Здесь вы уже поняли, что значит проснуться в новом Божьем мире.
Более того, вы видите ясные свидетельства того, что новая жизнь уже началась. В глубине вашего существа что–то пробудилось к жизни, которой раньше вы не знали. Вот почему многие первые христиане пользовались образом родов. Сам Иисус в знаменитом разговоре с иудейским учителем говорил о рождении «свыше»: это событие чем–то подобно, хотя и не во всем, обычному рождению ребенка. Многие первые христианские писатели развивали эту идею. Как новорожденный начинает дышать и плачет, так и знаками рождения христианской жизни становятся вера и покаяние, когда человек вдыхает Божью любовь и на выдохе вопиет о своей нужде. И здесь Бог обращается с ним точно так же, как с обычным новорожденным младенцем: Он утешает, защищает и питает, подобно матери.
* * *
«Если Бог — наш Отец, то церковь — наша мать». Это слова швейцарского деятеля реформации Жана Кальвина. Об этом же говорят и некоторые библейские отрывки (особенно Гал 4:26–27, перекликающийся с Ис 54:1). Они подчеркивают тот факт, что быть христианином в одиночку и невозможно, и ненужно, и нежелательно, как новорожденный не может существовать сам по себе.
Церковь — это, прежде всего, по самой своей сути община, собрание людей, принадлежащих друг другу, потому что они принадлежат Богу, тому Богу, который был явлен в Иисусе и через Иисуса. Хотя часто мы называем словом «церковь» здание, важно именно то, что в этом здании собирается община. Да, храмы несут в себе особую память, и когда люди молились, поклонялись Богу, плакали и радовались в каком–то здании на протяжении многих лет, храм может с великой силой свидетельствовать о присутствии Бога. Но самое важное в нем — именно люди.
Церковь существует в первую очередь для двух тесно связанных между собой задач: для поклонения Богу и для работы ради его Царства в мире. Конечно, человек может работать ради Царства Божьего в частной жизни и своим уникальным способом, но если мы не хотим бесконечно ходить вокруг да около этого Царства, но желаем нести его людям, нам необходимо действовать также и сообща.
Церковь существует и ради третьей задачи, которая облегчает выполнение двух других: здесь люди поддерживают друг друга, помогают друг другу расти в вере, молиться вместе с другими и за других, учиться у других и учить других, быть друг для друга примером, бросать вызов братьям и призывать их к исполнению неотложных задач. Это можно назвать расплывчатым термином братство. Оно не сводится к тому, что люди приглашают друг друга на чашку чая или кофе. Это жизнь людей, посвятивших себя общему делу, семейному бизнесу, где у каждого есть своя доля участия и свое место.
Именно отсюда исходят различные «служения» в церкви. Деяния апостолов и послания Павла говорят нам о том, что с самого начала церковь понимала, что в ней есть люди с различными призваниями. Бог дал разные дары разным людям, чтобы жизнь общины становилась полнее и чтобы она могла лучше выполнять вверенную ей задачу.
Таким образом, поклонение, братство и стремление показать Божье Царство миру тесно связаны между собой. Невозможно являть миру образ Божий, если ты не участвуешь в поклонении, которое делает это образ более подлинным и свежим. В свою очередь, поклонение поддерживает и питает братство, потому что без поклонения община склонна распадаться на группы единомышленников, которые стремятся не впускать в себя чужаков, — а это прямо противоположно тому, к чему должны стремиться люди Иисуса.
Именно в церкви, даже когда там не все в порядке, христианская вера, о которой мы говорили, получает нужное питание, растет и становится зрелой. Как и в семье, христиане открывают, кто они такие, во взаимоотношениях с другими. Церкви бывают разных размеров: от нескольких людей в заброшенном селении до тысяч в некоторых частях мира. Но в идеале каждый христианин должен принадлежать к достаточно маленькой группе, где люди могут знать друг друга, заботиться о собратьях и, в частности, со всей серьезностью молиться друг о друге, а в то же время эта группа должна быть достаточно многочисленной, чтобы туда входили разные люди, отличающиеся по стилю своего поклонения Богу и совершающий добрые дела ради Царства. Чем меньше размеры местной общины, тем важнее для нее тесные связи с другими группами той же церкви. Чем больше людей приходит на службу (здесь я думаю о храмах, куда каждую неделю приходят несколько сот или даже тысяч человек), тем важнее каждому прихожанину принадлежать к какой–либо малой группе. В идеале это около дюжины людей, которые собираются, чтобы вместе молиться, читать Писание и назидать друг друга в вере.
И наконец, человек вступает в церковь через одно действие, которое красноречиво объясняет, что значит верить и принадлежать, — через крещение.
* * *
Теперь мы уже знаем нужную нам историю.
Эту историю иудеи рассказывали друг другу ежегодно в древности и рассказывают сегодня с картинными подробностями: это история о том, как Бог вывел свой народ из Египта. Бог провел их через Чермное море, чтобы они через пустыню шли к Земле обетованной. Через воду — к свободе. Интересно, что сама эта история начинается с того, что вождя Израиля Моисея, когда тот был ребенком, спасают из воды на берегу Нила, поросшем тростником, потому что родители положили младенца в корзинку и пустили ее по воде, чтобы избавить Моисея от гибели. Так сам Моисей в каком–то смысле испытал то спасение из воды, которое затем Бог через него совершил для своего народа в великом масштабе. После смерти Моисея снова происходит нечто подобное: Иисус Навин переводит свой народ через Иордан, чтобы наконец войти в Землю обетованную.
Но и у всех этих историй есть своя предыстория. Как сказано в первой главе Книги Бытия, творение начинается с того, что великий ветер, или Дух, или дыхание Бога, подобно голубю парит над водами, а затем Бог разделяет воды и творит сушу. Так что можно сказать, что само творение началось с Исхода, началось с крещения. Через воду — к новой жизни.
И потому нас не должно удивлять то, что одно из самых известных движений за обновление в рамках иудаизма обрело форму движения нового Исхода и нового пересечения Иордана. Иоанн, родственник Иисуса, почувствовал, что призван готовить народ к долгожданному моменту, когда Бог Израилев выполнит свои древние обетования. И народ приходил к нему в пустыню Иудейскую, чтобы принять крещение (буквальный смысл этого слова — «погружение») в реке Иордан, исповедуя свои грехи. Через воду — к новому завету с Богом. После крещения иудеи должны были стать очищенными людьми нового завета, которые готовы к приходу Бога, несущего им избавление.
Сам Иисус крестился у Иоанна. Он сознательно стал одним из тех, кого пришел спасти, исполняя тем самым замысел Отца относительно завета. И когда Иисус выходил из воды, на него сошел Дух Божий в виде голубя, а голос с неба провозгласил, что Иисус — истинный Сын Божий, Мессия Израиля, истинный Царь. Иисус начал свое движение за Царство с этого символического нового Исхода.
Однако здесь он видел также и указание на кульминацию своего служения. Однажды он говорил о крещении, которым должен креститься — при этом недвусмысленно относя эти слова к своей смерти. Как мы уже видели, он выбрал именно Пасху, великий иудейский праздник Исхода, чтобы бросить символический вызов властям, зная, к чему это приведет.
И крещение Иисуса, и тщательно продуманная заранее Тайная вечеря связаны как с древним Исходом, с переходом через воду (который, в свою очередь, перекликался с сотворением мира), так и с совершенно новыми великими событиями смерти и воскресения, с новым заветом и новым творением. И для такого обновления недостаточно было погрузиться в водный поток и выйти с другой стороны, — требовалось куда более глубокое погружение. И все многообразные прежние смыслы крещения теперь обрели иную форму, потому что в их центре оказалось событие смерти и воскресения Иисуса. Через воду — к новому Божьему миру.
Вот почему уже самые ранние христианские источники из доступных нам связывают крещение не просто с крещением Иисуса и с Исходом, за которым стоит история сотворения мира, но и со смертью и воскресением Иисуса. Апостол Павел в одном из своих первых посланий говорит о «распятии с Мессией» и переходе к новой жизни, а в своем величайшем труде (Послание к Римлянам) пишет, что в крещении мы «умираем с Мессией» и становимся участниками его воскресения. Это поразительное событие, произошедшее однажды, которое занимает центральное место в христианской истории, происходит с нами, но оно не просто совершится где–то в конце жизни или потом, когда мы умрем и в итоге воскреснем, а уже в нашей нынешней жизни. Через воду — к новой жизни в Иисусе.
