Ознакомительная версия.
Понятно, почему Досифей так усиленно настаивал, чтобы русские, даже помимо союзников, продолжали войну с турками. Русский царь в это время уже отнял у турок Азов и укрепил его, он построил Таганрог и усиленно строил флот, который скоро должен был появиться на Черном море. Досифей вместе с другими греками думал, что русские возьмут Крым и, опираясь на свой флот, пойдут на Константинополь, куда на помощь русским обязательно двинутся и все православные народы, восстав против своих притеснителей-турок. Казалось, что час освобождения для греков и других покоренных турками православных народностей уже наступил, стоило только еще сделать несколько усилий – и агарянское царство рухнет окончательно, древнее наследие благочестивых греческих царей законно перейдет в руки благочестивых царей русских. И вот в такое-то время до Досифея доходят слухи, что не только западные государи, так успешно воевавшие в последнее время с турками, хотят с ними помириться, но что будто бы и русский царь тоже хочет заключить с турками мир. Досифей не хочет верить последнему [С. 315] слуху, считая его за басни и вымыслы, но в то же время решается писать царю, чтобы убедить его продолжать войну с турками и в том случае, если бы все союзники его заключили с ними мир, так как пособником царю будет сам Бог, всегда помогающий ратующему за святое и богоугодное дело, каким является война царя с неверными. При этом Досифей прекрасно понял и оценил истинный характер дружеских отношений западных государств к России. Западные государи тогда только дружат с русскими, когда видят в них пригодное оружие для достижения своих каких-либо своекорыстных целей, и только тогда они просят, уважают и восхваляют русских. Как же скоро обстоятельства изменяются, и особенно когда Россия выразит стремление расширить свои пределы и могущество, они сейчас же являются врагами России, какими в душе они бывают всегда, и стараются всячески вредить ей, если и не явно, то тайно, почему царю никак не следует верить своим союзникам, дорожить ими и полагаться на них, ему одному следует продолжать войну с турками.
Царь решил, однако, поступить иначе, нежели как желал и советовал Досифей. Вместе со своими союзниками он приступил к мирным переговорам с турками, и в Константинополь (1699 г.) для окончательного заключения мира отправлен был посол Украинцев. Русское правительство не забыло ранее данного Досифею обещания: при заключении с турками мира хлопотать перед турецким правительством о возвращении грекам отнятых у них латинянами святых мест в Иерусалиме. В тайном наказе, данном правительством послу Украинцеву, предписывалось ему [С. 316] ходатайствовать перед Портою «в пристойное время», чтобы «Вселенским патриархом и всем благочестивым Христианом греческаго закона была в вере свобода, и Гроб бы Господень и Церковь Иерусалимская была отдана по-прежнему им, грекам, как бывало исстари, да и дань бы с них новонакладная, а наипаче с монастырей, была бы сложена, и вольно б было русским людям и бельцам ходить ко Святым Местам в Иерусалим, и в Синайскую, и во Афонскую горы, и говорить о том по возможности, смотря по делу». В то же время в наказе послу говорилось, что если бы турецкое правительство ради возвращения грекам святых мест потребовало, чтобы русские возвратили за это отнятые ими у турок города, то подобной уступки послу не делать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Опубликовано в: Православный Палестинский сборник. Т. XV. Вып. 1. СПб., 1895.
Полное собрание русских летописей (далее ПСРЛ). Т. VIII. С. 18 и 24.
Акт. ист. Т. I, № 72.
ПСРЛ. Т. VIII. С. 151.
Акт. ист. Т. I, № 78.
Историческая библиотека. Т. VI, № 135. С. 927–928.
Акт. ист. Т. I, № 89.
Под 1376 годом наша летопись, как мы видели, говорит, что пришел на Русь за сбором милостыни иерусалимский архимандрит Нифонт, который, собрав милостыню, возвратился назад «и ста тем на патриаршество Иерусалимское». Но просматривая списки патриархов Иерусалимских, мы вовсе не находим в них имени Нифонта. В 1464 году по просьбе умершего в Kафе Иерусалимского патриарха Иоакима на Москве ставят в митрополиты Кесарии Филипповой его брата, протосинкелла Иосифа. Но в это время в Иерусалиме патриарха по имени Иоаким не было, и, кроме того, совсем непонятным остается, зачем бы ему понадобилось послать своего брата для поставления в митрополиты в далекую и малознаемую Москву. В 1480 году опять Иоаким, патриарх Иерусалимский, присылает свое благословение митрополиту Геронтию. Но если уже один патриарх Иоаким действительно в 1464 году умер в Кафе, то другого Иерусалимского патриарха в это время и с этим именем, несомненно, более не было.
Досифей об этом землетрясении говорит: «При Германе во время землетрясения упал купол башни медного колокола, т. е. колокольня Святого Гроба, на близ находящийся храм Воскресения и разрушил купол сего храма, что и до сих пор остается в том же виде. От сего ж землетрясения упала колокольня Святого Вифлеема, как и теперь видим» (История иерусалимских патриархов. Кн. XI, гл. VII, § 3).
Греческие статейные списки № 1, лл. 43–50.
Греческие статейные списки № 1, лл. 159–165.
Греческие статейные списки № 2, лл. 108–110, 112 об., 113, 115–120.
Муравьев А. Н. Сношения России с Востоком по делам церковным. Ч. 1. М., 1858. С. 262–277.
Греческие дела 7111 г. № 2.
Государь вместо стола у себя послал архимандриту и старцам его на подворье: «хлебец, калач крупитчатый, осетрина длинная, плотица целная, стерлядь целная, пироги кислые, щука отварная, четь коровая целного, сельди паровые, икра осенняя, икра паюсная, пироги подовые, пироги фряженые с везигою, пироги фряженые с горохом, караси, щука, полголовы осетрины свежия, щука колодка, теша белужья, звено осетрины на троицкое дело, тело белужье, сиг, лодуга, звено наростовое. Питья: кружка романеи, кружка бастру, кружка ренскова, четверть меду вишневаго, четверть малиноваго, полведра отборнаго, 2 ведра паточнаго, 4 ведра цеженаго». На сборное воскресенье государь послал Феофану с его старцами великопостных кушаньев: «хлебец крупичатой, хлебец черной, 2 полосы дынные, вишни в патоке, шепталы 15 ягод, наливу 15 яблок, скруту 15 яблок, кузминские 15 яблок, патыка сженая с перцем, патыка с имбирем, патыка с гвоздикою, патыка простая, капуста сладкая, репа сладкая, маслины с перцом, маслины с шафраном, маслины с имбирем, каша сладкая, развар со пшеном да с изюмом, ягоды винные, молоко миндальное, ядра миндальные, пастила малиновая, пастила смородиновая, пастила черемховая, пастила землянишная, пастила черничная, пастила брусничная, репа в патоке, шишки ядер ореховых, кисель с шафраном, кисель с перцом, три кваса медвенных по полуведру».
Греческие дела 7111 г. № 3.
Мы назвали подарки, данные царем архимандриту Феофану, богатыми, хотя на первый взгляд они нам и не покажутся такими. На представлении государю при приезде Феофан получил подарков, по сделанной тогда оценке, на 115 руб., да 6 образов, два сорока куниц и 1000 белок, которые мы оцениваем в 35 тогдашних рублей. «На отъезде» Феофан получил столько же. Значит, всего от государя он получил на 300 руб. – сумма, по-видимому, небольшая. Но если мы примем во внимание, что рубль второй половины XVI века равнялся приблизительно нынешним 70 рублям (см.: Ключевский В. О. Русский рубль XVI–XVIII вв. в его отношении к нынешнему. С. 34, 35 и 47), то окажется, что государь лично Феофану пожаловал подарков, по современной оценке, на 21 000 рублей. А так как Феофан получал еще подарки от патриарха, а затем, по обычаю, его дарили еще и некоторые архиереи, монастыри и московская знать, то окажется, что Феофан лично для себя получил в Москве подарков на наши деньги более чем на 25 000 рублей. К этому нужно прибавить и то обстоятельство, что просители милостыни, отправляясь в Москву, везли обыкновенно с собою товары, которые они беспошлинно и от самой границы на казенных подводах привозили в Москву, где их выгодно продавали и затем, закупив на месте московских товаров, отвозили их, опять же на казенных подводах, за границу. От этой операции просители выручали немалые суммы. Все содержание их, со дня вступления в московские пределы, давалось им от царя.
Ознакомительная версия.
