не так уже «ненаучен», что он отнюдь не такая уже невесомая величина, как это силятся представить мои противники.
Те приемы, которые применяются моими противниками, точь в точь похожи на те, которые пускались в ход когда-то очень усердно, но совершенно тщетно против «Жизни Иисуса;» Давида Штрауса. Я поэтому отношусь в выпадам моих противников с полным спокойствием и С верою в то, что истина пробьет себе дорогу, что книга, подсказанная чисто-идейными мотивами, написанная с полным игнорированием личной выгоды, не пропадет зря, что книга эта все же послужит прогрессу человечества. Все те возражения, какие мне пришлось встретить в брошюрах (Борнемана, Ф. Содена, Дельбрюка, Бета) и в газетах, меня Ничуть не поколебали в основном моем убеждении. Однако, я всегда готов, как я доказал это теми исправлениями, которые внес в третье издание настоящей книги, внимательно прислушаться к дельным [возражениям и исправить кое-какие недостатки, если мне таковые будут указаны. Меня занимает исключительно самый вопрос, Исследуемый в моей книге, как таковой. Не лишне еще раз указать, что вопрос этот является чисто-Научным. За всякие научные указания и советы я буду всегда благодарен. Всякие же личные оскорбления и поношения, анонимные угрозы, ханжеские увещевания и наставления, инсценированные церковниками собрания протеста, с громом литавр и гимнами, равно как и рев толпы, нафанатизированной ее «духовными опекунами», меня нисколько не трогают. Все это является чем угодно, только не опровержением!
Карлсруэ. Март 1910 г.
К ПЕРВОМУ И ВТОРОМУ НЕМЕЦКИМ ИЗДАНИЯМ
С тех пор, как Давид Фридрих Штраус [3] произвел первую попытку низвести евангельские рассказы и чудеса на степень мифов и благочестивых легенд, сомнения в существовании исторического Иисуса не прекращаются. Уже Бруно Бауэр оспаривал в своем труде «Критика евангельской истории и синоптиков» (1842 г.) историческое существование Иисуса, а в своем произведении «Христос и цезари» (1877) он попытался доказать, что «жизнь Иисуса» является вольным вымыслом древнейшего евангелиста Марка, что христианская религия в целом обязана своим происхождением стоической и александрийской образованности второго века, причем существенное влияние на христианское мировоззрение Бауэр приписал Сенеке. Но лишь новейшей эпохе, ободренной чисто-отрицательными выводами так называемой критической теологии, удалось после энергичных исследований по этому вопросу, прийти ко всем более смелым и поразительным выводам.
В Англии Джон М. Робертсон свел евангельский образ Христа на степень мозаики из мифических элементов язычества и иудейства [4].
Во Франции еще в конце XVIII века Дюпюи («Происхождение всех культов», 1795 г.) и Вольней («Руины», 1791) пытались свести все существеннейшие моменты евангельской истории благодати к астральным мифам, тогда как Эмиль Бюрнуф («Наука о религиях») и Ошар («Очерки по истории религий», 1890) собрали много важного материала для изучения истории раннего христианства и результатами своих исследований сильно поколебали гипотезу исторического Иисуса.
В Голландии лейденский профессор философии Болланд также занимался этим вопросом в целом ряде сочинений.
В Польше Андрей Немоевский, опираясь на астрально-мифологические теории Дюпюи и Винклера, доказал в своей книге «Бог Иисус» мифический характер всей «истории» Иисуса.
В Германии бременский пастор Кальтгоф пытался в своем произведении «Проблема Христа. Очерк социального богословия», 1903 г., объяснить возникновение христианской религии без гипотезы исторического Иисуса. Он полагал, что христианство возникло из чисто-социального движения низших слоев общества в императорскую эпоху. Впоследствии он несколько дополнил это одностороннее предположение в своей книге «Возникновение христианства. Новые статьи о проблеме Христа» (1904). (Ср. также его сочинение «Что нам известно об Иисусе. Дискуссия с проф. Буссе», 1904). Дополнением к указанным произведениям Кальтгофа является статья Р. Штейделя «Проблема Христа и будущность протестантизма», журнал «Возрождение Германии», 1909).
Наконец, американец Вильям Бенжамен Смит так ярко осветил в своей Книге «Дохристианский Христос» (1909) некоторые существенные обстоятельства возникновения христианства и некоторыми соображениями своими столь отчетливо вскрыл связь отдельных фактов и событий, относящихся к проблеме Иисуса, что мы постепенно начинаем уяснять себе истинную картину первых выступлений христианской церкви.
«Прошло то время, полагает Юлихер, когда в науке можно было ставить вопрос, существовал ли вообще исторический Иисус». Приведенная выше литература, как будто, не оправдывает категоричности этого утверждения Юлихера. Напротив, именно теперь начинается совсем новая пора в области христологии. Всякому непредубежденному читателю может показаться, что именно та глава, «Современная критика», в которой Юлихер говорит о так называемом основоположнике христианской религии и объявляет лишенными вкуса воззрения тех, кто считает содержание евангелий мифом, — что именно эта глава сама по себе говорит больше против историчности Иисуса, чем за нее. Впрочем, вообще официальная наука, а особенно богословие, в Германии остались попросту равнодушны к указанным выше литературным выступлениям. Робертсона она, по моему убеждению, даже и не нюхала. Редкие цитаты из книги «Языческие христы», попадающиеся в произведениях наших ученых и богословов, отнюдь не производят впечатления, что авторы их действительно хорошо знакомы с исследованиями и взглядами Робертсона. Кальтгофа наша наука без разговоров обходит презренным молчанием с видом собственного превосходства. В отношении же Смита она до сих пор пугливо отмахивается от всяких высказываний. А между, тем, такой почтенный теолог, как Шмидель из Цюриха, удостоивший произведение Смита своим предисловием, считает основательный разбор его книги «обязанностью всех претендующих на научность богословов» и убедительно предостерегает их от недооценки строго научной работы Смита. «Как можно спокойно сохранять свои нынешние воззрения, — взывает Шмидель к своим коллегам, — если они в корне подорваны новыми доводами, которые выставлены Смитом? Разве эти доводы касаются чего-то второстепенного, а не того, что для большинства верующих является основой всех их христианских убеждений? Если же эти новые доводы сами по себе ничтожны и несостоятельны, то, ведь, это как будто легко доказать; больше того, — богословам должно было бы доставить наслаждение разоблачение всех выводов Смита!»
А между тем, все множится число голосов, высказывающихся против существования исторического Иисуса. В самых широких кругах растет сомнение в историческом характере того образа христова, который нам рисует евангелие. Популярные тенденциозные книжки, в роде переработанных Планте изысканий француза Жаколио «Иисус — индус» (1898), пытаются удовлетворить жажду знания широких кругов общества, но, на самом деле, они только запутывают проблему Иисуса, затемняют ее, вместо того, чтобы разъяснить. В небольшой книге «Возникновение христианства» (1901) Промус составил обзор всего наиболее существенного материала, относящегося к этой проблеме, причем он категорически отвергает историчность Иисуса. Особенно решительно высказался против гипотезы исторического Иисуса недавно умерший йенский ориенталист Карл Воллерс в своем известном произведении «Мировые религии в их историческом взаимодействии», 1907 г. По его мнению, «все говорит за то, что содержание евангелий мифично по
