Ознакомительная версия.
Опасность самочинных аскетических упражнений: по нашей крайней материальной чувственной плотности и тяжести мы мало проницаемы для воздействий духовного мира. Только с утончением нашего тела до нас доходят «звуки небес». Но дьявол тот же дух. И чувственный, отяжелевший человек недоступен одинаково воздействиям обоих миров. Но, самовольно утончая аскетическими упражнениями свое тело, человек делает его доступным и для злых духов.
* * *
…Не отвечаю на Вашу просьбу по существу, пишу по поводу нее то, что я неоднократно говорил и писал моим духовным чадам.
Я не могу, считаю неправильным брать на себя решение чьей бы то ни было судьбы, чьих бы то ни было семейных дел. Я не чувствую себя призванным к роли «старца» и сознаю для этого свое глубокое недостоинство. Вообще, «старчество», «послушание» – вещи слишком ответственные и трудные для обоих сторон, чтобы можно было так вдруг взяться за них.
* * *
Разговоры о чувстве убивают само чувство.
* * *
Если сердце холодно и молитва не идет – обратиться к Евангелию; если не поможет – раскрыть любимого святого отца; такой «друг-святой» должен быть у каждого.
* * *
Вы жалуетесь на то, как трудно и даже просто скучно чтение святых отцов. Но попробуйте поставить вопрос так, что трудны и скучны не они, а что, может быть, Ваша душа не готова еще увидать тот свет, который видят же в них другие. Все же не оставляйте это чтение, пытайтесь согреть свою душу теплом их веры, прикоснуться к их духовному опыту. Вы скажете, что слишком неизмеримы их высота и вся мелкая будничность, которая держит нас в своем плену. Но присмотритесь к себе – не может быть, чтобы всегда это было только трудно и скучно. В редкие минуты жизни – в испытаниях и горе или в большой радости – душа ищет подняться, и тогда, может быть, иначе звучат слова, которые раньше не доходили до Вас. А в обычное время нужен труд и некоторое насилие над собой, чтобы разбудить свою косность. И будьте уверены – эти усилия дадут свой плод, и невидимое пока для Вас накопление духовных богатств проявится в нужную минуту, может быть, спасет Вас в настоящей беде.
Тут же Вы пишете о своем одиночестве и покинутости. Конечно, Вам нужно живое общение с людьми и их близость. Но подумайте – уже в тех же святых отцах какое «избранное общество» Вы имеете, какие сокровища лучших душ, веками накопленные, даются Вам и всем нам в полное владение. В этом и радость церковного общения – что все мы живы и все братья в Церкви, и не может, не должно быть чувства покинутости у живого члена Церкви.
* * *
Как во многом бесплодны индивидуальные усилия. Ищите дружбы. Вот случай, когда 1+ 1 не 2, а по крайней мере 3: это вы двое + то великое – взаимная любовь, что поддержит и укрепит Вас.
* * *
Обычно мы живем какими-то самыми поверхностными слоями нашей души и сознания. Видно это хотя бы по тому, как легко мы предаемся негодованию по пустякам, сколько значения придаем вещам вовсе нестоящим. Половина наших огорчений и жизненных трудностей исчезла бы, если бы мы перенесли центр наших интересов на большую глубину. Оттого так настоятельно я Вам и рекомендую чтение Евангелия именно по утрам – что это даст тогда несколько иной тон началу каждого дня и поможет провести его более достойно, поможет мирным сохранить свое сердце, какие бы жизненные бури ни случились в предстоящий день.
* * *
Всякое самое малое дело начинайте молитвой – призыванием силы Божией на Ваше дело и вознесения этого дела на высоту. Тогда не будет, не сможет быть у Вас плохих дел.
* * *
Наши беседы и открытые лекции – случайные лекторы, случайная публика – не рожденное существо, а механический искусственный продукт; никто не вложил сюда своей души, не родил этого в мучениях, не любит родительской любовью. Обратное – небольшие кружки с постоянным составом слушателей, с руководителем, знающим всех, – тут что-то органическое, что ведет и воспитывает. Это относится больше всего к кружкам молодежи, конечно.
* * *
Вот несколько впечатлений от моего общения с молодежью: выросшие в условиях революции, войны и эмиграции, молодые часто нервно неустойчивы, но практичны, реалисты; малый опыт добра; часто малокультурны, но со своеобразной честностью, прямотой, непризнанием фраз и «идеалов» без дела. Чуткость ко лжи.
Сохранены ли они для России и как их сохранить? Но молодежь в праве спросить – для чего? Мы не хотим жить для каких-то целей, придуманных стариками.
Для самих себя. Можно прожить и живут всю жизнь слабой чьей-то тенью, копией, третьим сортом. Но, конечно, это плохой способ. Самый первый, примитивный смысл существования – быть самим собой.
Но личность – сложная постройка и национальность играет огромную роль, если не явно, то подсознательно, и это проявляется иногда неожиданно для самого себя.
Итак, если мы хотим быть самими собой, мы должны быть русскими.
Но разве нельзя целиком превратиться в англичанина, немца, француза? Только частично.
Иначе – длительный маскарад, истощающий силы, не дающий возможности творчества.
Но где же искать этого русского? Чем сохранялись великие нации? Что их сберегало или уничтожало? – Язык и вера. И вера больше, чем язык.
…И мне хочется сказать нашей молодежи: вы молоды, у вас крылья молодости, вы сумеете совершить этот подвиг – остаться православными и русскими. Вы – православные, все сокровища Церкви к вашим услугам: ее молитвы, Таинства, – знакомьтесь с этим сокровищем, изучайте его, питайтесь им.
Вы – русские. Все что накопили ваши предки, все культурное наследие, весь гений величайшей нации – это ваше добро, даром вам доставшееся. Ваша обязанность изучить это наследие, культивировать его в себе, принимать участие в общем русском деле.
Но тут трудность и часто бесплодность индивидуальных усилий. Сила соборности, дружбы. Для молодых – громадное значение имеют юношеские организации, помогающие сплочению.
* * *
И еще одно наблюдение – все почти юноши унылы, мрачны, тяжелы. У всех девушек – легкость, простота, лучистость какая-то. Им все дается легче, в обращении их к христианству им легче дается сердечность этого обращения. Для юноши надо преодолеть гораздо больше – прежде всего, рассудочность, самолюбие и т. д. Поэтому в будущем русском церковном обновлении женщине предстоит, верно, не малая роль.
Советы молодым священникам
Пастырская работа должна быть индивидуальной и творческой.
* * *
Метод, часто практикуемый, становится рутиной.
* * *
Всякое слово, поучение имеет смысл и цену только тогда, когда идет от собственного духовного опыта знания. Всякое слово, сказанное только устами, мертво и ложно, и всегда слушающие безошибочно это различают.
* * *
«Пастырские» тексты (выписываю для руководства):
Мы… были тихи среди вас, подобно как кормилица нежно обходится с детьми своими (1 Фес. 2, 7).
Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых (1 Кор. 9, 22).
* * *
Надо учить людей исповедываться. Как часто вместо исповеди слышишь совершенно житейские разговоры, хвастанье собой, цитирование хороших отзывов о себе, жалобы на близких и на трудности жизни. Отчасти это от незнания, от отсутствия церковной культуры, отчасти – от греховной запутанности, слабости, когда человек не умеет и не пытается увидеть себя, когда у него нет ни навыка, ни желания разобраться в своей душе, нет отвращения к греху, нет стремления к свету и жажды очищения.
Стараться, чтобы все приходящие к исповеди вынесли из каждого говения хоть одну добрую привычку – например, обязательную двукратную молитву среди дня, неосуждение и т. д.; настойчиво прививать, проверять – потом само делается необходимостью.
Бывает, что, готовясь к исповеди, говеющий временами испытывает страх греха, искреннее покаяние до слез и, придя к священнику, не чувствует ничего, не имеет страха и сокрушения. Нельзя ли раздвинуть пределы Таинства? Нельзя ли считать, что Таинство Покаяния включает в себя все говение, молитвы, покаянные чувства, а что момент самой исповеди – только заключительный, хотя и важнейший момент?
* * *
Всякий священник должен быть хорошо осведомлен в области нервных и психических болезней – это совершенно необходимо в практике духовничества.
Обычный случай, когда исповедующийся, а с ним и духовник принимают явление чисто нервного порядка за переживания религиозные или когда священник не умеет определить истерическую подкладку многих явлений и тем только ухудшает положение. А часто и обратное – за нервную болезнь принимается тяжелое состояние души, отягощенной грехом, запутанной и омраченной неразрешенными конфликтами. Известны случаи, когда одна исповедь бесследно излечивала застарелые и тяжелые, будто бы нервные заболевания, против которых бессильны были все медицинские средства.
Ознакомительная версия.
