Глеб Ястребов - Кем был Иисус из Назарета?

Иисус молился всеми силами, но чуда не произошло: рядом с ним и спящими ученикам появилась храмовая стража.

Предающий его сделал знак, сказав: «Кого я поцелую, тот и есть. Возьмите его и ведите осторожно». И придя, тотчас подошёл к нему и говорит: «Равви! Равви!» И поцеловал его. А они возложили на него руки свои и взяли его. Один же из стоящих тут извлёк меч, ударил раба первосвященникова и отсёк ему ухо. Тогда Иисус сказал им: «Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять меня! Каждый день бывал я с вами в Храме и учил, и вы не брали меня. Но да сбудутся Писания!» Тогда, оставив его, все бежали.

Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за ним; и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них.

О предательстве Иуды мы поговорим чуть ниже. А сейчас пока остановимся на эпизоде с нагим юношей. Что это за человек и откуда он там взялся? Трудно представить себе, что такой эпизод, объяснения которому не приводится, был выдуман Марком. Аллегорические объяснения тем менее вероятны, что подобная аллегореза не свойственна Марку. Скорее всего, он основан на аутентичной традиции. Наиболее вероятное объяснение состоит в том, что этот юноша был с Двенадцатью в Гефсимании (Р. Бокэм). В этом нет ничего невероятного, если вспомнить, что на тайной вечере присутствовали не только Иисус и Двенадцать.

Дальнейший анализ сильно осложняется тем фактом, что на судебном процессе не было учеников Иисуса, а были, по всей вероятности, лишь одни его враги. Неудивительно поэтому, что между свидетельствами евангелистов мы видим разнобой: они недостаточно информированы и основываются на слухах, догадках и общих соображениях. Также наше знание тогдашней израильской юриспруденции слишком скудно, чтобы восполнить недостающие лакуны: сведения из Мишны (ок. 200 н. э.), безусловно, в чём-то помогают, но во многом и идеализируют прошлое. В целом существуют четыре основных возможных сценария.

• Ночное заседание Синедриона. Судя по Мк 14:53–72 и Мф 26:58–75, первосвященник собрал экстренное ночное заседание Совета, которое вынесло приговор ещё до наступления утра.

• Краткое утреннее заседание Синедриона. Лука считает, что ночью заседания не было, но оно прошло утром и было быстрым (Лк 22:66–71).

• Неофициальный ночной совет. Его мог провести Анна, который был первосвященником в 6–15 н. э. Такое впечатление создаётся из Евангелия от Иоанна (Ин 18:19–24).

• Никакого Совета вообще не было. Иисуса казнили без суда и следствия как смутьяна, ибо ещё до праздника власти решили принимать безотлагательные меры к смутьянам.

С нашей точки зрения, заседание действительно имело место: богословских причин выдумывать его у евангелистов не было. Кроме того, Иисус был не простым крестьянином, а популярным проповедником из аристократического рода: первосвященникам, если даже они хотели расправы, необходимо было соблюсти хотя бы минимум законности.

Когда именно состоялось это заседание? Сообщение Луки лучше всего согласуется с еврейским правом (судебный процесс в пасхальную ночь — вещь немыслимая), но именно по этой причине вызывает сомнения. Если бы власти хотели объективного судебного расследования, они не стали бы арестовывать Иисуса ночью тайком от народа. Кроме того, только на ночном заседании они были бы избавлены от присутствия благочестивых сторонников Иисуса. (Показателен в плане сравнения случай, описанный в Деян 5:33–40, когда власти попытались расправиться с учениками Иисуса, им помешал Гамалиил, вождь фарисейской партии.) Весь смысл ночного ареста состоял в том, чтобы за Иисуса никто не сумел заступиться: к тому моменту, когда город проснётся, всё будет кончено (по крайней мере, приговор — утверждён и подписан). Разумеется, это было не по правилам, но странно ожидать, что люди, затеявшие судебную расправу, будут соблюдать правила.

Значит, реальный выбор — между официальным и неофициальным ночным заседанием. С учётом вышесказанного (перед нами скорее судилище, чем суд) принципиальной разницы между этими вариантами нет. Само заседание описано у Марка (да и других евангелистов) не очень правдоподобно. Удивляться этому не приходится, потому что, как мы уже сказали, евангелисты черпают информацию из третьих-четвёртых рук.

Первосвященники и весь Синедрион искали свидетельства на Иисуса, чтобы предать его смерти, и не находили. Ибо многие лжесвидетельствовали на него, но эти свидетельства не были достаточны. И некоторые, встав, лжесвидетельствовали против него и говорили: «Мы слышали, как он говорил: я разрушу этот рукотворный храм и через дня воздвигну другой, нерукотворный». Но и такое свидетельство их не было достаточно.

Тогда первосвященник стал посреди и спросил Иисуса: «Что ты ничего не отвечаешь? Что они против тебя свидетельствуют?» Но он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил его и сказал ему: «Ты ли Мессия, сын Благословенного?» Иисус сказал: «Я. И вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных». Тогда первосвященник, разодрав одежды свои, сказал: «На что нам ещё свидетелей? Вы слышали кощунство, как вам кажется?» Они же все признали его повинным смерти.

Сомнительно, что в этих условиях иерархам не хватило лжесвидетелей (если Марк не ошибается на сей счёт, конечно). Но вполне вероятно, что первосвященники пытались вытянуть из Иисуса хоть какие-то слова, которые можно было бы представить в качестве оправдания приговору.

Учёные долго спорили и продолжают спорить, что кощунственного было или предполагалось в словах Иисуса. Вопреки тому впечатлению, которое создаёт Марк, называть себя Мессией не считалось грехом (да и считаться не могло, поскольку претендентов на эту роль не существовало). Тем более Иисус принадлежал к роду Давидову. Ссылаться на Книгу Даниила («шёл как бы Сын Человеческий, дошёл до Ветхого днями и подведён был к нему; и ему дана власть, слава и царство...» Дан 7:13–14) тем более не грех. Ни из чего не видно, что кощунством можно было бы счесть даже притязание Иисуса на титул «Сын Человеческий», если бы Иисус его высказал. Более того, вообще непонятно, почему первосвященник задаёт такие вопросы: Иисус себя публично не объявлял Мессией, ученики тоже не объявляли, и в народе он ассоциировался скорее с пророчеством и целительством. Создаётся впечатление, что Марк здесь как минимум не вполне точен.

Однако сбрасывать со счёта этот рассказ тоже не стоит. Идея Пилата, что Иисус притязал на царский трон (Мк 15:16), явно не была выдумана им самим, но подсказана храмовой верхушкой. Как нам кажется, на суде первосвященники получили от Иисуса общее признание, что он ожидает конца политической власти Рима и его еврейских пособников и наступления новой теократии (т. е. Царства Божьего!), причём отводит себе как пророку последних дней ключевую роль в этом процессе. В принципе, для того, чтобы передавать дело Пилату (который должен был подписать смертельный приговор: Ин 18:31), этого было достаточно. Вполне возможно, что они зацепились за какие-то формулировки Иисуса, чтобы обвинить его ещё и в кощунстве. (Им требовался некий предлог, который помог бы им хотя бы формально оправдаться перед другими членами Синедриона и народом!) Мы не знаем, что это были за формулировки и в чём состояло обвинение.

Образ Понтия Пилата, префекта Иудеи (26–36 н. э.), в известных нам источниках двойственный. То, что мы читаем во внебиблейских источниках, не вполне вяжется с тем, что мы читаем в Евангелиях. Внебиблейские авторы рисуют его как жестокого и неуступчивого наместника, крутого на массовые расправы. (Само по себе это понятно: именно такого человека императору и естественно было послать управлять неспокойной провинцией!) Читаем у Иосифа Флавия:

Когда претор Иудеи Пилат повёл своё войско из Кесарии в Иерусалим на зимнюю стоянку, он решил для надругательства над иудейскими обычаями внести в город изображения императора на древках знамён. Между тем наш Закон возбраняет нам всякие изображения. Поэтому прежние преторы вступали в город без таких украшений на знамёнах. Пилат был первым, кто внёс эти изображения в Иерусалим, причём сделал это без ведома населения, вступив в город ночью.

Отсюда мы узнаём, что Пилат презирал и ненавидел иудаизм больше своих предшественников по должности. Вот ещё дальше пример:

Затем Пилат соорудил водопровод в Иерусалиме. На это он употребил деньги Святилища. Водопровод питался ключами, находившимися на расстоянии 200 стадиев от города. Однако население воспротивилось этому, и много десятков тысяч иудеев собралось около рабочих, занятых сооружением водопровода, и стало громко требовать, чтобы наместник оставил свой план... Последний распорядился переодеть значительное число солдат, дал им дубины, которые они должны были спрятать под платьем, и велел окружить толпу со всех сторон. Толпа, в свою очередь, получила приказ разойтись. Но так как она продолжала поносить его, то он подал солдатам условный знак, и солдаты принялись за дело даже ещё более рьяно, чем то было желательно самому Пилату... Возмущение было подавлено.