Утрачено при переводе
Этот момент в Исх 6 поражает внезапностью: Бог вдруг объявляет, что меняет имя и теперь зовется не «Бог всемогущий» («Эль Шаддай»), а «Господь» («Яхве»). Свершиться так стремительно теологическое слияние в принципе могло: в Древней Месопотамии (глава 4) Саргон своей властью переименовал Инанну в Иштар. Но в том случае силы не были равны даже приблизительно, Саргон только что одержал победу над приверженцами Инанны. Между тем археологические свидетельства сравнимого господства севера Израиля над югом к концу II тысячелетия до н. э. или в начале I тысячелетия отсутствуют. Если подобные свидетельства и есть, то они обычно указывают в другом направлении, позволяя предположить, что библейские тексты преувеличивают силы древних южан — и действительно, южные территории Израиля были, вероятно, наиболее слабыми в первые два века первого тысячелетия [355].
Так что если в начале I тысячелетия до н. э и наблюдалось некое смешение северной и южной религий, можно полагать, что оно было постепенным, а не внезапной заменой Эль на Яхве. Следует ожидать чего-то более похожего на взаимодействие шумерских городов-государств еще до Саргона, в III тысячелетии до н. э. Взаимодействие государств становилось все более тесным, их боги образовывали общий пантеон, верховный бог наиболее влиятельного города-государства занимал соизмеримо возвышенное место в этом пантеоне. В случае Древнего Израиля эти обстоятельства предполагали ранний период сосуществования Эль и Яхве. Если и вправду странствующие племена юга присоединились к изначально более сильной северной конфедерации, условия сосуществования были неравными: Яхве могли принять в пантеон Северного Ханаана, но не на высший уровень, не наравне с великим богом-творцом Эль.
В Библии действительно содержатся крупицы свидетельств того времени, но найти их непросто, так как на протяжении веков редакторы и переводчики Библии не прилагали особых стараний, чтобы сделать на них акцент. Скорее, наоборот. Возьмем, например, ничем особым не примечательный на первый взгляд стих из главы 32 Второзакония в том виде, в каком он приведен в Библии короля Якова, изданной в 1611 году:
Когда Всевышний давая уделы народам и расселял сынов человеческих, тогда поставил пределы народов по числу сынов Израилевых. Ибо часть Господа народ Его; Иаков наследственный удел Его [356].
Несмотря на некоторую туманность этого стиха, в нем, видимо, говорится, что Бог — названный Всевышним (Most High) в одной фразе и Господом (the Lord) в другой — каким-то образом разделил людей мира на группы, а затем наделил преимущественным правом собственности одну из групп, Иакова. Однако это толкование опирается на предположение, что и «Всевышний», и «Господь» имеют отношение к Яхве. Но имеют ли?
Второй термин, «Господь», — определенно имеет: это стандартный для Библии перевод исходного древнееврейского YHWH. Но может ли «Всевышний», Элион, относиться к Эль? Вполне; эти два слова появляются в Библии рядом — Эль Элион — более двух десятков раз. Такое предположение из возможного делает вероятным странная история, связанная с другим фрагментом того же стиха — выражением «сыны Израилевы».
В Библию короля Якова эта фраза попала из Масоретского текста — редакции Библии на древнееврейском, которая обрела форму в начале Средневековья, спустя более чем тысячелетие после написания Второзакония. Откуда она взялась в Масоретском тексте, самом древнем из сохранившихся тексте Еврейской Библии, — загадка. Этой фразы нет ни в одной из двух более ранних версий этого стиха, ныне имеющихся в нашем распоряжении: ни в написанных на древнееврейском Свитках Мертвого моря, ни в греческом варианте Септуагинты, дохристианского перевода Еврейской Библии.
Зачем кому-то из редакторов понадобилось выдумывать эту фразу? Неужели таким способом что-то скрыли?
Ряд ученых, с помощью Свитков Мертвого моря и Септуагинты реконструирующих аутентичную версию этого стиха, утверждает, что «сыны Израилевы» послужили заменой «сынов Эль» [357]. При таком восстановлении утраченного загадочный стих вдруг обретает смысл: Эль — самый верховный бог, Элион, — разделил народы мира на этнические группы и отдал по одной каждому из своих сынов. И Яхве, одному из этих сынов, достался народ Иакова. По-видимому, в тот момент истории Израиля (на давность этих событий ничто не указывает) Яхве был не Богом, а просто божеством — как и сыном Бога, одним из многих [358].
Так как же произошло повышение статуса Яхве? Как бог, поначалу предназначенный для низкой ступени пантеона, в конце концов слился с верховным богом Эль и даже в каком-то смысле потеснил его? Судя по другим примерам продвижения вверх по божественной иерархической лестнице в Древнем мире, одним из вероятных объяснений могло бы стать изменение в соотношении власти севера и власти юга Израиля, очага поклонения Эль и очага поклонения Яхве. Такой рост силы Южного Израиля вполне мог произойти в VIII веке до н. э. — и безусловно, приобрел более яркую форму ближе к концу века, когда, как мы увидим в следующей главе, север пал под натиском ассирийских завоевателей. Именно после сосредоточения сил на юге была написана большая часть текстов Еврейской Библии, поэтому у писцов с юга, приверженцев Яхве, появился шанс повысить его статус и принизить значимость северных, «Эль-центрических» взглядов [359].
Такой сценарий выглядит правдоподобно: Эль, могущественный бог севера, принимает Яхве на нижнюю ступень своего пантеона, позволяя странствующему народу Яхве вступить в политическую конфедерацию — Израиль — на правах младшего партнера народа Эль, и в конце концов с Израилем начинает ассоциироваться имя Яхве, а не Эль: по превратности судьбы народ Яхве становится более могущественным, а народ Эль — менее, и последний, в сущности, ждет катастрофа.
Но как бы правдоподобно ни выглядел этот сценарий, в нем есть недочеты. Например, если Иаков ассоциируется с севером, а значит, предположительно — с Эль еще до слияния Эль и Яхве, почему же тогда в этом стихе Второзакония Яхве является богом народа Иакова, хотя Эль, по-видимому, остается обособленным от Яхве на вершине пантеона? Разве Иаков вошел в круг Яхве не только после слияния Яхве и Эль? Возможно, никакая реконструкция древней истории Израиля не поможет дать убедительное объяснение всем противоречивым свидетельствам, в том числе описанию Яхве как сына Элиона в подлинной версии Втор 32 и слиянию Яхве и Эль Шаддай в Исх 6 [360]. Как мы увидим в главе 8, решение может подсказать более поздняя история Израиля, события, произошедшие спустя долгое время после объединения колен и развития полноценного государства с правителем.
Но какой бы ни была на самом деле древняя история Яхве, одно мы можем сказать с уверенностью: редакторы и переводчики Библии иногда вносили в нее путаницу — видимо умышленно, в попытке скрыть свидетельства господствовавшего в древности политеизма [361].
РЕДАКТОРЫ И ПЕРЕВОДЧИКИ БИБЛИИ ИНОГДА ВНОСИЛИ В НЕЕ ПУТАНИЦУ — ВИДИМО УМЫШЛЕННО, В ПОПЫТКЕ СКРЫТЬ СВИДЕТЕЛЬСТВА ГОСПОДСТВОВАВШЕГО В ДРЕВНОСТИ ПОЛИТЕИЗМА
Сексуальная жизнь Яхве (и другие мифы)
Тем не менее зримых свидетельств осталось достаточно, чтобы осложнить задачу тем, кто якобы видит значительную и выраженную разницу между авраамическим богом и божествами, обретающимися по соседству. Например, довольно часто ссылаются на такое различие: если языческие боги ведут сексуальную жизнь, то Яхве — нет. «Бог Израиля, — как высказывался Кауфман, — не имеет сексуальных свойств и желаний» [362]. Действительно, в Библии нет восхвалений Яхве, сравнимых по характеру с угаритской похвальбой Ваала, совокупившегося с телкой 77 и даже 88 раз, или же с упоминанием о пенисе Эль, «протяженном как море» [363]. Это обстоятельство озадачивает: если Яхве в конце концов слился с Эль, а у Эль была сексуальная жизнь, почему же у Яхве после слияния она отсутствовала? И почему, если ставить вопрос конкретнее, Яхве не унаследовал супругу Эль, богиню Асират?
