Святитель Григорий Двоеслов, папа Римский - Правило пастырское или о пастырском служении

Ознакомительная версия.

Источник: Правило пастырское или о пастырском служении. Святаго Григория Великаго-Двоеслова. — Переведено с латинского заслуженным Профессором Академии Д. С. С. Давидом Подгурским. — Киев: Тип. И. и А. Давиденко (аренд. С. Кульженко и В. Давиденко), 1872. — С. 11–13.

Но есть люди и наделенные особенными дарами благодати Божией, видимо возвышенные пред другими и для блага других великими способностями, люди чистые и неукоризненные по своему целомудрию, крепкие по своему воздержанию, упитанные, так сказать, туком здраваго учения, приобыкшие к смирению великодушным перенесением страданий, носящие как бы на челе своем печать власти, ко всякому благосклонные при своей кротости и вместе строгие по любви к правде. И если такие люди, быв призываемы к высокому посту служения, отказываются от принятия его; то они сами от себя отнимают и губят собственныя дарования свои, которыя получили не для себя только, но и для других. Помышляя о собственных лишь выгодах спокойствия своего, а не заботясь о пользе ближних, они сами себя лишают тех благ, которыя думают найти в частной жизни своей. Вот почему и самая Истина говорит ученикам своим: не может град укрытися верху горы стоя; ниже вжигают светильника, и поставляют его под спудом, но на свещнице, и светит всем, иже в храмине суть (Матф. 5, 14–15). Вот почему и Петру предложен был Спасителем вопрос: Симоне Ионин, любиши ли Мя? и когда Апостол не замедлил ответить, что любит, то тут же сказано было ему: паси овцы Моя (Иоан. 21, 15–17). Итак, если пастырские труды служат верным свидетельством любви ко Господу; то и наоборот, кто отказывается пасти стадо Божие, имея к тому потребныя способности и самое призвание, тот тем самым явно показывает, что он не любит Пастыреначальника. Потому же и апостол Павел говорит: аще един за всех умре, то убо вси умроша: Христос же за всех умре, да живущии не ктому себе живут, но умершему за них и воскресшему (2 Кор. 5, 14–15). Так и в законе Моисея постановлено, чтобы остававшийся в живых брат брал в замужество жену умершего бездетного брата и во имя его приживал с нею детей, так что если он отказывался взять ее, то она в праве была плюнуть ему в лице, а он обязывался снять у себя с ноги своей сапог и вручить ей во свидетельство отречения своего от ужичества, и затем место жительства его прозывалось домом иззутаго из сапога (Втор. 25, 5-10; Руф. 4, 7). Наш умерший брат есть Иисус Христос, Который по воскресении своем, явившись мироносицам, сказал: идите, возвестите братии Моей (Матф. 28, 10). Он умер как бы бездетен, потому что еще не исполнилось число избранных. Его-то жену (uxorem), или лучше невесту Его — святую Церковь, обязывается принять к себе и приютить как бы по жребию всякий остающийся в живых брат, который в состоянии хорошо править ею и на котораго может быть возложено такое управление. А если он отказывается от сего, то оскорбленная невеста плюет ему в лице: это значит, что святая Церковь, упрекая получивших дары не для себя только, а и для других, но не заботящихся об употреблении их на пользу ближних, наказывает таковых презрением и как бы плюет. Можно сказать, что и у них снимается с ноги сапог, и дом их можно назвать домом иззутаго; потому что по Апостолу мы должны обуть нозе свои во уготование благовествования мира (Ефес. 6, 15). Посему, когда мы столько же заботимся и о ближнем, сколько и о себе самихъ; то у нас обе ноги обуты бывают. А кто свою только пользу наблюдает, и о пользе ближних нерадит, у того как бы одна нога остается без должнаго прикрытия. Итак есть, говорю, некоторые люди, осыпанные богатыми дарами благодатными, которые, однакож, любя уединение и ограничиваясь собою, уклоняются от общественных занятий, могущих доставить пользу ближним высоким их служением, соответствующим их великим дарованиям, и, удаляясь на покой, отказываются от всяких общественных трудов. Но, судя безпристрастно, они без всякаго сомнения настолько же делаются виновными, насколько могли бы принести пользы, если бы вступили в общественное служение. И какой тут смысл у того, кто, имея возможность соделаться полезнейшим для ближних своих и многих собратий, предпочитает свою частную выгоду уединения общей многоплодной пользе, когда и сам Единородный Сын Отца Небеснаго явился в мир из недр Отчих не для своих какихъ-либо выгод, а для спасения многих?

Источник: Правило пастырское или о пастырском служении. Святаго Григория Великаго-Двоеслова. — Переведено с латинского заслуженным Профессором Академии Д. С. С. Давидом Подгурским. — Киев: Тип. И. и А. Давиденко (аренд. С. Кульженко и В. Давиденко), 1872. — С. 13–16.

Правда, есть и такие, которые убегают трудностей общественного служения по одному смирению, чтобы их не предпочли тем, коих они считают более достойными себя. Но таковое смирение, и то соединенное с другими добродетелями, тогда только бывает действительно в очах Божиих, когда оно не упорствует непокорным противлением принятию на себя общеполезных обязанностей, возлагаемых на нас свыше. Ибо в том нет уже истинного смирения, кто слышит и понимает волю Божию, зовущую и обязывающую его к начальственному управлению над другими, а между тем пренебрегает этою властию. Истинно смиренный человек, покоряющийся всем распоряжениям Божиим и чуждый всякого сопротивления воли Божественной, когда возлагается на него какая-либо должность правительственная, и у него есть на то довольно дарований, чтобы быть полезным и для других, в душе своей должен избегать почестей и высокомерия, а на деле покоряться призванию, хотя бы то против воли.

Источник: Правило пастырское или о пастырском служении. Святаго Григория Великаго-Двоеслова. — Переведено с латинского заслуженным Профессором Академии Д. С. С. Давидом Подгурским. — Киев: Тип. И. и А. Давиденко (аренд. С. Кульженко и В. Давиденко), 1872. — С. 16.

Смотря однакож по различным обстоятельствам, иногда похвально бывает, когда одни сами желают проповедническаго служения и стремятся к тому, а иногда тоже похвально бывает, когда другие принимают это служение вопреки своему желанию. Это яснее поймем мы, когда разсмотрим и сравним обстоятельства двух пророков, — Исаии и Иеремии, из коих один сам вызвался на дело проповеди, а другой с трепетом отказывался от этого служения. Так Исаия на вопрос Господа: кого послю, и кто пойдет к людем симъ? в туже минуту отвечал: се аз есмь, посли мя (Ис. 6, 8); а Иеремия, когда посылаем был на проповедь, со смирением отклонял от себя это поручение, извиняясь неспособностию своею таким образом: о Сый Владыко, Господи, се не вем глаголати, яко отрок аз есмь (Иер. 1, 6). Такъ-то различны были словесные ответы сих двух пророковъ; но как тот, так и другой ответ, оба проистекали из одного и того же источника любви. Любовь же заповедуется нам двумя заповедями; одною — любить Бога, а другою — любить ближняго (Втор. 6, 5; Лев. 19, 18; Матф. 22, 37–40). По этому Исаия, желая деятельною жизнию своею содействовать спасению ближних, тотчас изъявил желание и готовность принять на себя должность проповедника; а Иеремия, стараясь чрез созерцательную жизнь более и более утвердиться в любви к Богу, хотел было уклониться от этой должности. Итак, чего один с неукоризненностию искал, от того другой со страхом и глубоким смирением отступал: один опасался, чтобы чрез принятие на себя должности проповедническаго служения не лишиться плодов безмолвнаго созерцания; а другой, чтобы безмолвием не потерять плодов деятельной жизни. Но здесь в обоих случаях не надобно упускать из виду того важнаго обстоятельства, что как тот, кто отказывался, не воспротивился совершенно (Иер. 1, 9), так и тот, кто вызвался сам, предварительно уже очищен был углем горящим от олтаря (Ис. 6, 5–7). А этим внушается то что неочищенный не должен приступать к пастырскому служению, а тот, кого призывает к нему Божественная благодать, не должен неуступчивостию своею противодействовать ей под предлогом смирения. Но так как очень трудно знать каждому о себе, чист ли онъ; то безопаснее уклоняться от проповедническаго служения; только не должно, как мы сказали уже, упорно противиться тому, когда на принятие этого служения очевидно высказывается воля Божия. Моисей дивным посольством своим выполнил и то и другое вместе, когда и не желал быть вождем многочисленнаго народа израильскаго и вопреки своему желанию повиновался повелению Божию. Если бы он принял безтрепетно и с самонадеянностию это посольство, то его упрекнули бы, может быть, в гордостии; но он не избежал бы подобнаго упрека, если бы воспротивился назначению Божию своим неповиновением. И в том и в другом отношении являя смирение и благопокорливость, он таким образом и отказывался от начальственнаго управления народом Божиим, соображая свои недостатки, и принял возлагаемое на него поручение, полагаясь на всесильную помощь Того, Кто его призывал. Из всего этого да познают и уразумеют те, которые опрометчиво стремятся к занятию высоких должностей, до какой степени предосудительно и неизвинительно домогаться предпочтения пред другими, без всякаго опасения и страха, когда и святые мужи боялись и трепетали принимать начальство над народом, имея даже на то повеление Божие. Моисей, призываемый Богом, страшится; а какой-нибудь немощный брат наш только о том и думает, как бы предвосхитить тяжелое бремя власти! Всегда готовый пасть под тяжестию и собственных грехов, он еще подклоняет охотно выю для принятия чужихъ! Не в силах он вынести и того, что на нем лежит, а он еще увеличивает свою ношу!

Ознакомительная версия.