Христианский теизм с должным пониманием дает ясный ответ на этот вопрос. Всемогущий и всеведущий Бог-Творец дает мир разуму и душе всех, кто приходит к Нему с верой. Теизм не оказывает сопротивления истинной науке. Все великие законы и принципы науки ведут прямо к Богу, их единственному источнику и объяснению.
Рисунок 1. Ученые-христиане, основоположники ключевых научных дисциплин.
Утверждение, будто ученые не могут признавать Библию, опровергается тем, что многие великие ученые прошлого были христианами-креационистами. Смотрите приложение 1 с более подробным списком этих людей.
Фундаментальная совместимость науки и христианского теизма становится более очевидной, когда осознаешь, что современная наука фактически проросла из зерен христианского теизма. И абсурдно утверждать (а это часто делают современные эволюционисты), что нельзя быть настоящим ученым и верить в сотворение. Как показано на рисунке 1, многие великие основоположники научных дисциплин верили в сотворение мира и, конечно, во все принципиальные положения библейского христианства.
Такие ученые, как Иоганн Кеплер, Исаак Ньютон, Роберт Бойль, Дэвид Брюстер, Джон Дальтон, Майкл Фарадей, Блез Паскаль, Клерк Максвелл, Луи Пастер, Уильям Томпсон (лорд Кельвин), и множество других достойных людей [5] твердо верили в частное сотворение мира и во всемогущего Бога, а также признавали Библию - богодухновенное Слово Божие - и Иисуса Христа как Бога и Спасителя. Их огромный вклад в науку - а если точнее, то в создание основания для современной науки - был сделан в твердой уверенности, что они просто «читают мысли Господа» и выполняют Его волю, прославляя имя Его. Им, конечно, и в голову не приходило, что между наукой и Библией есть противоречия. Имена многих великих ученых прошлого, принимавших Библию, и их вклад в науку указаны в приложении 1.
Некоторые скептики могут сказать, что эти ученые были представителями своего времени и что в то время все верили в Бога и Библию.
Но в этом-то и суть! Отнюдь не случайность, что современная наука начала процветать именно в условиях Реформации и Великого Пробуждения. Плодотворные научные исследования по существу требуют библейского (сознательного или неосознанного) взгляда на мир - мир, где соответствующие причины приводят к соответствующим следствиям; где природные явления подчинены твердо установленным и разумным законам; и где мы можем быть уверенными в своей способности мыслить рационально и целесообразно. Такой мир предполагает не хаотичное начало, но начало, управляемое великой мыслью и волей, разумную Первопричину, великого Законодателя, Который может принять, провести в жизнь и заставить соблюдать законы, установленные Им.
Многие современные ученые, хотя они и не являются креационистами (сторонниками божественного начала в мироздании), тем не менее, смогли разглядеть христианские, сверхъестественные корни современной науки. Энтомолог Стенли Бек, противник креационизма, признал, что «первая из недоказуемых предпосылок, на которой основывается наука, - это вера в то, что мир объективно существует и человеческий ум способен понять его истинную природу. Второй и наиболее известный постулат, лежащий в основании структуры научных знаний - это закон причины и следствия… Третья основная научная предпосылка - убеждение, что природа едина». [6]
Креационисты-христиане непременно согласятся со всеми этими предпосылками, которые, однако, не были сформулированы, а, наоборот, игнорировались или отвергались языческими философами античности. Бек признает, что они являются христианскими по своему происхождению и природе. «Эти предпосылки науки определяют и ограничивают научный способ мышления. Однако необходимо подчеркнуть, что каждый из этих постулатов либо уходит корнями в христианское богословие, либо не противоречит ему». [7]
Так почему же должны быть расхождения между христианским богословием и истинной наукой? Дело в том, что никаких расхождений нет, а проблема в современных ученых-эволюционистах, которые своевольно добавили собственный постулат в современное определение науки. Вот как говорит об этом Бек:
«Научная мысль вскоре отделилась от богословия, так как она не приняла постулата относительно какой-либо внешней силы или силы, выходящей за пределы измеримых естественных сил». [8]То есть к научным принципам рациональности, каузальности и универсальности приписали еще и натурализм, поставив крест на возможности существования сверхъестественной Первопричины для рациональности, каузальности и единства того самого миропорядка, который изучает наука. Но такое добавление было весьма условным (даже эмоциональным, как признал Айзек Азимов), [9] и, конечно же, оно не было признано великими учеными прошлого и не было подкреплено никакими научными фактами.
При таком повороте дела возможность сотворения мира исключалась не в силу каких-либо фактов, а из-за предубеждений антикреационистов. Естественными причинами пытались объяснить не только действие наблюдаемых процессов и систем, но также их сущность!
Новое определение не признавали основоположники наук, да и вообще никто до недавнего времени. Одним из ранее почитаемых определений науки было следующее: «Наука, сущ. (фр. из лат. scientia от scio, знать). 1. В общем смысле - знание или некоторые сведения; постижение или понимание истины. Наука о Боге должна быть совершенна». [10] Итак, наука, по первоначальному определению, означает «истина» или «знание». Прежний, освященный временем научный метод опирался на наблюдения, эксперимент, опровергаемость и повторяемость. Современные же эволюционисты сделали из него подстилку для «натурализма» и «материализма», а в конечном счете и для «атеизма». Новое определение было лишь удобным способом отстраниться от креационизма.
Является ли научным креационизм? Очевидно, нет. Креационизм исходит из предпосылки, лежащей за пределами науки… Может ли креационистский взгляд на жизнь на Земле быть предложен как научная теория, если он отделен от его религиозной сущности? Ответ - определенно, нет, так как теория креационизма требует веры в то, что какая-то сила или фактор послужили причиной сотворения - то есть действовали в обход естественных сил и механизмов, которыми управляется материальный мир. [11]
Такая оценка игнорирует факт (а реально существующие доказательства и свидетельства подтверждают его), что эволюция также обходит любые естественные силы и механизмы. Однако ее считают «научной» исключительно из-за ее «натурализма».
На потребу всеобщего восхищения ученым нравится надевать маску беспристрастности или устремленности к объективной истине. Но этот поиск истины немедленно прекращается, как только он начинает уводить к сверхъестественному созданию мира, а хваленая объективность исчезает, как только возникает необходимость дискутировать об эволюции в строго научном ключе. Если эволюционисты собираются и дальше утверждать, что наука - это чистый натурализм, то они должны быть достаточно честными, чтобы признать: для их научной позиции требуется столько же веры, сколько ее у принимающих Библию креационистов. Недавняя статья в журнале Общества по изучению эволюции содержит уместный здесь комментарий:
Под метафизическим конструктом я подразумеваю любое недоказанное или недоказуемое предположение, которое мы делаем и проводим как не требующее доказательств. Примером служит доктрина униформизма, в соответствии с которой законы природы (скажем, гравитации или термодинамики) всегда соблюдались в прошлом и всегда будут соблюдаться в будущем. Именно вера в эту доктрину позволяет ученым настаивать на повторяемости эксперимента. Сюда очень подходит слово «доктрина», так как оно проясняет, что вера не является уделом исключительно креационистов и что в интеллектуальной борьбе за просвещение граждан необходимо четко указать, где именно проходит фундаментальное различие между наукой и богословием. А проходит оно отнюдь не там, где исчезает потребность в метафизических подпорках, как хотелось бы верить многим ученым. [12]
Таким образом, мы заключаем, что истинная наука нисколько не противоречит христианскому богословию вообще и креационизму в частности, хотя некоторые современные ученые думают иначе. Современная наука, несомненно, уходит корнями в креационистское мировоззрение библейского христианства. Современный же научный подход, с другой стороны, исходит из своевольно включенного в конъюнктурное определение науки тезиса о присносущем натурализме. Тем не менее, как мы увидим, основные принципы науки (например, причинность) полностью совместимы с теизмом и сверхъестественным сотворением.
