
«Следует признать факты: это обломки ковчега, хотя бы потому, что это не может быть чем-то иным. По всей вероятности, это остатки плоского дна библейского судна, верхние части которого были растащены. Ведь вавилонский историк Берос рассказа/} нам, что в его время обитатели района Арарата разламывали ковчег, добывая куски древесины и битумного покрытия. Оставшиеся от них бревна природа сохранила неповрежденными на протяжении веков…»
Примирение таких противоречивых сообщений представляется затруднительным, пока не вспоминаешь, что Иосиф Флавий в своих «Иудейских древностях» утверждает, казалось бы, странную вешь: будто Бог велел Ною «построить четырехэтажный ковчег». В Моисеевом изложении говорится только о трех этажах. Не был ли лишний «этаж» «плоским днищем библейского судна», которое Наварра — как он сам полагает — нашел: похожее на баржу основание, на котором был построен сам ковчег и на котором он и плавал?
В письме из Бордо, датированном 29 января 1960 г., Наварра утверждает, что находка Решита в 1948 г. находилась вблизи от места, где он сам нашел свои деревяшки. Наварра также утверждает, что датирование по радиоуглероду доставленного им во Францию куска дерева показало 4489 лет. «В этом, — писал он, — нет никакого сомнения».
За истекшее с 1955 г. время этот образец древесины обсуждался в научных кругах всего света. Такого темного цвета, что он кажется черным; обманчиво легкий вес; настолько твердый, что тупит и даже ломает зубья обычной пилы, — найденный Наваррой кусок дерева до сих пор остается нерещённой загадкой. Один анализ отождествляет его с дубом. Критики спрашивают: как он мог принадлежать ковчегу, если Ною было приказано построить его из «дерева гофер»?
Полезно теперь поразмыслить над определением «дерева гофер», которое предложил Стронг в «Исчерпывающей конкорданции к Библии»: слово «гофер» происходит от «неиспользуемого корня, возможно, означающего «дать пристанище» или означает «род дерева или древесины (используемой для строительства) типа кипариса». Итак, можно сделать выбор определения изначального значения слова «гофер». В этой связи следует подумать и о том, что разные внутренние части — например, переборки или кладовые — были сооружены из различных пород дерева и что Наварра нашел именно такие бросовые куски дерева, оставшиеся на земле рядом с судном.
Несмотря на многие мучительные и даже озадачивающие вопросы, остается непреложный факт, что Наварра получил сведения главным образом из первых рук — от представителя народа, прожившего неисчислимые века в непосредственной близости от Агрыдага и лучше других знавшего его историю, народа, до сих пор верящего, что спрятанное на грозных высотах Арарата большое, похожее на корабль сооружение и есть Ноев ковчег.
