Вопрос о времени проникновения и распространения ислама в Казахстане до сих пор из-за скудности источников не освещен с должной полнотой. Первые попытки распространения ислама среди тюрков- кочевников предпринимались, видимо, в VIII в. Но целенаправленное, хорошо организованное распространение ислама у тюркских народов, в том числе и у предков казахов, стало проводиться в эпоху Караханидов. Ислам, являясь государственной религией, постепенно проникал во все сферы общественной жизни населения Южного Казахстана.
О распространении ислама в Южном Казахстане свидетельствуют многочисленные археологические материалы, памятники архитектуры. Под влиянием ислама происходила трансформация древних погребальных обрядов, постепенное вытеснение архаичных представлений, связанных с потусторонним миром. Наряду с курганными насыпями стали появляться надмогильные сооружения из камней в виде мусульманских надгробий «сагана» [13]. Предполагается, что традиционные захоронения были вытеснены исламом в XVI–XVII вв.
Доисламские захоронения могли сохраниться в отдаленных районах Казахстана, мало подвергшихся влиянию ислама.
В XVI–XVII вв. развитие экономических и культурных связей казахов со среднеазиатскими народами и волжскими татарами способствует интенсивному распространению и усилению влияния ислама в Казахстане. Проводниками ислама выступали среднеазиатские миссионеры из Бухары, Самарканда, Ташкента, Хивы, Туркестана. К этому периоду относится свидетельство Фазлаллаха ибн Рузбихана о том, что казахи «читают Коран, исполняют молитвы, отдают детей своих в школу, постятся, вступают в брак и вовсе не женятся без брачного договора» [14]. XVIII в. характеризуется наиболее интенсивным и широким распространением ислама в Казахстане, чему способствовала политика покровительства царского правительства мусульманскому духовенству и деятельность кокандских завоевателей. Об этом говорят свидетельства путешественников и этнографов, наблюдавших быт казахов. Так П.С. Паллас замечает, что «киргизы (казахи — Р.М.) содержат магометанский закон…» [15]. По свидетельству И.Г. Георги, обратившиеся в ислам казахи почитали свою веру [16]. Высказывание Н. Рычкова, что казахи, несмотря на то, что «содержат веру магометанскую», не были знакомы с «истинным богослужением» и «даже самыми малейшими духовными обрядами» [17], вряд ли могут послужить решающим доводом в пользу того, что казахам в этот период была неизвестна мусульманская религия. Конечно, языческие традиции у казахов в XVIII в. были, видимо, еще сильны, но основы ислама, его вероучения и обрядности казахи знали. Еще А. Левшин обращал внимание на то, что казахи из различных вероисповеданий предпочтение отдавали мусульманской религии; но при этом они не отличались фанатизмом, свойственным другим мусульманам [18].
В течение XIX в. процесс укрепления ислама среди казахов усилился, заметно пошел вглубь. Об этом свидетельствуют слова Ч.Ч. Валиханова: «Под влиянием татарских мулл, среднеазиатских ишанов и своих прозелитов народность все более принимает общемусульманский тип. Некоторые султаны и богатые киргизы (казахи — Р.М.) запирают жен своих в отдельные юрты, как в гаремы. Набожные киргизы начинают ездить в Мекку, а бояны наши вместо народных былин поют мусульманские апокрифы, переложенные в народные стихи» [19]. Исследователь отмечает, что «Всякий кайсак (казах — Р.М.) знает, что он последователь Магомета и что он мусульманин», хотя возможно он и не понимает смысл этого слова [20]. По его мнению, для большинства казахского населения ислам оставался «звуком, фразой», под которыми скрывались прежние доисламские представления [21]. Противоречивость этих замечаний Ч.Ч. Валиханова отчасти можно объяснить синкретическим характером народных верований. Вместе с тем не исключено, что они отражают личное отношение исследователя к исламу. И возможно, что в определении ислама «звуком», «фразой» получила отражение некоторая тенденциозность публициста, чем объективный анализ исследователя.
Ислам у казахов Южного Казахстана в конце XIX века
Значительное влияние ислам оказал на казахов Южного Казахстана. Об этом свидетельствует следующее сообщение: «Киргизы (казахи — Р.М.) Большой орды более магометане… Они, правда, не читают Корана, потому что почти все безграмотны, но чтут праздники и посты, в которые, случалось нам видеть не раз при захождении солнца, они целыми группами становятся на колени и читают молитвы, поглаживая лицо и бороды и делая земные поклоны. Целый месяц поста (ураза) почти все киргизы (казахи — Р.М.) — исключения были очень редки — оставались по целым дням, до вечера, без всякой пищи, даже без глотка воды». Автор отмечает, что казахи постились даже будучи в дороге, несмотря на то, что Коран разрешает путникам не держать пост [22]. Автор другого сообщения пишет, что казахи, услышав утром призыв к молитве (азан), спешили совершить омовение, за которым следовала первая молитва; зимой молитвы совершали в юрте, летом — на дворе. После завтрака, вымыв руки и погладив себя по бороде, со словами «Алла акбар» («Аллах велик» — Р.М.) мужчины вставали и приступали к своим делам [23].
Казахи Южного Казахстана отмечали мусульманские праздники — «ураза-байрам» (ораза-айт) и «курбан-байрам» (курбан-айт); по случаю разговения платили пятикопеечный сбор с человека; делали пожертвования (кудаи, кудай жолына) по различным случаям.
Весьма неоднозначными представляются свидетельства И. Гейера. Автор констатирует, что ислам являлся господствующей религией у казахов. Вместе с тем он считает, что кочевой образ жизни исключал устройство специальных строений для богослужения, чем, по его словам, и объяснялся его случайный характер у казахов, а отсутствие постоянно функционирующих религиозных учреждений и постоянного духовенства затрудняло у них развитие религиозного кругозора и укрепление ислама в его каноническом виде. Автор считает, что поверхностное знакомство с арабским языком явилось причиной туманных представлений о сущности религии. Эти высказывания И. Гейера представляются ошибочными для XIX в., даже для его начального периода. «Богослужения» казаха в этот период не зависели от наличия специальных строений. Молитвы могли совершаться в любом месте. Более того, известно, что Коран и книги на арабском языке — не единственные источники, разъясняющие основы религии. Сам И. Гейер приводит тому доказательства, обращая внимание на то, что казахи благоговейно внимали каждому слову проповедника и под его руководством исполняли религиозные обряды [24]. Это можно отнести и к большинству населения Средней Азии, например, к узбекам. Вообще, представления о том, что ислам у казахов имел поверхностный характер, так как кочевой образ жизни затруднял распространение ислама, и, что у кочевых народов, в том числе у казахов, по сравнению с земледельческими народами, доисламские верования отличались особой устойчивостью и сохранностью, являются спорными. В литературе приводится немало примеров того, что доисламские традиции у земледельческих народов характеризуются не меньшей устойчивостью и сохранностью [25]. По этому поводу, например, С. Асфендиаров писал, что большая зависимость земледельца от естественно-исторических условий создавала «сложную магическую и магическо-религиозную практику, сложные обряды и культы… у кочевых народов… она значительно беднее. Это обстоятельство находится в тесной зависимости от способа хозяйствования кочевников. Скотоводство не связано столь разнообразными нитями с природой, как земледелие. Здесь связь более однообразная. Нередко поэтому мы имеем у кочевых народов
