Эллинистически-римская эстетика I – II вв. н.э. - Алексей Федорович Лосев

4. Филологическая эстетика

Единственное всегда актуальное и бесспорное искусство для Атенея – это филология, если учесть, что даже киник Кинулк, нападая на отдельных филологов и грамматиков, сам занимается филологией и грамматикой ничуть не меньше, чем все остальные. О громадной эрудиции «обедающих софистов» уже говорилось. Им ничего не стоит установить, что то или иное слово употребляется у Гомера «один раз» (hapax, I 11с). Рассуждения софистов, особенно в начальных книгах трактата, полны этимологией, лексикографическими справками (II 51 f; III 74 е; III 105 e; III 119 d; II 40 d; VII 304 f и мн. др.). Часто грамматические сведения идут при описании того или иного наименования пищевого продукта параллельно с кулинарными и медицинскими, а в «энциклопедии чаш» (кн. XI) и в «энциклопедии параситов» (VI 247 е сл.) – вперемешку с гончарными и социологическими знаниями таким же образом, как это делается в больших современных словарях и энциклопедиях, то есть сначала лексикографические сведения, а затем содержание. Филология пересиливает у софистов даже голод:

«Вы не притронетесь ни к чему, – говорит софист Миртил, – прежде чем вы или ваш совопросник Ульпиан не скажете, почему кефаль одна из всех рыб называется „постящейся“» (VII 308 а).

Подобные запреты то и дело прерывают обед софистов. Как правило, они быстро выходят из затруднения. Недаром один из них заявляет, что он прочел «более восьмисот пьес так называемой Средней комедии и сделал из них выписки» (VIII 336 d).

Несмотря на обличения киников, называющих своих товарищей по пиру буквоедами, в конце концов торжествует общий интерес к грамматическим вопросам, и филология объединяет врагов.

«Неужели ты считаешь, грязный отброс, – говорит после всех препирательств Ульпиан кинику, – что я гневаюсь из-за того, что ты мне сказал, или обращаю хотя бы малейшее внимание на тебя, „сука бесстыдная“ (это у Ульпиана – цитата из Il. XXI 481)? Но поскольку ты заявляешь, что научишь меня чему-то, то я заключаю с тобой перемирие не на тридцать, а на сто лет; ты только открой мне, что такое это твое syrbēneōn choros („буйная пляска“, что нужно считать редким словосочетанием)» (XV 697 е).

5. Низкая оценка софистов и философов

Убийственно-низкая характеристика самих себя, несмотря на все примирения или как раз ввиду легкости примирения после стольких обид, очень дает себя знать у софистов Атенея. В трактате много жестких и насмешливых характеристик ученых; они болтают неизвестно о чем, единственный признаваемый ими эпос – это «Гастрология» Архестрата и «Эротическое искусство» киника Сфодрия (IV 161 d, 162 b). В конце одного из обедов устроитель их, прежде неизменно обходительный Ларенсий, обращается к ним со словами:

«Ну что же, грамматики, по слову Геродика Вавилонского (далее следуют стихи): „Бегите, выкормыши Аристарха, из Эллады по широкому хребту моря; вы трусливее рыжей лани, вы шепчетесь по углам, односложные (то есть, по-видимому, живущие только обсуждением слогов), вас заботят только sphin и sphōin, только min да nin; пусть ваше путешествие будет трудным!“» (V 222 а),

и гости начинают понемногу расходиться.

Среди своих филологических изысканий, проводимых со всей тщательностью, софисты крайне непоследовательно могут вдруг восклицать, что в многознании нет ничего полезного и что во всех этих «словах» больше вреда, чем мудрости (XIII 610 b – d). Киник Кинулк засыпает за столом, и ему снится, что он весь в грязи от «великой мороки», которую развели вокруг него софисты; однако, как в навязчивом неврозе, сам Кинулк тут же начинает цитировать классиков и выяснять этимологию слов (XV 686 d – f). Часто при упоминании тех или иных описываемых в литературе пороков грамматики приписывают их киникам, а киники – грамматикам (XIII 569 а).

Философия трактуется у Атенея также двойственно. Хотя классические философы, особенно Платон, который для Атенея относится уже к «древним», упоминаются с дежурными почтительными эпитетами, однако искренними и захватывающими в трактате выступают как раз те места, где философия разоблачается. Эту задачу обычно выполняют киники.

Атеней часто цитирует комедиографов, которым достаточно принять философские положения в буквальном смысле, чтобы выставить их смешную сторону. Так, комедиограф Батон выставляет отца семейства, который оплакивает своего малолетнего сына, приученного слугами пить по утрам вино в порядке приобщения младенца к «жизни», поскольку, согласно Эпикуру, жизнь и добродетель есть удовольствие и поскольку пьет