Митрополит Серафим: Я, грешный, удостоился того, что он подарил мне свою мантию на постриг. И меня, молодого послушника, в 1992 году постригали в его мантии. Почему? Мы искали мантию, а мантий нигде не было. Время такое тогда было – гражданская война, экономические неурядицы… Матушки из Самтавро отыскали для меня все, кроме мантии, и я уже собирался уходить. Рядом стоял отец Гавриил. «Одну минуту», – сказал он. Зашел в свою келью и вернулся с новой мантией. У него их было две – старая, в которой он катался по полу, и другая, новая, «гробовая». У нас на почетном месте она в соборе в Боржоми сейчас выставлена, люди к ней подходят и с благоговением молятся старцу Гавриилу.
Митрополит Боржомский и Бакурианский Серафим (Джоджуа)
Он очень любил нашего Патриарха Илию[154]. Помню – я тогда еще был мирянином, – мы в Сиони[155] стояли и ждали Патриарха. Раздался колокольный звон, заходит отец Гавриил и своим зычным голосом, воздев руки, возглашает: «Идет Католикос». Потом еще сильнее: «Идет Католикос!» Это так на всех подействовало, что многие опустились на колени. В ту минуту он дал нам почувствовать, что мы без должного чувства ожидаем Патриарха. Не так должно ожидать Первосвятителя, а со страхом, трепетом и любовью.
Зураб Варази: Однажды утром у меня поднялось высокое давление и болело сердце. Когда боль прошла, я поехал к батюшке. Он посмотрел на меня и говорит: «Все вы, люди, боитесь смерти! Смерть – это ничего, это только мгновение, переход в новую жизнь. Человек даже не успеет закрыть глаза, как откроются очи духовные – он увидит свое тело и подумает: и зачем в него влезать обратно? Так хорошо без этого тела!» Я ответил: «Батюшка, столько видел я смертей в своей жизни, что у меня вообще пропал страх смерти». Он улыбнулся мне и говорит: «А ты знаешь, что одной ногой ты уже там?» Я вздрогнул: «Разве Вы что-то заметили?» – «Вот видишь, ты уже испугался! – улыбнулся он. И продолжил: – Человек, сотворивший добро, делает шаг навстречу Богу, а тот, кто поступает недобро, отступает вниз. Всю жизнь мы поднимаемся и спускаемся. Живите так, чтобы подниматься и подниматься ближе к Богу».
Зураб Варази: За несколько дней до кончины отца Гавриила я принял решение взять у него кровь для анализов. Когда я попросил его об этом, батюшка ответил: «Зачем тебе кровь?» Я объяснил, что необходимо проверить гемоглобин, функцию печени и т. д. «Не нужно! Меня эти ваши „гемоглобины" не интересуют!» Я погладил его по руке и сказал: «Отец Гавриил, если что-нибудь с вами случится, Бог меня накажет. Давайте так сделаем, чтобы Бог меня не наказал». – «Ой, чтобы Бог тебя не наказал, бери, пожалуйста, сколько ты хочешь!» Я взял кровь, не подозревая, что это станет началом чуда.
В обыкновенную пробирку мы поместили 10 мл крови. Мой коллега сел в машину и отправился в Тбилиси. В пути пробирка упала, пробка откупорилась, и кровь вытекла, осталось всего 2 мл. В лаборатории меня успокоили, что этого вполне достаточно, и сделали анализ.
На другой день у отца Гавриила произошло защемление паховой грыжи, я ее вправил, но защемление повторилось. Мы упрашивали батюшку сделать операцию, но он отказывался: «С двенадцати лет я иду за Тобой, Господи, я устал! Забери мою душу грешную, больше я не могу!» – «Батюшка! Мы все принесем сюда, в келью, и я прямо здесь сделаю вам операцию». – «Нет! Спасибо тебе за все, я монах, нечего мне больше здесь делать». Я удалился с тяжелыми мыслями: ведь когда прекращаешь жизнь человека путем эвтаназии[156], это страшный грех, а когда ты человеку не помогаешь, это та же эвтаназия. В тревоге я приехал к Святейшему Патриарху Илие. Он меня подробно обо всем расспросил и благословил: «Он сам сказал „я устал, Господи". Так что вам за все большое спасибо, не переживайте, вы свое дело сделали. Монахам насильно ничего нельзя делать. На все воля Божия».
Вскоре меня вызывают: «Отец Гавриил в тяжелом состоянии». Когда я приехал, он лежал и смотрел на икону святителя Николая Чудотворца, не сводя с нее глаз и не моргая. Я спросил: «Вас что-то беспокоит?» Батюшка глазами показал, мол, не мешай. Вечером, около половины десятого, прибыл владыка Даниил (Датуашвили)[157]и прочитал молитву на исход души. Как только молитва окончилась, отец Гавриил улыбнулся, по его телу пошла дрожь, и сердце остановилось. Он ушел.
Спустя несколько лет мне звонит коллега: «У нас был ремонт, и я в столе нашел пробирку с кровью, которую мы взяли у отца Гавриила четыре года тому назад. Знаешь, эта кровь – как свежая!» Я говорю: «Срочно ко мне, давай посмотрим». Действительно, кровь выглядела свежей: не свернулась, не высохла, не разложилась. Я достал шприцом одну каплю, сделал мазок и отнес в лабораторию. Анализ показал: лейкоцитарная формула крови в норме! Когда мы сказали, что кровь четырехлетней давности, нам не поверили! Мы тоже не понимали, с чем мы столкнулись. Отнесли пробирку заведующей кафедрой патологической анатомией, она в недоумении развела руками: «Не знаю, в жизни такого не видала, о таком не читала. Сдайте мазок в Институт переливания крови, анонимно, пусть там посмотрят». Но и оттуда нам пришло то же заключение: «Все в норме, немного уменьшены размеры кровяных телец».
Я поехал к Святейшему: «Ваше Святейшество! Мы взяли кровь у отца Гавриила четыре года тому назад, а она до сих пор имеет такой состав, словно ее взяли вчера. Это чудо?» Наш Святейший никогда не спешит: «Давайте повременим с выводами, – сказал он, – Бог даст знать, что это такое. Кровь не выбрасывайте, предайте ее земле там, где покоится человек». Так мы закопали эту пробирку в могилу старца в монастыре Самтавро.
Митрополит Серафим: Слава Богу, что мы, те, кто был знаком с отцом Гавриилом, дождались радостной минуты его канонизации. Осуществилось пророчество, которое он сам произносил в шутливой форме: «Вы увидите, придет время, и на открытие могилы Гавриила соберется половина Грузии…» – и начинал петь. Действительно, люди не просто ждали, они требовали причисления старца к лику святых. Многие просто останавливали нас на улице или писали письма с просьбой как можно скорее канонизировать отца Гавриила. В Грузии не было семьи, где бы не хранилась фотография отца Гавриила. И я думаю, что та любовь, которую он оставил в нашем народе, – это основной итог его жизни.
Перед канонизацией старца Гавриила на заседании Синода в 2012 году высказывались сомнения, говорилось о ее преждевременности, так как со дня кончины батюшки прошло лишь 17 лет. Эта ситуация напоминала сложности с подготовкой к официальной канонизации преподобного Серафима Саровского в 1903 году. И как тогда царь Николай II, так сейчас Его Святейшество Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II поставил точку в обсуждении этого вопроса.
Когда после заседания Синода, на котором совершилась канонизация, мы пришли на могилу старца Гавриила, мгновенно собралось множество людей. И я пошутил (отец Гавриил простил бы меня за это): «Какой он был странный при жизни, так странно и его прославление», – потому что было принято решение открыть могилу, а в Грузии ведь могилы не открывают, мощи святых хранятся под спудом. Поэтому я так сказал. Он и сам любил шутить: «Странный я, странный»[158].
После кончины старца просто хлынул поток чудотворений. Нас часто спрашивали, от Бога эти чудеса или нет, и мы отвечали (а сейчас отвечаем тем более уверенно), что такое изобилие чудес – это от Бога. Чудеса не от Бога – они временные: после испытания временем ложные «чудеса» оказываются пустым звуком. А на могиле отца Гавриила вот уже 17 лет не перестают происходить исцеления детей и взрослых. Еще очень важно то, что исцелить может и гуру, но истинное исцеление всегда ведет к Богу: происходит духовное исцеление через покаяние за грехи и вступление на верный, смиренный путь навстречу Христу. Именно такое исцеление давал и дает людям старец Гавриил.
Конечно, его присутствие несомненно и в моей жизни. И когда я проезжаю мимо Мцхеты, то всегда вспоминаю, что там лежит наш отец Гавриил. Это значит, что он жив. А особенно вспоминаю, когда плохо становится, когда беда придет…
Зураб Варази: Я каждую минуту чувствую, что он мне близок. Когда у меня случается беда, я сразу его призываю. Вплоть до мелочей: однажды у меня сломалась машина, мотор заглох в каком-то безлюдном месте, я был в отчаянии и не знал, как доберусь до дома. Смотрю: на сидении календарь с портретом старца, и батюшка улыбается мне. Я взмолился: «Отец Гавриил, помоги!» Вдруг откуда не возьмись «мерседес», из него выходит человек. «Я вам помогу», – говорит, и на буксире довез меня до дома. Так ведь само собой не бывает, чтобы водитель «мерседеса» остановился, залез под чужой «запорожец», да еще и домой доставил!
