Ознакомительная версия.
Нет душевной неприятности, скорби, отчего бы она ни происходила, на уничтожение которой не простиралась бы власть моего Господа и после которой не водворил бы Он мира в сердце моем. Это я знаю из опыта. Буду же я прибегать к моему Господу во всех скорбных случаях моей жизни. Моя душа терпит скорби или от невидимых борющих врагов, или от видимых – от людей. Но верою в Господа я всех могу победить и расположить внутреннюю жизнь мою так, чтобы она протекала, по крайней мере большею частию, в мире и спокойствии. Нет скорби, неприятности, которой бы Господь мой не уничтожил во мне и после которой не дал бы мне мира Своего.
Когда я молюсь, я верю и надеюсь, что молитва моя, приносимая от всего сердца, будет услышана Богом; я бываю благонадежен в этом случае, потому что вижу пример скорого услышания Иисуса Христа от Бога Отца: когда молился Иисус Христос Отцу Небесному, на молитву Его скоро отзывался Бог Отец. Так и на нашу молитву отзывается Он, Невидимый, хотя и неизвестно, как это бывает: ведь Он весь везде, мир для Него – точка одна. Мы ощущаем сердцем, что Он бывает с нами и в нас. Иисус Христос подал во всем пример: «образ дах вам» (Ин. 13:15).
Плачу и рыдаю, когда ощущаю сильное, болезненное, духовное повреждение в самой средине (в сердце) существа моего. Это повреждение, как замечаю, состоит в неверии сердца, в упорном отвращении от истины, и как больно, убийственно это неверие, это отвращение от истины! Но слава Тебе, Господи, слава животворящим Тайнам Твоим, когда я приму их в себя с верою искреннею, нелицемерною: тогда болезненность сердца, пораженного неверием, проходит и бывает мне легко, легко! О! Как я должен прилепляться к Моему Господу! Как мне хорошо быть с Ним!
Пока человек не подвизается в духовной жизни, дотоле язык святых отцов в их молитвах и в описании случаев духовной жизни по местам кажется для него трудным, странным, непонятным; но когда будет сам подвизаться в ней, тогда увидит, что и ему тот же язык идет, и понятно все станет ему в словах святых отцов.
Слава Тебе, Господи, вся творящему во благодетельство жизни нашей, да всегда к Тебе взираем, Спасу и Благодетелю душ наших. Ты и врагу попускаешь уязвить нас для того, чтобы мы, оставивши Тебя своими сердцами, снова, опять прилепились к Тебе всем сердцем. – Надеясь на Тя, Господи, я побеждаю врага.
Бог мой, Жизнь моя, Любовь моя предлагает мне Себя в пищу и питие: чем я заслужил такую любовь? Ничем. Это – единственно милость Божия ко мне. Такой безмерной любви ко мне Божией я обязан тому, что Бог есть Любовь.
По учинении зла, хотя бы только сердцем и языком, осязательно входит в нас какая-то стесняющая, мертвящая сердце, и ум, и все существо сила в противоположность расширяющей и животворящей благодати Духа Святого.
Всеми мерами старайся во время Богослужений и молиться, и действовать в совершенной тишине чувств.
Слава Богу! Сердце мое от принятия Святых Даров с верою и любовию опять сегодня возрадовалось после сильной предшествовавшей скорби и тесноты, поразивших меня за преткновение сердцем, мыслию и языком во время совершения таинства крещения и молитвы малого водоосвящения при молебне. Теперь я могу вопросить: кое общение Христово с велиаром? Христос во мне – и велиар далече от меня. Опять Господь воцарился во мне – и велиар удалился. Опять Господь услаждает меня Своим миром и диавольская скорбь прогнана; опять я возложил на себя легкое иго Христово, а теснота сатанинская, мертвившая душу, прошла.
Как евреи, ужаленные змеями в пустыне, взирая на медного змея, повешенного на кресте, исцелялись от ужаления, так христиане, уязвляемые мысленными змеями – злыми духами, взирая на повешенного на Кресте Господа, поправшего силу диавольскую, исцеляются от душевного ужаления.
«От плод их познаете их» (Мф. 7:16). От смутной жгучести страстей и всякого греха, чувствуемого в моем сердце, заключаю, что причиною ее всегда бывает диавол, потому что хотя в действиях своих он и разнообразен, но всегда одинаков в одном – в смутности, беспокойстве, мучительной жгучести своих действий и в понуждении к новым грехам. Он усиливается утвердить во мне свое владычество всеми возможными способами: внушением мыслей неверия, хулы и др., так что, если не успеешь отразить его натиска и не поразишь его оружием веры и слова Божия, он получит доступ к твоему сердцу и будет мучить его, потому что его страсть помучить нас, смутить нас, расстроить нас. В этом случае прекраснейшее и действительнейшее средство против него – введение мыслию распятого Христа в сердце, с самого мгновения введения распятого Христа в сердце он оставляет его и – мучительная, жгучая боль сердца, соединенная со смущением, проходит.
Спаситель предлагает нам Хлеб жизни и Кровь бессмертия, а мы, как безумные, злобные порождения ехидновы, больше склонны принимать хлеб смерти, который предлагает нам падший от жизни дух. Чтый да разумеет. В минуты величайшего торжества любви Божией к нам, грешным, мы являемся нечувствительными к ней (неверующими), вопрошаем: «како Сей может нам дати плоть Свою ясти?» (Ин. 6:52). Хороши же мы, видно, что нисколько не можем отвечать на бесконечную любовь к нам, и, когда нужно лить слезы благодарности и умиления, мы чувствуем на сердце один холод и бесчувственность. Господи! Как Ты не поразишь нас в это время?
Благодать Божия, напротив, производит во мне мир, спокойствие, леготу, свободно движет сердце и волю к добродетели. И как это явление происходит от Духа Божия, от благодати Его, так то, несомненно, от духа злобы. В этом нет никакого сомнения. В своих действиях дух злобы является в высшей степени бесконечно зол, неотвязчив до нахальства, бьет всегда во что бы то ни стало: на живот или на смерть, то есть на победу или на поражение. Он усиливает.
Братия! Многие из вас живут так, как будто им не придется умереть и отдать отчет в своей жизни. Что это значит? Не оттого ли это происходит, что они думают покаяться только пред смертию и получить полное прощение? Конечно. Бог не отвергнет и во единонадесятый час жизни пришедших к Нему. Но если сердце ваше было далеко от Бога в большую часть вашей жизни, то думаете ли, что его легко можно подвинуть к Богу, возбудить чувство покаяния пред смертию? О, братия! Тут-то оно и упрется против вас на погибель вашу. Случалось нам видеть не раз, как трудно слышат слово о покаянии те, которые не думали о своем исправлении при жизни. Нет, братия! Христианская кончина бывает наградою истинным христианам. Кайтесь по возможности всю жизнь – и вас встретит мирная кончина.
Храни дерзновение сердца пред Богом как драгоценнейшее сокровище души твоей: с ним благоуспешна будет всякая молитва твоя и исправятся все дела твои. Если же потеряешь его, тотчас старайся возвратить его. Иначе тобою легко овладеет дух лукавый и смутит душу твою: приведет в смятение мысли твои, заместит сердце твое, и не даст говорить и язык твой на общественной молитве, лишивши тебя свободы.
«Дыхание чие есть, исходящее» из уст твоих? (Иов. 26:4) Ты весь в милости Божией. Даже воздушное пространство, в котором ты находишься и которым дышишь, и способность дыхания – и то от Бога; ты пользуешься дарами Божиими непрерывно. Ничего у тебя нет своего. – А где милость Божия, там, помни, и Сам Бог, потому что, конечно, где благодеяние, там и Благодетель, то есть как где творение, там и Творец.
Вера есть согласие сердца с истиною, которой мы не ощущаем внешними чувствами; вера сердца – то же, что чувства тела: как бы видя истину, сердце признает, живо чувствует ее. Вера во время молитв, состоящих из прошений, славословия или благодарений, или во время чтения Священного Писания есть теплое, живое согласие сердца с каждым словом, чувством истины каждого слова. Неверие же, напротив, есть мучительное, упорное, ложное несогласие сердца с тем, что говорится в молитвах или Священном Писании, или писаниях святых отцов, – мертвая чувствительность к живым, преисполненным истины словам молитв или Писания; потому неверие есть тайная гордость, а вера – глубокое смирение. Неверие – исчадие сатанинское, вера – чадо Божие; вера в религии то же значит, что истина; неверие в религии – то же, что ложь.
Истина Божия едина, как един Бог, Источник истины, хотя она многовидна в мире вещественном и духовном. Все роды наук служат единой Истине, все, занимающиеся ими, причащаются животворной сердечной радости, которая есть дар всякой истины изыскателям и любителям ее. Все занимающиеся науками с усердием, из любви к истине (добро и красоту тоже можно отнести к истине; добро – истина в нравственном деле разумного существа; красота – истина в творении Творца или произведении человека), делают дело Божие и имеют свидетельство в своем сердце, в своей совести, что дело их угодно Господу, Начальнику истины. Потому ради усердных трудов своих при вере и добрых делах как подвижники истины они спасутся. – Им непременно воздаст Тот, Кто сказал о Себе: «Аз есм путь и истина и живот» (Ин. 14:6).
Ознакомительная версия.
