Происхождение Иисуса всегда волновало людей: «Hic est ille fabri et quaestuariae filius!», – как говорит Тертуллиан. В привычном переводе с латыни это значит: «Вот он, знаменитый сын плотника и блудницы». Вновь на сцену выходит плотник. А верен ли перевод? На самом деле латинское faber в большей степени означает «ремесленник», а иногда, в очень специфических ситуациях, – кузнец. Но кузнецом Иосиф точно не был. Кем же он был тогда? В Галилее семья, занимающаяся строительными работами, ценилась очень высоко. Впрочем, точного ответа дать уже никто не сможет.
Мы можем сказать лишь одно: то, что сегодня мы думаем об Иисусе, его жизни и деяниях, зачастую вообще не соответствует истине и библейским текстам. Как бы грустно это ни звучало, но мы слишком мало знаем о реальном историческом человеке по имени Иисус…
Через два часа они вышли из собора на свежий воздух. Небо было чернее чернил, а бисер звезд рассыпался красивыми узорами. Теплый ветерок играл с волосами и обволакивал приятной негой. В Соборе Маше понравилось. Эти торжественные стены и полное отсутствие туристов. Он был совсем другим, немного диким и пах временем.
– Здорово! Оказаться ночью в легендарном Кельнском соборе! – она была в неподдельном восторге. – Но, если честно, я ничего не слышала. Наверное, собор не хочет со мной говорить.
Старичок был искренне огорчен.
– А я надеялся…
– На что? – удивленно спросила она.
– Ничего, в этот раз не заговорил, – значит, еще не время. Ничего еще не потеряно!
«Наверное, он и в самом деле чокнутый», – подумала Маша. Годы способны сломать кого угодно, так что ничего удивительного. Она вспомнила дедушку, и ей снова стало грустно.
Сейчас бы увидеть его рядом, подержаться за его теплую и родную ладонь. Послушать байки обо всем на свете. Ни у кого не было такого замечательного дедушки, как у Маши! Как ужасно, что ничего и никого нельзя вернуть, а время никогда не обратится вспять!
«Авва Отче», или Код отца
Не стоит забывать о том, что Иисус был сыном родителей-иудеев и его ученики также были иудеями. Что можно заметить на страницах евангельских текстов? Друзья, а иногда даже враги почтительно называют Иисуса «Равви». Это несказанно раздражает многих христианских теологов, и не только теологов. Кроме того, Иисусу приписывают особое, исключительное положение. Например, ни один иудей до и после Христа не мог обращаться к Богу: «Авва», то есть отче, отец.
Странно, не так ли? Ведь во всем Новом Завете есть только одно-единственное место, в котором Иисус употребляет подобный термин. В Гефсиманском саду Иисус просит Бога избавить его от смерти на кресте: «…и говорил: „Авва Отче! Все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня“». Эта драматическая и глубоко трогательная сцена рассказывается во всех четырех канонических Евангелиях. И у Марка, и у Матфея, и у Луки, и у Иоанна Иисус молит Бога о помощи в тяжелейший час величайшей опасности. Но только у Марка мы находим слово «Авва, Отче». Его коллеги-евангелисты придерживаются более скромного «Отец».
Так почему же считается, что так мог обращаться к Богу только Иисус? И почему полагают, что ни те, кто был до, ни те, кто пришел после, не могли позволить себе такую лингвистическую вольность?
В Талмуде не без юмора рассказывается о некоем Равви Шони. Когда на землю сошла ужасная засуха, измученные люди обращаются к этому равви за помощью, чтобы он замолвил за них доброе словечко пред Господом. Шони рисует на земле круг, садится внутри этого круга и упрямо начинает призывать дождь. Более того, довольно громко заявляет Богу, что не сойдет с данного места, не покинет круг до тех пор, пока Бог срочно не пошлет дождь на землю. И, кажется, его «угрозы» впечатлили Яхве. С небес начинает моросить. Но, несмотря на столь явный первый успех, Шони продолжает сидеть на прежнем месте. Давая тем самым понять Богу, что маловато дождя. Бог постепенно увеличивает «порцию» влаги небесной, пока не начинается самый настоящий ливень. И тут возмущенный Шони кричит небесам, что просил всего лишь дождь, а не новый потоп. Наконец ему удается урегулировать данную проблему с Богом. При этом Шони вновь и вновь обращается к Господу: «Авва», причем повторяет это слово много чаще, чем Иисус в Новом Завете.
Но, возможно, Иисус и Равви Шони были некими исключениями из правил, способными обращаться к Богу на «ты», называя того «Авва», «Отец»? Ничего подобного! В так называемой «Покаянной молитве» все богобоязненные иудеи задолго до Иисуса обращались к Богу «Awinu-Malkenu», то есть «Отче наш, царь наш!» А Иисусово «Авва» – это уменьшительная форма от «Ав» или «Аб». «Авва» считалось совершенно нормальным обращением иудея не только к Богу, но и к ученым книжникам – «равви».
Только ли Иисус имел право называть Бога «Абба»? Вовсе нет! Разве другим иудеям воспрещалось называть Бога «отцом»? Еще во II веке до нашей эры появилось произведение под названием «Слова Иисуса, сына Сирахова». А там прямо говорится: «О, Господь, Отец мой и охранитель всей моей жизни, не позволяй мне попасть в ловушку врагов моих… О, Господь, Отец мой и Бог моей жизни, не позволь мне пасть под их ударами! Не заслоняй глаза мне соблазнами и избавь от страстей!»
Мальчик с латинским именем
Но загадок, связанных с жизнью Иисуса, меньше не становится. Почему, например, новорожденному мальчику Иисусу дали латинское имя?
Еще раз уточним: «Иисус» был иудеем. А следовательно, он должен был носить иудейское имя. Он жил в иудейском окружении, в мире с совершенно особыми проблемами. Первое столетие новой эры прошло в Иудее под знаком непрекращающихся столкновений «сынов Израиля» с римскими оккупационными силами. Иногда заканчивались подобные столкновения кроваво. Иудеи чувствовали себя рабами и желали сбросить чужеземное иго. Римляне же считали себя вполне легитимными властителями, и довольно грубо подавляли любое сопротивление своей «легитимной власти». При таких обстоятельствах ни одна иудейская семья не дала бы своему сыну (тем более первенцу!) латинское имя.
Но как же тогда в действительности звали человека, известного нам как Иисус? Откуда вообще пошла эта латинская транскрипция? Новый Завет записан отчасти на греческом языке. В греческих текстах пишется «Иезоус». Отсюда последовало и латинское «Иисус». Но греческое «Иезоус» возникло не просто так, оно очень похоже на арамейское «Иезу». Арамейское же «Иезу»
является сокращенной формой имени «Иезуа». «Иезуа» же в свою очередь является сокращенной версией более длинного имени – «Иешошуа» или «Иешуа». Этим именем – «Иешуа» – называли одного из важнейших исторических деятелей Древнего Израиля. Иешуа, который в Библии зовется Иисусом Навином, был ближайшим доверенным лицом самого пророка Моисея. Он и стал его преемником. Именно Иисус Навин, Иешуа Навин провел народ Израиля в «землю обетованную», а не Моисей, как принято думать.
Но это не единственная трактовка имени Христа, потому что имя «Иешошуа» прекрасно разбивается еще на два слова: на сокращенное от Яхве «Яху» и на слово «шуа», означающее на иврите «помогать». Все вместе может значить: «Яхве помогает» или «Яхве хочет помочь». Только когда мы найдем это значение имени Христа, становится понятным высказывание Матфея. Обычно оно звучит слишком загадочно: «… родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей своих от грехов их». Замените латинизированное «Иисус» на первоначальное «Иешошуа», и многое станет понятным.
Это имя значит гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд: помните, был Моисей, выведший израильский народ из египет ского плена. А его последователь «Иешуа Навин» завершил дело Моисея и довел израильтян до «земли обетованной». «Иисус», вернее «Иешуа-Иешошуа», становится последователем Моисея и рассматривается как новый спаситель. «Иешошуа» Нового Завета должен принести важнейшее спасение – то, которое гарантирует вечную жизнь.
Несложно провести еще одну параллель между Ветхим и Новым Заветом: в Ветхом Завете Иосиф был человеком, который спас народ Израиля от голодной смерти. Родные братья хотели убить его, но вместо этого продали в египетское рабство. Чем-то все это напоминает жизнь Иисуса. Его тоже предали и распяли. Неописуемое зло, причиненное ему, он считает добром – точно так же, как и Иосиф Ветхого Завета.
Кроме того, «Иешошуа» в Новом Завете был сыном Иосифа. По раннехристианским представлениям он, как и его предшественник из Ветхого Завета, приносит людям хлеб. У всех четырех евангелистов рассказывается о том, как Христос накормил пять тысяч человек пятью хлебами. Мать Иисуса, жена Иосифа, зовется Мария – в латинизированном переводе. Но первоначальное имя на иврите звучало как Мириам или Мирьям. В «египетской истории» Мирьям была сестрой Моисея.
