Ознакомительная версия.
Все этапы истории развития человечества можно рассматривать как постепенную подготовку земного сознания, и каждая фаза этой подготовки необходима и оправдана. Без сомнения, суждено было прийти и сегодняшней материалистическо-интеллектуальной стадии, имеющей свое предназначение и смысл. Вполне возможно, что одна из задач этой стадии была чисто экспериментальной – выяснить, в каком направлении и как далеко сможет продвинуться человеческое сознание, следуя по пути интеллектуального и внешнего господства над Природой, используя только физические и интеллектуальные средства, без участия более высокого сознания и знания. Не исключено также, что сопротивление, возникшее на данном этапе, могло побудить духовное сознание, растущее благодаря преодолению всех испытаний жизни, предпринять попытку овладеть Материей и обратить ее к Божественному. Нечто подобное пытались сделать последователи Тантры и вишнуиты с эмоциональной и низшей витальной природой, не ограничиваясь обращением к Высшему одного только разума, как это характерно для Веданты. Однако трудно ожидать от этого периода чего-то большего и предполагать, что материализм сам по себе есть нечто духовное или же что беспросветное состояние современной Европы, охваченной смутой и насилием, является необходимым условием для нисхождения Духа. Этот мрак и насилие, которые, похоже, намерены полностью уничтожить свет ментального идеализма и желание гармонии, утвердившиеся было в разуме человечества, связаны с нисхождением жестоких и темных витальных Сил, стремящихся завладеть человеческим миром в своих собственных и отнюдь не духовных целях. Действительно, вторжение асурических сил из темных витальных миров предсказывалось некоторыми оккультистами как одно из первых последствий нисхождения и давления божественной Силы на витальную область, но это рассматривалось как условие неизбежной битвы, а не как обстоятельство, способствующее божественной Победе. Беспощадное воздействие на Материю в попытке интеллекта покорить материальную Природу и использовать ее в своих целях может пробудить ее от пассивности и инертности, хотя это всегда делалось им ради достижения материальных благ, в раджасическом духе и при полном отрицании духовности в качестве внутренней основы. Его усилия могут привести и, судя по всему, уже приводят к хаосу и дезинтеграции, а попытки нового творения и объединения столкнутся, с одной стороны, с упорной неподатливостью материальной Природы, а с другой, с возрождением первобытного варварства и жестокости полуживотной витальной Природы. Как в этом случае действовать духовным силам, чтобы извлечь пользу из этого противоборства энергий материального космоса? Путь Духа это путь мира, света и гармонии, и если Дух должен сражаться, то лишь потому, что существуют силы, стремящиеся уничтожить духовный свет или не допустить его проявления. Благодаря духовному преобразованию инертность должна быть заменена божественным миром и тишиной, беспокойная раджасическая энергия – спокойной, мощной, чистой и свободной динамической силой, а ум должен стать восприимчивым к действию высшего Света и Знания. Как может деятельность, свойственная эпохе материализма, привести к такому преобразованию?
Материализм едва ли может быть духовным в своей основе, поскольку его главный способ действия прямо противоположен духовному. Духовный принцип заключается в том, чтобы действовать изнутри вовне, тогда как принцип материализма – действовать извне вовнутрь. Материализм рассматривает внутреннее как результат внешнего, главным образом феномена Материи, и действует, исходя из этого взгляда на мир. Он стремится «усовершенствовать» человечество внешними средствами, и одно из его главных усилий направлено на построение идеального социального механизма, принуждающего людей соответствовать общепринятым нормам. Идея духовности основывается на отказе от эго и единении с Божественным, здесь же она заменена принесением индивида в жертву милитаристскому и индустриальному Государству. Так где же во всем этом хоть какая-нибудь толика духовности? Только когда ум, витальное и физическое откроются глубинной душе, высшему «Я», Божественному, когда они подчинятся духовным силам и станут проводниками внутреннего Света, высшего Знания и Силы, может прийти истинная духовность. Но это слово часто утрачивает первоначальный смысл, когда его ошибочно используют для определения явлений ментального, эстетического и витального порядка, которые не имеют с духовностью ничего общего.
* * *
Все, о чем вы говорите, только подтверждает тот общепризнанный факт, что наш мир это мир медленной эволюции, в результате которой человек появился из животного (и еще не совсем вышел из этого состояния), свет появился из тьмы, развитое сознание – из вначале инертного и безжизненного, а затем мятущегося и борющегося бессознательного. Духовное сознание пока находится в процессе проявления, и только благодаря ему можно познать Божественное. Религии, полные смешанных, противоречивых и невежественных витально-ментальных представлений, способны воспринимать лишь проблески Божественного. Позитивистский ум, признающий только физическую реальность, который сомневается во всем, кроме того, что есть здесь и сейчас, и отказывается верить в возможность или неизбежность прихода чего-то другого, вообще не способен что-либо увидеть. Духовное сознание это новое сознание, которое должно быть развито и уже находится в процессе развития. Вполне естественно, что вначале и на протяжении довольно длительного периода времени лишь единицы смогут воспринять свет во всей его полноте, значительно большее число людей будут воспринимать его частично, но и это ничтожно малая часть по сравнению со всем человечеством. И все же то, что достигнуто одиночками, на определенной стадии эволюции может стать доступным для многих людей, и именно ради этого совершаются усилия, которые мы сейчас предпринимаем.
В древние времена Веда почиталась как священная книга мудрости, как великое собрание вдохновенной поэзии, плод труда риши, провидцев и мудрецов, озаренным умам которых открылась – а не была познана лишь умозрительно – великая универсальная, вечная и безличная Истина, которую они воплотили в мантры, стихи силы, рожденные не обычным, но божественным вдохновением и произошедшие из божественного источника. Имя этих мудрецов было Кави; позднее это слово стало употребляться для обозначения любого поэта, но в то время его смысл был таков: «провидец истины». В Веде они описываются как kavayaḥ satyaśrutaḥ, «провидцы, которые слышат Истину», а сама Веда именовалась шрути (śruti) – словом, которое стало означать «Писание откровения». В таком же качестве воспринимали Веду и провидцы времен Упанишад, и они часто обращались к ее авторитету, чтобы подтвердить истины, провозглашенные ими самими, а позднее также причисленные к Шрути, Писанию откровения, и вошедшие в священный Канон.
Эта традиция продолжилась в Брахманах, сохраняясь вопреки попыткам комментаторов ритуалистического толка, яджников, все объяснить как миф и обряд и несмотря на различение, введенное пандитами, согласно которому следовало выделять раздел деяний, Кармаканду, и раздел Знания, Джнянаканду – при том, что первый отождествлялся с гимнами Вед, а второй с Упанишадами. Это преобладание разделов, посвященных обряду, над разделами, связанными со Знанием, резко осуждается в одной из Упанишад и в Гите, но при этом и в той и в другой Веда рассматривается как Книга Знания. И все же канон Откровения, Шрути, включающий и Веды, и Упанишады, признавался наивысшим и непогрешимым авторитетом в сфере духовного знания.
Является ли все это легендой и вымыслом или безосновательной и даже бессмысленной традицией? Или дело в том, что эта теория появилась на свет лишь благодаря наличию небольшого количества высоких идей в ряде поздних гимнов? Не приписали ли авторы Упанишад стихам Ригведы смысл, которого в тех не было, создав его своим воображением или просто вольно истолковав? Современная европейская наука утверждает именно это. Она склонила на свою сторону и умы современной Индии. В пользу европейской точки зрения говорит тот факт, что ведические риши были не только провидцами, но также песнопевцами и жрецами на жертвоприношениях – что их напевы, предназначенные для исполнения в ходе публичных жертвоприношений, постоянно отсылают нас к обычному ритуалу, и, видимо, нацелены на получение внешних плодов этих церемоний – богатства, процветания, победы над врагами. Саяна, великий комментатор, предлагает ритуалистическое и – в местах, где этого требует контекст, условное мифологическое или историческое толкование стихов Ригведы, крайне редко допуская более возвышенный смысл, хотя иногда он и предполагает этот смысл, – также и в качестве альтернативного, словно отчаявшись в возможности подобрать ритуалистическую или мифологическую трактовку. Тем не менее Саяна не отрицает ни духовный авторитет Веды, ни присутствия в ее гимнах более высокой истины. Впрочем, окончательное ее раскрытие было оставлено до наших времен и популяризовано западными учеными.
Ознакомительная версия.
