Ознакомительная версия.
Важное значение имеют движения «утешения» и «оставленности», открытые Игнатием на своем опыте, (см. часть I, 3). Утешение – состояние внутреннего мира, покоя, чувство счастья, гармонии, общение с Богом, радость молитвы, сожаление о зле в мире и в собственной душе, влечение ко всему духовному и к служению ближнему. Оставленность – это противоположность всего вышеперечисленного, то есть внутренняя сухость, одиночество, нежелание, тупое чувство пустоты и бессмысленности. Человек не чувствует ни радости, ни боли, не может более молиться. В своей душе он ощущает только фрустрацию и блокаду чувств. В духовных упражнениях всякий человек переживает как периоды утешения, так и оставленности. Утешение – это всегда дар Божий, который Он уделяет по Своему желанию. Человек не может непосредственно влиять на опыт утешения и оставленности. Он должен с радостью принимать даруемое ему утешение и терпеливо переносить периоды оставленности.
Во время утешения, как считает Игнатий, к нам обращается, как правило, добрый дух, во время оставленности – злой. Поэтому в период оставленности по возможности не следует принимать никаких решений, а терпеливо ждать, когда наступит время утешения, когда человек вновь обретет в молитве общение с Богом и ясность в отношении предстоящего решения. Необходимо также оберегать себя от ложного утешения, которое предлагает злой дух. Он внушает упражняющемуся фантазии, полные мнимых радостей и удовольствия. В реальности они, однако, ведут его к гибели. Добрым знаком является стабильное утешение. Упражняющийся следует некой мысли с особой внутренней радостью. Если утешение не исчезает сразу после упражнения, а продолжается еще долгое время, то скорее всего оно исходит от доброго духа. Этот опыт Игнатий приобрел во время своей болезни в Лойоле.
Пока этих кратких сведений об искусстве различения духов достаточно. Игнатий развил об этом целое учение. Оно – утонченно и сложно. И даже специалистам нелегко разобраться в некоторых его деталях. Еще труднее его применять. В III части мы коснемся некоторых других аспектов этого учения.
Упражняющийся ежедневно проводит беседу со своим духовным наставником или наставницей. Он рассказывает о том, что произошло в его душе в предыдущий день, рассказывает о своих «движениях» и помыслах, получает помощь в «различении духов» и выслушивает методические рекомендации относительно предстоящих упражнений. Наставник дает упражняющемуся четыре или пять упражнений на следующий день, которые он выбирает согласно структуре Духовных упражнений, а также в зависимости от того, какие проблемы волнуют упражняющегося, и от общего хода духовного процесса.
Игнатианский стиль духовного наставничества в противоположность некоторым другим формам духовного руководства и психотерапии принципиально не директивен. Это означает, что формирующий и преобразующий процесс происходит в отношениях между Богом и упражняющимся. В этой беседе упражняющийся встречается с самим собой, слушая Бога, получает новые жизненные ориентиры, принимает решение. Наставник – это третий в этом союзе, который занимает пассивную позицию, исполняя роль нейтрального наблюдателя и советника. В этом качестве он помогает упражняющемуся понять свои внутренние движения. Он не вмешивается в сам процесс. Он противостоит искушению направить его в определенное русло и тем более манипулировать им. Наставник ни в коем случае не навязывает упражняющемуся свое решение, а напротив, если он замечает, что тот хочет свалить на него ответственность, ободряет его самостоятельно, в беседе с Богом, сделать собственный выбор. Чтобы выразить это, Игнатий использовал образ весов (ДУ 15). Наставник занимает нейтральную позицию, позволяя чашам весов склоняться в одну или другую сторону. «Творец» должен непосредственно сообщить свою волю своему творению, душе упражняющегося.
Такое сотрудничество с Богом требует, чтобы наставник обладал определенными качествами. Он должен иметь не только хорошо развитое чувство тончайших движений души, но и должен, прежде всего, обладать даром «различения духов». Он должен мудро – так можно наиболее адекватно перевести важное игнатианское понятие discreción – чувствовать, какой дух и каким образом пытается влиять на упражняющегося. Для этого наставник сам должен пройти путем Духовных упражнений и иметь интенсивное общение с Богом. Способность принимать упражняющегося таким, какой он есть, наряду с духовным опытом и интуицией является одним из важнейших требований, предъявляемых к духовному наставнику. Когда упражняющийся пребывает в оставленности, наставник должен ободрять его. Когда упражняющийся испытывает утешение, он должен позаботиться о трезвости и ясности его восприятия (ДУ 7). Наставник – это, прежде всего педагог, ведущий своего ученика к Богу. При этом он должен предоставить ему свободу, необходимую ему для того, чтобы он мог приобрести собственный опыт, который Бог желает ему даровать. Наставник должен быть скромным, уступая место Богу, который непосредственно должен воздействовать на душу упражняющегося.
Духовные упражнения в повседневной жизни
В одном из своих примечаний (ДУ 19) Игнатий упоминает о возможности иной формы духовных упражнений. Упражняющийся при этом не уединяется в специальном месте с тем, чтобы в течение нескольких дней или недель полностью посвятить себя духовным упражнениям, а совершает их в повседневной жизни, параллельно со своими обычными занятиями. В течение нескольких недель или месяцев он ежедневно посвящает полтора часа духовному размышлению и молитве. Несколько лет назад эта форма духовных упражнений получила второе рождение и широко практикуется под названием «духовных упражнений в повседневной жизни». Во многих местах она приобрела большую популярность как простая и эффективная форма духовных упражнений. Участницы и участники встречаются, как правило, вечером один раз в неделю и говорят о своем опыте, полученном в течение прошедшей недели, и получают необходимые наставления от руководителя на следующую неделю. Каждый выбирает себе удобное время для молитвы и размышления. Обычно таким временем становятся утро или вечер.
По сравнению с «классическими» упражнениями упражнения в повседневной жизни обладают своими преимуществами и недостатками. Так как человеку мешает шум его повседневной жизни, отвлекая его от его внутреннего пути, то эта форма упражнений не ведет к такой глубине личного опыта, как упражнения, совершаемые в полном затворе. Однако то, что опыт повседневной жизни является составной частью процесса упражнений, может стать их преимуществом. Таким образом, человеку легче избежать опасности того, что, испытав в затворе необыкновенно глубокие переживания, он, вернувшись к повседневной жизни, слишком быстро растеряет их духовное плоды, и долгосрочной перспективе упражнения не будут иметь желаемого действия. Так как упражнения в затворе требуют много свободного времени и означают определенные материальные затраты, то упражнения имеют то преимущество, что они доступны более широким слоям верующих. Требуется, разумеется, высокая степень личной дисциплины, чтобы ежедневно вести интенсивную молитвенную жизнь. Эта духовная дисциплина может стать плодом подобных духовных упражнений. Упражнения в повседневной жизни помогают ищущему христианину развить живую повседневную духовность.
II.3. Конституции Общества Иисуса
Конституции ордена иезуитов – это попытка конкретизировать духовность Упражнений в христианской общине. Если духовные упражнения представляют собой делание индивидуальной «души», общающейся со своим Богом – только наставник представляет церковную общину, – то в Конституциях Игнатий делает второй шаг, пытаясь, придать этому общению социальную форму, которая бы адекватно отражала опыт, обретенный в упражнениях. В своей жизни сам Игнатий совершил аналогичный шаг, из паломника став человеком Церкви. Естественно, Конституции – это только одна из многих возможных социальных форм игнатианской харизмы. Другие попытки придать социальную форму игнатианской интуиции мы находим в женских общинах и общинах мирян. Конституции – это форма, которую создал сам Игнатий и это самая известная и значительная из подобных попыток.
На первый взгляд Конституции Общества Иисуса представляют интерес только для самих иезуитов. Однако в них содержатся элементы, которые имеют большое значение и для любого игнатианского духовного сообщества. Поэтому наряду с изложением главных принципов всех Конституций мы более подробно остановимся на некоторых его аспектах. В последние десятилетия, после того, как индивидуальные духовные упражнения пережили свое второе рождение, игнатианская духовность незаслуженно получила репутацию индивидуалистической. Однако в последние годы Конституции постоянно подвергались переработке. При этом в образе Игнатия все большее проявлялся очень важный аспект его духовности. Теперь стало совершенно ясно, что общинность, являющаяся составной частью христианской духовности, занимает очень важное место в харизме св. Игнатия. Она столь же изначальна и равноценна, как и индивидуальность отношений души с Богом.
Ознакомительная версия.
